Мать ее была самой настоящей профессиональной проституткой. Она не обращала на свою дочь ровным счетом никакого внимания, неделями могла не появляться дома.

Девочка росла в нищете, голодала, болела и, когда ей исполнилось одиннадцать лет, решила убежать из дома. Она не могла более выносить того, что мать постоянно приводила к себе незнакомых пьяных мужчин, которые часто приставали к Фелисии.

Ее взяла на воспитание какая-то старуха. Ее личность сыщику установить не удалось. Но вскоре она умерла…

— А мать Фелисии жива? — спросила Марианна.

— Нет, она погибла год назад. Ее зарезали. Зарезали точно так же, как и Делию.

После того как Серхио Васкес ушел, Луис Альберто, Марианна, Марисабель и Бето еще долго сидели в гостиной, держась за руки. Они напоминали собой могучий, крепко сжатый кулак. Ни жизненные невзгоды, ни житейские неприятности, ничто не могло сломить их в этот момент.

Наконец-то они стали единомышленниками, дружной и мирной семьей.

Они молчали, не требовалось слов, чтобы понять друг друга. Не сговариваясь, они приняли единственно верное решение…

Через несколько дней Бето привез Фелисию из больницы.

Смятение охватило девушку, когда она перешагивала порог дома Сальватьерра. Противоречивые чувства разрывали ее сердце. «Как встретят меня эти люди? — думала она. — Как они будут относиться ко мне? Ведь я их оскорбила, обманула, предала…»

И вдруг на нее посыпался дождь из роз!

Это Луис Альберто подбросил под потолок огромный благоухающий букет!

Он сам, Марианна и Марисабель и Бето заключили девушку в объятия. Фелисия никак не ожидала подобного приема. На ее глаза навернулись слезы.

— Милая моя девочка! — причитала Марианна. — Как же я истосковалась по тебе! Сколько ночей не спала, все думала, вернешься ли ты к нам?

— А я так даже и не волновалась по этому поводу, — сказала всезнающая Чоле, которая в халате вышла, прихрамывая, из своей комнаты, где была прикована к постели острым артритом. — Что она, ненормальная совсем, чтобы уходить из дома, где все ее так любят?

— Милые мои, — Фелисия была вне себя от счастья. — Как же я могла уйти от вас, ведь вы столько сделали для меня, столько положили на меня сил! Простите меня, пожалуйста… Я не могу больше скрывать! Все это время, что я жила здесь, я мучилась оттого, что не могла сказать вам всей правды. Я боялась. Боялась, что вы будете меня презирать… И я врала… Все те истории, которые я рассказывала вам о моей прошлой жизни, — сплошная выдумка. Мой отец никогда не был богатым… И еще, умоляю вас, простите меня за то, что не сказала вам о моей беременности. Я еще сама тогда не знала, а потом испугалась…

— Мы все знаем, — ласково прервал смущенную Фелисию Луис Альберто. — Не говори больше ничего. И не бойся. Поверь, я не держу на тебя зла, ты же хотела как лучше… Знай, наш дом — это твой дом. Ты полноправный член семьи. Надеюсь, тебе больше никогда не придет в голову идея убежать.

— Фелисия, можешь называть меня мамой, — рассмеялась Марианна. — А Луиса Альберто отцом. А Бето станет тебе родным братом. Для меня же ты навеки останешься дочерью. Я люблю тебя, доченька моя! — и Марианна разрыдалась от нахлынувших на нее чувств.

— Если хочешь, будем танцевать вместе, — сказала Марисабель. — Мама Джоана хорошо отзывается о тебе. Она говорит, что я должна брать с тебя пример.

В этот момент из кухни выползла Белинда.

Луис Альберто устроил ей настоящий разнос за то, что она переполошила своими грязными сплетнями весь дом.

Ей хотелось хоть как-то загладить свою вину. Она подошла к Фелисии и приветливо сказала:

— С выздоровленьицем. Там, на кухне, тебя ждет праздничный пирог. Уж я постаралась на славу, пальчики оближешь!

— Спасибо, Белинда, — растроганно ответила Фелисия.

— Ну, а сейчас тебе нужно хорошенько отдохнуть, — Марианна взяла девушку за руку. — Мы проводим тебя в твою комнату. А вечером, за ужином, выпьем по рюмочке текилы за нашу новую, крепкую семью.

