В ходе подготовки операции Вождь пытался несколько раз вмешаться и заставить нанести упреждающий удар, не дожидаясь начала немецкого наступления, но на этот раз Жуков и Василевский смогли защитить армию от Верховного Главнокомандующего.

Начиная с лета сорок третьего ошибки Вождя могли, конечно, нанести вред интересам страны, привести к неоправданной гибели многих тысяч солдат и офицеров, но уже не были в состоянии повлиять на ход войны. Сокрушительные бомбежки союзниками промышленных центров Германии и колоссальные потери немцев в боях сорок первого и сорок второго годов сделали свое дело. Подавляющее преимущество советских вооруженных сил в численности и технике предопределяло конечный успех каждой операции. Действительно, к лету сорок третьего советская армия насчитывала: 6,4 миллиона человек (немецкая — 5,3 миллиона) 99000 орудий (56000), 2200 «Катюш», 10000 танков (5850) и 8500 самолетов (3000). В битве на Курской дуге, начавшейся 4 июля, соотношение сил также было в нашу пользу. У немцев было: людей 900 тысяч (у нас — 1 миллион 330 тысяч), орудий — 10000 (20000), танков — 2700 (3800), самолетов — 2000 (3130).

13 июля великое сражение на Курской дуге кончилось полным разгромом немецких армий. 70000 немецких солдат и офицеров было убито, уничтожено более 4000 немецких танков и самоходок, т. е. почти все, участвовавшие в сражении, 844 орудия и 1392 самолета. Наши потери были не меньше, но в отличие от немецких они могли быть сравнительно быстро восполнены.

22 августа наши войска в третий и последний раз взяли Харьков, а 6 ноября — Киев.

Начиная с этого времени действия Вождя, приводящие к неоправданным человеческим потерям (не только советским), трудно квалифицировать, как ошибки. Большей частью они были преступлениями.

Он все меньше и меньше следит за военными операциями и все больше занимается политическими интригами, основной целью которых была ненужная и даже вредная для будущего страны и людей безудержная экспансия. Следует сказать, что непростительную помощь в создании сталинской послевоенной империи и нестабильного взрывоопасного послевоенного мира Вождю оказал Президент США Франклин Рузвельт. Первый шаг был сделан в конце сорок третьего. 24 ноября началась Тегеранская Конференция. После блестящих русских побед этого года Сталин мог совсем по-другому разговаривать с западными союзниками. Вождь был в своей стихии. Интриги, сталкивание интересов своих противников, временное объединение с более сильным против более слабого — все это было его узкой политической специальностью. В двадцатые годы именно этими методами он одного за другим отстранил от власти своих значительно более популярных и внешне блестящих соперников. В тридцатые годы он уже имел возможность пользоваться другими, более эффективными прямыми методами.

В Тегеране было принято два фундаментальных решения, важных, как казалось в то время, для обоих главных участников антигитлеровской коалиции: СССР и США. Первое решение касалось Второго фронта в Европе. Собственно говоря, в конце 43 года Вождь не так уж был заинтересован в нем. Его вполне устраивали с одной стороны все возрастающие поставки союзниками продовольствия и техники, а с другой — непрерывные бомбежки американской и английской авиацией промышленных центров Германии, позволяющие сохранять подавляющее советское превосходство в военной технике. Открыто выступить против Второго Фронта Сталин не мог. Но если уж Второй Фронт, если вторжение в Европу, то в северную Францию, подальше от наступающих советских войск, в наиболее сильно укрепленных участках "Атлантического Вала", на побережье Европы. Главным для Сталина было не принятие плана «Оверлорд», а отказ от плана Черчилля вторжения в Европу из Африки на Балканы. Не так легко было аргументированно спорить с Черчиллем. Вторжение на Балканы было логично с любых точек зрения. Практически неукрепленная береговая линия. Основные силы американских экспедиционных войск уже сосредоточены на африканском побережье. Возможность взять в клещи между наступающими с северо- востока русскими частями и продвигающимися с юго-запада союзниками огромные силы немецкого юго-восточного фронта. Рузвельт продал Сталину восточную Европу за согласие Вождя после победы над Германией расторгнуть мирный договор с Японией и принять участие в войне с ней. Кроме того Рузвельт боялся сепаратного мира между Россией и Германией. Слухи о якобы начавшихся сверхсекретных переговорах между советскими и немецкими представителями в Швеции всячески муссировались в эти месяцы в европейских столицах. Вполне возможно, что они были основаны на дезинформации, умело распространявшейся соответствующими отделами НКГБ. Как бы то ни было, Рузвельт поддержал Сталина, план «Оверлорд» был принят. Сталин обязался помочь США в войне на Японских островах (второе фундаментальное решение конференции).

