— Так, как Кэтрин, — никогда, — твердо ответила Ава, отвечая на ее взгляд, и Розамунда снова широко улыбнулась.

— Вот и отлично, — вновь прикоснувшись к ее плечу покровительственным жестом, ответила она и бросила заинтересованный взгляд на людей вокруг. — Интересно, а где наши?.. А вон они! Идем к ним?

— Идем, — согласилась Ава, но Роза ее уже не слышала, стремительно направившись к расположившейся на обширном светлом диване и стоящих рядом пуфиках и креслах большой компании, куда без особого труда влились Эмма, Мэтт и Роберт. По мере приближения, Ава яснее улавливала, о чем они все так оживленно болтали. Речь шла о современном искусстве, и, хотя обсуждение казалось довольно эмоциональным и хаотичными, с резкими аргументами и внезапными взрывами смеха над оброненной к месту и не очень шуткой, все же в ней явно было два основных оратора, которые задавали общее направление и тон. Как ни странно, ими были Эмма и Роберт. Постояв немного в стороне, Ава внимательно проследила за их разговором, и заметила, что спорила в основном ее сестра, в то время, как Рид своими аргументами скорее направлял ее в нужную ему сторону. Сама же Эмма, разгоряченная алкоголем и эмоциями, так увлеклась, что совсем не замечала, как ей мягко манипулируют, вынуждая открыться и больше рассказать о себе самой. Наблюдать за ними было странно и отчасти неловко, но Ава быстро сообразила, что то был всего лишь способ Рида ненавязчиво узнать ее сестру получше, хотя сам он ей о себе, считай, почти ничего не рассказывал. Но Эмму, похоже, данное обстоятельство не сильно волновало, и, несмотря на спор, она общалась с ним поразительно легко и расслабленно и охотно смеялась над его шутливыми замечаниями.

Явное расположение сестры к Роберту должно было успокоить и обрадовать Аву, но должного отклика не нашло. Она осторожно наблюдала за ними, и пока смотрела долгим взглядом на Рида, сердце ее навязчивым шепотом пересказывало ей собственный разговор с Розамундой, а именно ту часть, в которой упоминалась Кэтрин. После всех заверений Роберта, что он вычеркнул бывшую жену из своей жизни, Ава продолжала ревновать его к ней. Не потому что действительно считала, что между ними все еще могли остаться нежные чувства, а скорее от предательской неуверенности. Ревность была скорее побочным эффектом страха перед их собственным романом. Перед будущим.

Роберт любил Кэтрин, но их брак все равно рассыпался в прах.

Ава любила Чарльза, но их отношения любовь тоже спасти не смогла…

Что если и в их с Робертом случае настанет момент, когда любви окажется слишком мало?

На секунду отвлекшись от разговора, Рид посмотрел на замершую поодаль Аву и поманил к себе.

— Милая, идем к нам, — позвал он, и вся компания охотно его поддержала, хотя присесть можно было разве только на пол — последний свободный пятачок на диване заняла подошедшая раньше Розамунда.

— У вас места не осталось, я лучше к картинам вернусь, — попыталась увильнуть Ава, но Роберт оказался проворнее. Быстро вскочив на ноги, он скользнул к девушке, подхватил ее под бедра и под общий возглас одобрения и громкий смех размашисто плюхнулся обратно на диван, параллельно усадив опешившую возлюбленную к себе на колени. Хейз на секунду потеряла равновесие и, едва не выронив почти пустой бокал вина, неловко качнулась и вплотную прижалась к Роберту. Под влиянием хмеля и не особо радужного настроения, в ней мгновенно вспыхнула злость и она с раздражением посмотрела на мужчину, едва не задев его нос своим. На лице того играла довольная шалостью усмешка, а глаза так и горели хитрым озорством.

— Когда мы останемся вдвоем в спальне, я тебе за это еще отмщу, — зло шепнула она, не подумав и на мгновение забыв о всякой иерархии их интимных отношений, но своей угрозой вызвала у Роберта еще больший восторг.

— Я только рад буду посмотреть на то, как ты выпустишь коготки, — произнес он, намеренно подчеркнув всю глубину и бархатистость своего голоса, из-за чего у Авы на секунду перехватило дыхание, а и без того розовые от вина щеки вспыхнули еще ярче.