Фелисия все еще не могла поверить, что все так замечательно разрешилось.

Девушка не знала, как дальше сложится ее судьба, но была уверена, что она вернулась в дом, где о ней всегда позаботятся.

Впервые в жизни ей было так легко и радостно.

«Она действительно чертовски красива!» — подумал Луис Альберто и тут же нахмурился, сделав себе строгий выговор за фривольные мысли…

Эпилог

Они лежали на песке, одни на пустынном пляже, чуть в стороне от маленького рыбачьего поселка недалеко от Санта-Крус и, закрыв глаза, слушали, как шелестят пальмы и урчит легкий прибой.

Огромное оранжевое солнце, колеблемое дымкой, точь-в-точь лик индейца доколумбовских времен, степенно заходило за горы.

— Бето, — спросила Марисабель, — с чего ты взял, что мне здесь не нравится?

— Я этого не говорил, — ответил Бето. Он перевернулся на спину и зажмурился. На лице его сияла глупая счастливая улыбка. — Но чувствую…

Песок перед ней зашевелился, из-под него выпростался маленький краб. С отвращением ухватив его за спинку, она бросила смешного ползуна на живот мужа.

— А теперь что ты чувствуешь?!

Бето некрасиво взвизгнул и, смахивая вцепившегося в купальные трусы краба, заплясал дикий танец.

— Чувствую, что тебя давно не ставили в угол! — Бето расхохотался и бросился догонять удиравшую Марисабель. Нагнал он ее около развешанных для просушки сетей, сгреб в охапку, поднял на руки и, медленно приблизив лицо к ее лицу, так что оба ее голубых глаза слились в один пушистый хлопающий циклопий глаз, медленно обнял ее рот губами.

Так они и опустились на песок и тяжело задышали и стали нежно гладить друг другу волосы…

— М-м-м… — только и могла сказать юная донья…

К душному запаху просыхающих водорослей и смоленых лодок примешивался пряный аромат жареной рыбы из бара чуть выше на берегу. Бар назывался «Адела», по имени рано умершей дочери хозяина.

А еще выше виднелась над низкорослыми акациями терракотовая черепичная кровля стелющейся по откосу гостиницы «Эмпорио». Поглядеть со стороны — поросшая вьюнками развалина. В ошибке можно было убедиться, войдя с раскаленного пляжа в вестибюль: прохладная душистая волна кондиционированного воздуха пахла немалыми деньгами.

С косогора в их сторону спускался парень в надвинутой на лоб бейсбольной кепке — по виду один из местных, на нем была ярко-желтая рубаха навыпуск.

Он нес на плече большое металлическое весло, отсвечивающее оранжевым сиянием заходящего солнца.

Бето стыдливо отпустил Марисабель, недоумевая, зачем они понадобились этому человеку?

Человек-то этот знал — зачем.

Не доходя метра три, он резко занес весло над головой. Бето успел разглядеть узкие глаза и поджатые в спокойной усмешке губы Кандидо…

И тут же прогремел выстрел.

Кандидо словно поперхнулся, стал пятиться вместе с занесенным веслом, а когда упал навзничь, Бето увидел бегущего к ним… частного сыщика Серхио Васкеса! На нем был спортивный костюм, в его руке дымился пистолет. Тревожно поглядывая по сторонам, он сказал хрипло:

— Бето, Марисабель, не бойтесь! По просьбе вашего отца я следил за Кандидо. Потерял его в Мехико из виду, но вот… Поспел во время. Идите в отель!

Не оглядываясь, Бето и Марисабель побежали к лестнице, ведущей к отелю, откуда навстречу им спешил хозяин пляжного бара и администратор отеля.

— Дон Бето, вы целы? — крикнул, подбегая, хозяин бара Клодомиро. Потрепав Бето по плечу, он понесся к месту происшествия.

— Сеньор Сальватьерра! — сказал администратор, переводя дух. — Из Мехико звонила ваша матушка.

Вернувшись в номер, Бето тут же связался с Мехико.

Он не стал тревожить мать рассказом о том, что произошло на пляже.

Марианна пересказала ему последние новости.

Вернулась из родной деревни Рамона. Она привезла такое количество новых «магических» трав, что кухня стала походить на шалаш колдуньи. Белинда ворчит, но Рамона всегда находит на нее управу.