— Какого черта тебе от меня надо? — спросил он, и его голос, даже для него самого, прозвучал странно и хрипло.

Морщинистое, но все еще волевое лицо Ллойда расплылось в улыбке, и он раскатисто рассмеялся.

— Вот Сэм, которого я помню, — он буквально пронзал взглядом Макферлейна. — Вот Сэм, который мне нужен. Подойти ближе.

На этот раз Макферлейн подчинился.

— Угадай, кто приходил ко мне несколько недель назад, Сэм? — спросил Ллойд.

Макферлейн не ответил. Он был потрясен взглядом мужчины. Провал экспедиции, затопление «Ролваага» — все это, так или иначе, повлияло на всех оставшихся в живых. До него доходили слухи, что Ллойд перенес случившееся особенно плохо. Но видеть этого могущественного, всегда уверенного в себе миллиардера низведенным до такого состояния, было невероятно трудно, практически невыносимо.

— Эли Глинн приходил ко мне, — сообщил Ллойд.

— Глинн?

— Хм! Вижу, просто глядя на твое лицо, что ты ненавидишь его так же сильно, как и я.

В поисках опоры Макферлейн схватился за соседнее кресло и почти рухнул в него.

— Чего он хотел?

— Чего, ты думаешь, этот сукин сын хотел? Чего все мы хотим, — Ллойд взглянул на двух санитаров, чуть наклонился и понизил голос. — Уничтожить ту штуковину.

Макферлейн оцепенел. В течение последних пяти лет, пока он дрейфовал с места на место, неспособный устроиться на работу, избегающий всяких привязанностей, нервничающий, бесцельно существующий, ни на минуту не находящий умиротворения, его преследовало их общее прошлое. Он сразу понял, о чем говорил Ллойд. Случившееся никогда не выходило у него из головы.

Внимательно отслеживая выражение лица Макферлейна, Ллойд кивнул.

— О да, мы оба ненавидим этого человека. Не так ли, Сэм? Это его вина — целиком и полностью его вина.

— Не только его, — отозвался Макферлейн. — Твоя тоже.

Ллойд подскочил в кресле.

— Моя? — он резко рассмеялся. — О, я полагаю, ты обвиняешь меня в том, что я привлек тебя к этой экспедиции? Разрушил твою жизнь? — его голос дрогнул от гнева. — Насколько я помню, твоя жизнь уже была разрушена. Ты забыл о метеорите Торнарссак? Я всего лишь дал тебе шанс на реабилитацию. Глинн, а не я лишил тебя этого шанса, и ты это знаешь.

Санитар по имени Рональд, стоявший у двери, дал о себе знать.

— Не волнуйте пациента, — предупредил он.

Ллойд мгновенно успокоился. Он кивком дал понять другому санитару, что хочет хлебнуть из пластиковой чашки.

— Чем ты занимаешься, Сэм? — спросил он тихо. — Кроме торговли бесполезными метеоритами, я имею в виду.

— Разным.

— А поподробнее?

Макферлейн пожал плечами.

— Некоторое время преподавал в колледже геологию. Работал на сталелитейном заводе в Брэддоке, в Пенсильвании.

— Вижу, ты не можешь долго засиживаться на одном месте, не так ли? Демоны продолжают преследовать тебя. Ха! Ну, как видишь, ты не единственный, Глинна они тоже не отпускают. Он пришел ко мне со своим верным помощником, Гарзой, и еще одним молодым человеком, не могу вспомнить его имя. Кажется, все это время его преследовали мысли о той штуке, что мы посадили в Южной Атлантике, он стал ею буквально одержим — Ллойд снова наклонился. — Выходит его демоны хуже наших. Он не использовал аварийный сброс. Он потопил «Ролвааг». Он убил сто восемь человек. Хуже того: он оставил ту штуковину там, на дне, на все эти пять лет. Он позволил ей расти. Расти и расти, до сих пор…

— Мистер Ллойд, — мягко, но твердо предупредил Рональд.

— Что? — спросил Ллойд, обернувшись, чтобы взглянуть на санитара. — Я просто разговариваю со старым другом, — он снова обратил внимание на Макферлейна. Теперь его голос стал торопливым, почти тревожным, как будто он знал, что его время истекает. — Я думал о визите Глинна с того момента, как он ушел. Не могу думать ни о чем больше. Он собрался вернуться туда, Сэм, после всех этих лет. Я думал, что его бездействие — это признак трусости. Но это было не так. Вопрос был в деньгах. Теперь они у него есть. И он уже там, на месте. Бог знает, что там происходит в эту самую минуту.