Атомные бомбежки Хиросимы и Нагасаки сделали бессмысленной политическую игру Рузвельта. Восточная Европа была отдана Советскому Союзу бесплатно.

На Тегеранской Конференции Вождь чередовал политику кнута и пряника. Он беззастенчиво требовал: освобожденные (подаренные в свое время Гитлером) Эстония, Латвия и Литва остаются советскими; никакого польского правительства в Лондоне СССР не признает, Польшу освободит Красная Армия и правительство там будет соответствующее; Германия должна быть расчленена. В то же время он не упускал случая льстить Рузвельту. На банкете по случаю дня рождения Черчилля, Сталин произнес заключительный тост и посвятил его не виновнику торжества, а Рузвельту. Он сказал: "Что с русской точки зрения Президент и США сделали для победы? Самое важное — машины, техника. США производят 8-10 тысяч самолетов в месяц, Англия — 3–3,5 тысячи, а Россия не в состоянии выпускать больше 3 тысяч. Без американских машин мы бы проиграли войну" (обратный перевод американских протоколов).

Вряд ли стоит писать об ошибках Гитлера после Курской дуги. Война была проиграна. После успешного осуществления операции «Оверлорд» любой не вполне сумасшедший государственный деятель должен был бы стремиться к капитуляции. Но Фюрер не был государственным деятелем. Он, как и Вождь, был бандитом, главарем бандитской шайки и параноиком.

Победный сорок четвертый год начался 29 января с прорыва ленинградской блокады. Затем наступление шло одновременно на западе и на юге. Взяты Смоленск, Одесса, очищен от немцев (и от татар) Крым. К концу июля полностью занята Белоруссия. Затем — позорное стояние под Варшавой. Об этом — чуть подробнее.

25 июля наши войска пересекли Вислу у Магнушева, взяли Львов и Белосток. На следующий день закрепились на новом плацдарме на западном берегу Вислы у Сандомира. 31 июля командующий Фронтом Рокоссовский был в Праге — пригороде Варшавы. Никто не сомневался — через несколько дней наши войска ворвутся в польскую столицу. 1 августа в Варшаве восстала Армия Народова под командованием генерала Бур-Комаровского, чтобы ударить с тыла по немецкой обороне. 2 августа в «Правде» вышла статья военного корреспондента Макаренко. Он пишет: "На Варшаву! В каждом наступлении приходит минута, кульминационный момент, когда остановить наступление уже нельзя."

Оказалось — можно. Приказ Вождя — и Рокоссовский останавливается у стен Варшавы до января сорок пятого. В результате 90 % города разрушено. Погибла практически вся 35-тысячная армия Бур-Комаровского и еще около 300 тысяч жителей Варшавы. Оценить число наших солдат, «дополнительно» погибших из-за этой военно-политической акции Верховного Главнокомандующего, невозможно. Это явилось продолжением катынского убийства, позволившее уничтожить силы, могущие воспрепятствовать установлению в Польше тоталитарной системы.

Советская армия в Европе. Теперь политические соображения полностью определяют принимаемые военные решения. Занята Румыния. Хотя царь Борис сразу объявил войну Германии, бескровное наступление наших войск в Болгарии продолжалось до тех пор, пока с их помощью не произошел переворот и власть не взяли коммунисты. Политические махинации Вождя в Венгрии обошлись гораздо дороже. 21 сентября, когда советские войска уже двигались к Будапешту, венгерский диктатор адмирал Хорти послал в Италию секретную миссию, чтобы договориться с западными союзниками о капитуляции. Те отказались вести переговоры, сказав, что договариваться надо с русскими. 1 октября венгерская миссия прибыла в Москву. Сталин велел вести и сорвать переговоры одному из самых преданных и жестоких своих подручных Л.З.Мехлису. Капитуляция Венгрии не была принята. О переговорах в Москве узнали немцы и ввели в Венгрию свои войска. В результате Будапешт был взят не в октябре сорок четвертого, а в феврале сорок пятого после тяжелых боев. Антифашистские силы Венгрии безуспешно пытались сотрудничать с нашими войсками. Вождю нужно, чтобы Венгрия была завоевана, чтобы можно было посадить во главе государства Матиаса Ракоши, прошедшего в Москве полный курс методов организации государства нового типа.