Не говорить ему тоже было неправильным. Если ребенок действительно будет, то Юлий тоже участвовал в его зачатии. Юлий имел право знать о ребенке. Она представила, на что будет похож разговор. Вначале ей привиделось, как он захватывает ее в объятия, целует и говорит, что все замечательно. Она знала, что это бред. Мечта разваливалась по кусочкам. Его улыбка стала насмешкой, он кричал на нее, обзывал и обвинял.

Ничто из этого не казалось правильным, но ее мозг не хотел придумывать другие возможные сценарии.

— Да уж, от тебя много помощи, — сказала она своему воображению.

Позвонили в дверь.

Она вздохнула. Вероятно, это Юлий. Наверное, он приехал домой и увидел, что дома нет ни собаки, ни Келли. Она взглянула на таймер на своем мобильном телефоне. У нее осталось две минуты. Она переключилась в режим ожидания. Мокрой рукой она случайно задела телефон и скинула его за унитаз.

— Дерьмо.

В дверь снова позвонили.

— Хорошо, хорошо, иду, — пробормотала Келли. Она открыла дверь в ванную.

Цезарь царапал заднюю дверь. Она впустила его, и он потрусил впереди. Звонок зазвенел в третий раз. У кого-то было паршивое настроение.

— Мне все равно, если это Юлий, — раздраженно сказала она. — У него нет пиццы.

Цезарь завыл. Он обнюхал парадную дверь, а затем зарычал. Келли остановилась, положив руку на дверную ручку и посмотрев в глазок. На пороге стоял Каин, его жуткий брат находился позади него слева, другой мужчина, которого она не знала, стоял справа. Она закрыла ладонью рот, чтобы не закричать.

— Привет, гринга [11], — послышался голос Каина. Древесина не казалась такой уж толстой или безопасной, как следовало бы. — Впусти нас. Нам не нужно все это усложнять.

Почему они здесь? Ее отец мертв. Она ничего не могла решить, что бы между ними не произошло. Действительно ли это имело значение в данный момент?

Келли отступила. Она старалась сохранять спокойствие, насколько это было возможно. Ее глупая часть надеялась, что они просто уйдут, если решат, что ее там нет.

— Ну же, детка, — позвал Авель. Он громко причмокнул губами. — Мы хорошо проведем время.

— Мы знаем, что ты там. Мы видели твою машину. Думала, что если спрячешь ее в гараже, то это поможет?

Вообще-то, думала. Она не ожидала, что кто-то пойдет туда. Прошли недели, когда в последний раз заходили в гараж. Келли до сих пор держала рот закрытым. Она отступила еще на один маленький шаг. Цезарь залаял.

— Хорошо, — сказал Каин. — Сделаем по-твоему, белая сучка, — громкий удар последовал за словами. Кто-то сапогом пнул по двери. Она увидела деревянную скобу и услышала звук скрежета.

Она схватила Цезаря и побежала. Она успела сделать всего пару шагов, когда они сломали дверь. Но девушка продолжала бежать. Ей оставалось только дойти до телефона и позвонить в полицию. Где она оставила его? Она влетела на кухню. Ее кошелек был там.

Цезарь сжался в ее объятиях и выскользнул из рук. Она почувствовала, как чья-то рука обхватила ее локоть. Владение боевыми искусствами заставило ее извиваться и выдергивать руку, чтобы выйти из зоны досягаемости нападавшего. Схватив свой кошелек, она услышала, как человек крикнул, а затем звук сапога, ударяющего плоть.

Она услышала скулеж Цезаря, наполненный болью. Она обернулась.

— Оставьте мою собаку в покое!

Каин и Авель стояли по обе стороны в проходе. Каин выглядел холодным, сердитым и расчетливым. Его брат выглядел так, как будто действительно наслаждался собой. Он схватил собаку и взял одну лапу в руку. Он скривился. Звук ломающейся кости смешался с болезненными криками собаки. Авель облизнул губы.

— Прекратите!

Глаза Авеля загорелись, когда он схватил собаку за глотку.

— Идем с нами, и мы не тронем собаку, — предложил Каин. — Не усложняй.

Келли наблюдала, как Авель взял еще одну лапу. Она вздрогнула от предчувствия.

— Хорошо, хорошо, позволь мне позаботиться о нем.