Под смирительной рубашкой он дернул рукой, словно желал схватить Макферлейна. Цепочки на ногах звякнули, когда он сдвинулся в кресле.

— Но я знаю, что произойдет. Если у тебя есть мозги, ты тоже это знаешь. Он потерпит неудачу — снова. Неудачи преследуют его с рождения, он их привлекает. Образ его мышления, который потопил «Ролвааг», повлечет гибель и этой экспедиции. Глинн действует эгоистично, его рассудок затуманен. У него нет смирения, нет чувства понимания случайного характера событий. Он зарабатывает на жизнь решением инженерных задач, наземных инженерных задач — здесь же нечто иное. О, да, совсем иное.

— Почему ты говоришь мне все это? — спросил Макферлейн.

— А как ты думаешь, парень? Ты должен отправиться туда. Ты должен послужить ему напоминанием о тех ужасных минувших днях. Глинну нужен твой опыт. Нужна твоя способность противостоять ему — ты никогда не боялся сказать ему в лицо, что он не прав. Черт возьми, ему нужен кто-то, кто был так… так же близко к той штуке, как и он. Ему нужен неуемный ангел-хранитель — кто-то, кто пал так же сильно, как и он!

— Отправляйся сам, — воспротивился Макферлейн.

Целое мгновение Ллойд удивленно смотрел на него, а затем он вдруг снова расхохотался.

— Отправиться мне? Боюсь, вот эти господа будут против. Кроме того, даже если бы они сняли с меня эти оковы, я никогда не смог бы отсюда выбраться. Я придумал сотни, тысячи способов убить себя. Стань я свободным, через шестьдесят секунд я был бы мертв, — Ллойд перестал смеяться. — Послушай, о деньгах не думай, тебе нужно отправляться туда и отправляться прямо сейчас. Я обеспечу тебя всем необходимым, деньги — не проблема…

— Значит, ты действительно такой трус, каким считал тебя Глинн, — прервал его Макферлейн. — Ты знаешь, что произойдет, знаешь, что то семя сделает с этим миром, и эта мысль не дает тебе покоя. Поэтому ты хочешь умереть прежде, чем это произойдет.

— Сэр… — вмешался Рональд другим, предупреждающим тоном.

— И знаешь что? Ты прав. Мы все мертвецы — или скоро ими будем. И это хорошо. За эти пять лет, что я колесил по миру, я не видел ничего достойного спасения. Я надеюсь, что эта штуковина уничтожит человечество — прежде чем мы освоим космос и разрушим целую галактику. Скатертью дорога всем нам. И особенно тебе.

На мгновение Ллойд онемел от удивления, но тут его лицо побагровело от ярости.

— Ты… Как ты смеешь приезжать сюда и поучать меня своей ничтожной вселенской скорбью, этой своей выдуманной хандрой! Ты хуже, чем он. Ты мне отвратителен! Ты — дерьмо собачье! Ты… нет, подожди! Не уходи. Я не закончил. Вернись, Сэм, не уходи! Не уходи!

Но Макферлейн поднялся и быстро направился к двери, а санитар меж тем поспешил сопроводить его из Дирборн-Парк.

28

В мини-кинотеатре Гарза взглянул на Глинна, желая посмотреть, как на него подействовало видео, и в очередной раз восхитился хладнокровием начальника ЭИР.

Запись теперь представляла собой нарезку из нескольких кадров: коридоры корабля, бег персонала к спасательным шлюпкам, а затем и сами спасательные шлюпки — крытые ярко-оранжевые лодки — которые находились уже не на шлюпбалках, а в состоянии наподобие свободного падения, при котором шлюпка покидает гибнущее судно, соскальзывая в воду по нисходящим сходням.

Назад на мостик. Все покинули свои посты, кроме первого помощника Хоуэлла и рулевого. Рулевой умрет, Гарза это знал, а Хоуэлл выживет. Но куда делась капитан? Гарза вспомнил, как приказал своим людям оставить посты, выполнив тем самым приказ капитана, а затем и сам покинул трюм, отправившись к своей точке эвакуации — одной из спасательных шлюпок.

Очередной перенос в трюм. Теперь на верхних мостках можно было увидеть Глинна, сопровождаемого ейганом, коренным обитателем островов около мыса Горн, Паппапом. Трюмный лифт оказался сломан, и поэтому Глинн начал спускаться к нижним мосткам колыбели, цепляясь за перекладины лестницы, пока корабль раскачивался, а лестница ходила ходуном из стороны в сторону. Трюм был наполнен стонами стали и треском дерева. Брезент на метеорите разорвался, обнажив его массивную бордовую поверхность.