— Ну, а что ты предлагаешь сделать? — запальчиво спросила она, — бросить ее здесь?

— Здесь? Полагаю, надолго она здесь не задержится, Питер позаботится.

— Она не виновата в том, что этот фермер оказался такой свиньей.

— Я тоже в этом не виноват! — вспылил Коаллен, — никто в этом не виноват. И что теперь, повесить себе на шею это ярмо? Я против, ясно?

— Дальше что? Ты против, это я уже поняла. Но что ты предлагаешь? Оставить ее на улице?

— Это ты решила взять ее с собой. Твоя идея целиком и полностью. Вот и думай, что делать.

— Хорошо же, — прошипела Ариана, — в таком случае, я решила взять ее с собой. И пока не предоставится случай куда-нибудь ее пристроить, она будет с нами. Доволен?

Коаллен выругался, причем, не очень прилично.

— Упрямая, сопливая зазнайка, — выдал он злобно, — Каверли спятил, раз решил послать тебя на такое дело. Да тебе вообще ничего доверить нельзя! Ты же даже самый ерундовый пустяк умудришься загубить.

— Проваливай отсюда, — глаза девушки сощурились, — я спать хочу. Иди и скрипи зубами, где хочешь.

Перекосившись, Коаллен взялся за ручку двери, собираясь сделать то, что ему настоятельно советовали, потом обернулся и заключил:

— Ты сначала сделаешь дурь какую-нибудь, а потом жалеешь об этом. Ты ведь уже жалеешь, не так ли? Только поделать ничего нельзя.

И он хлопнул дверью, уходя.

Питер сдержал слово. Разбудив гостей чуть свет, он накормил их завтраком и вручил Коаллену некоторую сумму в кошельке. Само собой разумеется, что за постой он ничего с них не взял, о чем, правда, не сообщил супруге. Мужчина был рад, что так легко отделался.

Коаллена же ничто не могло обрадовать. Он угрюмо распрощался с хозяином фермы и выехал за ворота. За ним следовала не менее мрачная Ариана и поникшая Омелин.

Утро было холодным и сумрачным, под стать всеобщему настроению. Небо затянули облака, дул ветер, заставляя путешественников ежиться и кутаться в плащи.

В полном молчании они проехали довольно большое расстояние, прежде чем Омелин подняла голову и сказала:

— От меня слишком много хлопот.

— Ты просто вглубь глядишь, — неучтиво отозвался Коаллен.

— Мне очень жаль, правда.

— А как мне жаль.

— Если бы я знала, что все так обернется, то осталась бы в Зеленых Дубравах.

— Тебе и следовало там оставаться, но поскольку ты не в Зеленых Дубравах, то прекрати переливать из пустого в порожнее. От твоего запоздалого раскаянья мне не легче.

— Я понимаю, я для вас обуза, — и Омелин всхлипнула.

— Слушай, это ты взяла ее с собой, — Коаллен повернулся к Ариане, — так почему она мне действует на нервы?

— Откуда я знаю, почему все действует тебе на нервы, — девушка передернула плечами.

— Вот, именно это я и имел в виду. Мне тебя одной вполне достаточно. Более, чем.

Ариана взглянула на утирающую слезы спутницу и ей стало ее немного жаль.

— Не плачь, — сказала она, — все не так плохо. Твоя тетка уже никогда больше не будет тебя третировать, а этот фермер всего-навсего обычный бабник.

— Утешила, — фыркнул Коаллен, — да все мужчины — бабники. Некоторые больше, некоторые меньше. Но все.

— Спасибо за пояснение, — кивнула ему Ариана и вернулась к обсуждаемой теме, — к тому же, он женат. Толку от него все равно не было бы. И потом, зачем тебе какой-то фермер? Ты — маг, ты его гораздо выше.

— Хм, — не сдержался мужчина, смерив Омелин пренебрежительным взглядом.

Он явно так не считал.

— Какой же я маг, если совсем не умею колдовать! — воскликнула девушка.

— Для этого всего лишь нужно знать заклинания.

— И правильно произносить их, — добавил Коаллен, — а также, уметь это делать. Этому искусству обучают шесть лет. Или ты знаешь какой-нибудь ускоренный курс?

Ариана фыркнула и не удостоила его ответом.

