Очень многие на Земле придерживаются символа веры, согласно которому рай, как они его называют, это бесконечное исполнение псалмов, гимнов и духовных песнопений. Нет ничего фантастичнее этого представления. Духовный мир это мир действия, а не праздности, полезной деятельности, а не бездействия. Здесь нет ничего бесполезного. Все имеет здравый смысл и причину. Они не сразу очевидны для каждого, но это не меняет сути дела.

Скука не существует здесь, как таковая.

Человеку может стать скучно, но из этой скуки рождается его первый или следующий шаг на пути духовного прогресса через занятие какой-нибудь полезной деятельностью. Здесь бесчисленное множество задач, которые ждут своего выполнения и бесчисленное множество душ, готовых выполнить их, но всегда найдется место еще для одной. Разве  не живем мы в мире бесконечном и беспредельном?

Наша страна не похожа на Вечное Воскресенье. Фактически, воскресенью нет места в великой схеме духовного мира. Нет необходимости напоминать нам о Великом Отце Вселенной, чтобы мы посвящали ему один день и забывали о нем на всю оставшуюся неделю. У нас нет недель. У нас царит вечный день, и мы постоянно помним о Нем и видим Его десницу и Его разум во всем, что нас окружает.

Я немного отошел от того, что хотел рассказать вам, но это необходимо, чтобы подчеркнуть некоторые моменты моего повествования, потому что многие на Земле переживают настоящий шок, узнав, что духовный мир настоящий, материальный, с реальными, живыми людьми. Он самый что ни есть материальный, похожий на земной, фактически менее, чем на шаг удаленный от него, со своими ландшафтами и солнцем, домами и зданиями, реками и озерами, населенный существами, способными чувствовать и мыслить!

Это не страна «вечного покоя». Тот, кто нуждается в покое, найдет его здесь в избытке. Но как только отдых восстановит его силы и здоровье, он почувствует потребность выполнять разумную и полезную работу, а возможностей для этого великое множество.

Однако вернемся к свойствам земли духовного мира.

По мере приближения к сфере мрака, земля, как я уже говорил, теряет свою зернистость и цвет. Она становится плотной, тяжелой и влажной, пока, наконец, не уступает место камням, становясь полностью каменистой. Трава, если есть, желтая и сухая.

Когда мы подходим к границам высшей сферы, частицы почвы становятся более мелкими, цвет более нежным, она приобретает прозрачность. На пороге этой сферы сразу заметна большая степень упругости, но она происходит как от природы этого места, так и от самого изменения почвы.

Если присмотреться поближе, эта мелкозернистая земля имеет свойства драгоценных камней, и по цвету, и по форме. Частички ее никогда не бывают деформированными и всегда соответствуют определенному геометрическому плану.

Мы с Рут зачерпнули руками землю и пропустили ее через пальцы. При этом она издавала нежнейшие мелодичные звуки, словно падала на клавиши крошечного музыкального инструмента, рождая мелодию.

Тонкий слух различит мелодичные звуки в шуме волн, набегающих на земное побережье и откатывающихся от него, но не нужно обладать тонким слухом, чтобы услышать гармонию земли духовного мира, когда она начинает говорить и петь.

Звуки, создаваемые таким образом, различаются так же, как и стихии, их рождающие. Их может услышать каждый, и их можно произвести простым способом, который я только что описал.

Как же это происходит, спросите вы. Цвет и звук – музыкальный звук – равнозначные понятия в духовом мире. Создать цвет – значит создать музыкальный звук. Играть на музыкальном инструменте или петь – значит создавать цвет, и этот процесс управляется и ограничивается только мастерством и искусством музыканта или певца. Великий музыкант, играя на инструменте, создает красивейшую музыкальную мыслеформу, варьирующую в цвете и сочетаниях его оттенков в точном соответствии с исполняемой музыкой. Певец производит аналогичный эффект в зависимости от чистоты своего голоса и качества музыки. Такая мыслеформа не будет большой по размеру. Это форма в миниатюре. Но большой оркестр или группа певцов могут создать огромную форму, которая, разумеется, будет подчиняться тем же законам.