Каин покачал головой:

— У нас нет на это времени. Кто-то, вероятно, уже вызвал копов, кто-то вроде хороших соседей? Они будут здесь с минуты на минуту. Независимо от того, что твой отец был преступником.

Келли не знала, что сказать:

— Могу я принести лекарство?

— Какое?

Она придумала ложь так же быстро, как слова вылетали у нее изо рта:

— У меня проблемы с сердцем. Мне нужны лекарства.

Казалось, он обдумывал ее слова:

— Где они?

Она поняла, что он собирается позволить ей принимать мнимые лекарства. Значит ли это, что он хотел сохранить ее жизнь на некоторое время? Это было хорошо? Она посмотрела на яркие глаза и мокрые губы Авеля. Она не была уверена, что быть живой, в конечном счете, хорошая идея.

— В ванной.

— Карлос может принести.

Она покачала головой:

— Там много всего. Помнишь, мой папа умирал? Если вы действительно хотите уйти отсюда до полицейских, мне нужно их взять.

Карлос ухмыльнулся:

— Да, твой папаша убил себя сигарами, прежде чем я смог сделать это с помощью своего пистолета. Позор. Хорошо, Карлос, иди с девушкой. Авель, ты смотришь за собакой. Если она попробует сделать что-нибудь глупое, убей его.

Авель издал небольшой звук, из-за которого желудок Келли сжался. Она вздрогнула и сделала один осторожный шаг в сторону Каина, а затем еще один, пока не обошла его. Он не стал останавливать ее. Другой человек, Карлос, ждал ее возле прихожей, когда она вышла из кухни.

Она открыла шкафчик с лекарствами. Ее пальцы дрожали, когда она просматривала бутылки. Никто не побеспокоился о том, чтобы выкинуть их.

— Что это? — спросил Карлос, глядя на пластиковую палочку на столешнице.

Келли не видела причины лгать. Разве в католичестве жизнь не священна? Может быть, они не причинят ей вреда. Опять же, они стреляли в людей, поэтому, возможно, они не держались рядом с жильцами веры:

— Тест на беременность.

— Ты беременна?

— Еще не знаю.

Он взглянул на тест:

— Хочешь узнать?

Она кивнула, продолжая перебирать лекарства.

— Смотри тогда.

Она подняла тест и посмотрела на значки.

— Ну и?

— Нет, — она бросила тест в мусорное ведро. — Не беременна.

— Может, в следующий раз.

Возможно, это был самый странный разговор в ее жизни:

— Да, может, в следующий раз.

Было около двенадцати оранжевых бутылок, стоящих на полке. Она поочередно взглянула на каждую и нашла ту, у которой была самая изношенная этикетка. Имя ее отца на этикетке было не разобрать. Она взяла ее, чтобы Карлос увидел, а затем попыталась засунуть в карман, но бутылочка выпала из рук.

— Дерьмо.

Карлос выглядел расстроенным:

— Поторопись.

— Ладно, — сказала она, поднимая руки, пытаясь выглядеть как можно более невинно. — Не проблема.

Она наклонилась так, чтобы он обязательно обратил внимание на ее задницу, чтобы она смогла спрятать телефон. Она спрятала его на груди и встала, подняв бутылочку.

— Взяла.

— Пойдем, — он схватил ее за запястье и потащил за собой. Она уже почти не сопротивлялась.

— Идем, — приказал Каин.

— Куда мы идем? — спросила Келли.

— На мою территорию.

— Я не знаю, где это.

Он вытащил из заднего кармана черный пакет:

— И не узнаешь.

Келли не знала, чего ожидать. Она не знала, почему мысль о том, чтобы сидеть с черным пакетом на голове в течение неопределенного промежутка времени, заставила ее дрожать, но это произошло.

— Могу… могу я помочь собаке?

— Нет, — ответил Каин и приказал Авелю. — Убей собаку, давай.

— Нет! — она кинулась к Цезарю, прежде чем поняла, что делает. Карлос схватил ее за талию и потащил обратно. Она боролась, пока оба не упали на пол. — Не надо!

Руками Авель душил собаку. Цезарь пытался выбраться из хватки убийцы. Однако Авель не смотрел на собаку. Он наблюдал за ней. Она посмотрела ему в лицо. Его темные глаза были яркими. У них был тот мягкий свет, который бывает у человека, когда он смотрит на то, что жаждет получить. Она видела, как сухожилия Цезаря напряглись, когда он попытался залаять.