Она понимала, что для обучения понадобится много времени. И не факт, что Омелин окажется способной ученицей. К тому же, ей вовсе не хотелось взваливать на себя такую обузу.

Помолчав немного, она повернула голову к спутнице, присматриваясь к ней более внимательно.

— Скажи, Омелин, что ты умеешь делать? Ты работала в трактире. Чем ты там занималась?

— Многим, — ответила та, — готовила, мыла посуду, убиралась, да мало ли, что еще.

— Читать умеешь? Ах, да, ты ведь говорила, что нет.

— Ну что ж, ее вполне можно устроить на работу в какой-нибудь городской трактир, — влез с предложением Коаллен, — это ей подходит.

Ариана не стала спорить. Это был редкий случай, когда она думала также. Омелин следовало куда-нибудь пристроить. Не возить же за собой в качестве балласта.

— А зачем вы едете в Бэксфилд? — осмелела Омелин.

— Не задавай лишних вопросов, деревенщина, — посоветовал ей мужчина, — это тебя совершенно не касается.

Омелин смешалась и низко опустила голову.

Ариана уже хотела, было, одернуть своего спутника, но потом передумала. Если уж на то пошло, он был прав. О цели их путешествия не должен знать никто. К тому же, эта девушка в самом деле была деревенщиной, а к подобным именно так и обращаются. Другое дело, что сама Ариана не привыкла так поступать. До сих пор ей как-то не приходилось общаться с подобными людьми.

До сих пор их путешествие нельзя было, конечно, назвать спокойным, но оно было вполне безопасным. С другой стороны, с момента их выезда из Академии прошли всего сутки. Они отъехали от Макеше совсем немного, а до ближайшего города было не близко. Ариана частенько размышляла над тем, что ей предстояло сделать, и это не вызывало в ней радости, но пока приходилось просто ехать, а в этом не было ничего интересного, опасного или захватывающего. Правда, скучным это путешествие назвать было нельзя.

Но подобное положение вещей продолжалось недолго. Солнце высоко поднялось над горизонтом, близился полдень и погода немного улучшилась. Во всяком случае, ничто не предвещало дождя. Омелин больше не терзала уши спутников запоздалым раскаяньем и причитаниями, а обычные беседы между ними были редки, как снег в середине лета. Ближайшие сто лет подобного не могли припомнить даже старожилы.

Каменная Пустошь осталась далеко, дорога петляла среди холмов и небольших рощиц, и была пустынна. Кругом никаких поселений или одиноких строений. Казалось, ничто не предвещало неприятностей. Но они свалились, как ком с горы.

Когда путешественники повернули направо, оказавшись в густой роще, полуденную тишину нарушил громкий вскрик: «Ривиендо!» Прежде, чем они успели сообразить, что это значит, последствия заклинания не замедлили сказаться.

Путешественники и их лошади неподвижно застыли в тех позах, в которых застало их неожиданное нападение. Заклинание парализации подействовало мгновенно.

Не в силах пошевелиться, они только и могли, что наблюдать за происходящим в узких пределах видимости.

Из-за деревьев вышло четверо людей. Трое из них были мужчинами, самому старшему лет тридцать. А четвертой была женщина лет сорока с небольшим. Ничем не примечательная женщина, невзрачная и плохо одетая, с давно не мытым лицом. Она окинула троицу внимательным и цепким взглядом живых маленьких глазок.

— Хорошая добыча — эти двое, — указала она на Коаллена и Ариану, — снимите-ка их. И кони у них хорошие.

Омелин и ее старую клячу женщина удостоила лишь презрительного пофыркивания.

Мужчины сняли магов с лошадей и небрежно бросили в траву. А потом принялись бесцеремонно шарить по их одежде и телу в поисках чего-нибудь ценного. Само собой разумеется, подобных вещей оказалось немало.

Женщина тем временем занялась вещевыми мешками. Мешок Коаллена она распотрошила в мгновение ока, запихивая все, понравившееся ей в старую заплатанную сумку и восхищенно цокая языком.

— Маги, — приговаривала она между делом, — с ворохом магических побрякушек. Это же целое состояние.

После чего взялась за мешок Арианы. Потянув за одну из завязок, женщина охнула и одернула руку. Мужчины ненадолго оторвались от своего занятия и удивленно посмотрели на нее.