Сама музыкальная мыслеформа не производит звук. Она является результатом звука, автономной единицей. Хотя музыка создает цвет, а цвет рождает музыку, они ограничены одной получающейся в результате этого взаимодействия формой. Они не будут воспроизводить друг друга в постоянном, бесконечном или же постепенно ослабевающем изменении цвета и звука.

Не следует думать, что при всем этом богатстве красок из сотен духовных источников наш слух постоянно атакуется рождаемыми ими музыкальными звуками, и что мы живем среди вечной музыки, звучащей без перерыва. Мало кто – если таковые вообще найдутся – смог бы вынести такое изобилие звуков, какими бы прекрасными они ни были. Тогда мы бы просто мечтали о покое, и небеса перестали бы быть небесами. Да, у нас есть музыка, но мы наслаждаемся ей, только когда желаем этого. Мы можем полностью изолировать себя от всех звуков, или полностью в них погрузиться, или слушать только то, что нам нравится.

На Земле бывает, что вы слышите в отдалении мелодию, и она вам совсем не мешает, а наоборот, действует приятно и успокаивающе. Так же и у нас здесь. Но между двумя мирами огромная разница. Наши способности к музыке высокого порядка неизмеримо больше, чем ваши. Душа с ее глубокой любовью к музыке услышит гораздо больше, потому что желает этого, чем тот, кто не придает этому особого значения.

Вернемся к нашему с Рут эксперименту, когда мы пропускали землю через пальцы. Мы получили большое удовольствие, слушая музыку, но Рут гораздо больше, потому что она занималась музыкой, лучше ее понимала и владела музыкальной техникой. Я уже говорил, что в тот момент, когда земля стекала с наших рук, мы слышали приятные звуки, рождаемые ею. Другой человек, не имеющий особой музыкальной чувствительности, производя то же самое действие, может ничего не услышать.

Цветы и все, что растет, сразу отвечают тем, кто их любит и восхищается ими. Музыка, которую они рождают, действует согласно тому же закону. Необходимым условием является настройка на того, с кем входят в контакт. Без этой настройки трудно было бы воспринять мелодии, рождаемые природой духовного мира. Под природой я понимаю все, что растет, море, озера, все водоемы, землю и все остальное.

Чем выше способность личности воспринимать и понимать красоту в ее разнообразных формах, тем выше будет отдача магнетической энергии. В духовном мире ничто не теряется и не расходуется впустую. Мы никогда не заставляем себя делать то, чего не хотим, будь то музыка или искусство, развлечение или учеба. Мы свободны в полном смысле этого слова в границах своей сферы.

Страшно было бы даже представить себе духовный мир как кромешный ад, в котором музыка звучит непрерывно, неизбежно, по каждому поводу и в любой ситуации. Это не так! Духовный мир управляется более совершенными законами! У нас есть музыка, но слышать ее или не слышать, зависит от нас. И главный секрет – в настройке на каждую отдельную личность.

На Земле есть люди, обладающие способностью мысленно изолировать себя от своего окружения до такой степени, что не обращают внимания ни на какие звуки, какими бы интенсивными они ни были. Такое состояние полной мысленной отчужденности может послужить в качестве аналога, хотя и довольно простого, того воздействия, которое мы можем оказывать на себя, чтобы исключить для себя звуки, которые не желаем слышать. Но в отличие от земного мира нам не нужно прилагать столько усилий, чтобы сконцентрироваться. Это такой же мыслительный процесс, как и тот, что мы используем для собственного передвижения, и после короткого пребывания в духовном мире мы можем выполнять эти мыслительные действия без сознательных усилий. Они являются частью нашей природы, а мы просто применяем в расширенном виде и свободные от земных ограничений мыслительные методы, которыми достаточно легко пользоваться. В грубом физическом мире наше физическое тело мешает подобным процессам привести к ощутимому результату. В духовном мире мы свободны, ничем не скованы, и такие действия мысли ведут к мгновенному результату, касается это нашего передвижения с помощью мысли или изоляции от того, что мы не желаем видеть или слышать.