Катя залилась смехом:
— Испанский язык тогда в России мало кто знал. И уж конечно никто не знал, что «cielito lindo», то есть «дивный танец «сьелито», является просто восклицанием, присказкой…
— Услышал один рифмоплет эту песню по-испански и в ней слово «сьелито» и решил, что в Мексике есть такое имя женское — «Челита»!.. — всплеснула руками Катя, залившись звонким смехом…
— И поет с тех пор вся Россия песню про какую-то Челиту мексиканскую! — пропищала, задыхаясь от смеха, русская почитательница мексиканского фольклора.
Джоана и Марисабель от хохота согнулись в три погибели…
Двор продолжал радовать окрестности дружной хоровой серенадой:
Катя подбоченилась и тихо запела по-русски:
В мексиканской песне любовное объяснение, а в нашей поделке — описание какой-то кретинки, которой опасно возражать!.. — развела руками Катя. Джоана и Марисабель отнеслись с пониманием к недоумению русской балерины, столь сведущей в мексиканском фольклоре, и с патриотическим воодушевлением подхватили вместе со всеми новый куплет:
При этом Марисабель не оставила незамеченной беседу Бето с Клаудией, очки которой едва держались на кончике носа, что позволяло ей напрямую, без линз, таращиться на Бето, который рассказывал ей что-то, некрасиво размахивая руками перед самым ее носом, рискуя сбить вышеупомянутые очки… Этот сексуальный прием носить очки на самом кончике носа — кто же его не знает! Не переставая петь, Марисабель решительно направилась через двор к Бето…
— Бето, у меня шнурок на туфле развязался! — унизилась Марисабель до обмана, предварительно расшнуровав для этого на ходу туфлю. Мужчины особенно хорошо смотрятся, когда встают перед женщиной на колено. В данном случае просьба Марисабель была удачной еще и потому, что Клаудия, следуя взглядом за Бето, уронила-таки свои очки на землю!..
А Катя, обняв Джоану, вторила подруге своим звонким голосом с милым русским акцентом:
Из окна своей комнаты наблюдал за праздником старый дон Луис Сальватьерра. «Как жалко, — думал он, — что до этих дней не дожила Елена».
«Веселятся! — злобилась с кривой улыбкой на губах Белинда, унося на кухню грязную посуду. — А хозяйка-то дома от мужа сбежала!..»
Глава 3
Марианна стояла на пороге родного дома, где не была столько лет!
Здесь умер ее отец Леонардо Вильяреаль, здесь она испытывала притеснения мачехи Ирмы Рамос и приставания кузена Диего Авиллы. Отсюда она бежала в Мехико.