— Эй, успеете еще намиловаться! — со смехом окликнули их, а Розамунда даже подалась вперед и слегка дернула брата за штанину, привлекая его внимание. Роберт тут же вернулся к прерванному разговору, не забывая крепко удерживать Аву у себя на коленях, хотя девушка уже и не думала сопротивляться и тем более вырываться. В его руках она быстро сменила гнев на милость и, залпом допив вино, прильнула к нему и положила голову на его плечо. Слушая окружающих вполуха, она заметила, что ведущие собеседники поменялись и голос Эммы почти не звучал. Оказалось, что старшая сестра действительно отстранилась от разговора и задумчиво смотрела на младшую в объятиях ее нового мужчины. Девушки встретились взглядами, и, чуть помедлив, Эмма одобрительно улыбнулась немного грустной улыбкой. Безо всяких слов Ава поняла, что сестре еще предстоит до конца примириться с ее романом, но начало уже было положено, и растревоженное за долгий вечер сердце наконец-то немного успокоилось.

Ближе к середине ночи основная масса гостей начала расходиться. К тому моменту вымотанная обилием событий и потраченных на них нервов Ава успела немного подремать на диване, но сотоварищи без лишних церемоний растормошили девушку, накинули на нее куртку и увели вниз ловить такси. Хозяйка, несмотря на то, что не запомнила имена новых знакомых, прощалась с ними очень тепло и звала к себе отмечать Новый год.

Такси ловили долго и весело, с шутками и песнями, а ехали еще дольше. Поездка, которая по идее должна была занять от силы минут сорок, растянулась на полтора часа, так как Розамунда с пьяных глаз перепутала адрес гостиницы, и несчастному таксисту пришлось наворачивать круги по городу. За это время пока кружили, Ава снова уснула на плече у глубоко задремавшего Роберта. Тот впрочем мгновенно проснулся, когда такси подъехало к гостинице и Роза выбралась из машины. Они с сестрой долго обнимались и прощались, словно бы никак не могли наговориться, хотя должны были встретиться уже завтра — так давно они друг друга не видели. В итоге Роберт вызвался проводить сестру до дверей гостиничного лифта, а Розамунда напоследок крепко обняла остальных. С Харрисами они прощались как старые друзья, а Аве она тепло шепнула нестройным хмельным голосом:

— Я рада, что вы теперь с Робертом вместе. Ему давно был нужен такой человек, как ты.

Ее слова вновь смутили Хейз и немного выбили из колеи. Как будто ища помощи, она быстро посмотрела на Роберта, но внимание того было полностью сосредоточенно на сестре. Он разговаривал с ней, шутил и улыбался и выглядел таким довольным жизнью, что становилось сложно представить, что ему, как и Аве, все это время тоже нужен был рядом правильный человек…

После прощания с Розамундой такси повезло их к дому Харрисов. Опьяневшая сильнее всех остальных Эмма долго обнимала Аву так, будто провожала ее в какое-то страшное и неизведанное путешествие. Уставший и зевающий Мэтт мягко пытался утянуть жену домой, но та все никак не хотела отпускать сестру.

— Ты только голову не отключай, — наконец-то сказала она заплетающимся языком, попрощалась коротко с Робертом и, крепко вцепившись в руку мужа, позволила увести себя домой. Ава только грустно улыбнулась ей на прощание и отправилась вместе с Робертом к себе.

Когда таксист высадил их на углу ее дома, пошел снег. Искрящиеся в свете уличных фонарей снежинки плавно кружили в воздухе. Чистый снег, еще не тронутый ботинками прохожих, полозьями детских санок и лапами их счастливых питомцев, сиял сказочными бриллиантовыми переливами. Ветки деревьев покрылись инеем и словно бы превратились в огромные невероятные скульптуры с тончайшими узорами и диковинными деталями. Они казались нереальными, будто декорации к фантастическому представлению. Забыв в кое-то веки про все свои тревоги и печали, Ава огляделась по сторонам, вдохнула чистый холодный воздух и посмотрела на Роберта. Мужчина мягко улыбался ей, и его голубые глаза в этот миг казались такими теплыми и согревающими, как никогда прежде.