— Что у меня со временем? — поинтересовалась, подходя к двери.

— Вы свободны до одиннадцати, потом встреча с финансовым директором, а за ней — переговоры с Японией.

— Тогда пусть придёт. Да, и Мэгги, я иду на ланч с мистером Нортоном. Никаких встреч не назначай.

Секретарь кивнула, делая пометки. А я буквально впорхнула в кабинет, бросая папку с документами, что передала Мэгги, на стол, и подлетела к окну. Над городом снова висели тучи. Серые, влажные, они брызгали дождём, и на стекле висели прозрачные капли. В преддверии лета город замер, успев одеться в зелень и теперь вздыхая от облегчения, смывая городскую пыль. Хотелось раскинуть руки и закружиться под дождём, хохоча во весь голос.

— Миссис Нортон, мистер Хамфри, — щёлкнул коммутатор голосом Мэгги, и я обернулась, не замечая, что на лице всё ещё блуждает задумчивая улыбка.

— Не помешал? — Алан настороженно изучал меня, не спеша подходить.

— Проходи. — Я показала на кресла, потом сцепила руки перед собой, не зная, куда их деть. Села напротив, расправила юбку на коленях, посмотрела на свои ногти. Кажется, на левом безымянном откололся кусочек лака.

— Дороти? — вопрос прозвучал тихо, неуверенно. Я подняла глаза. Алан сидел, наклонившись ко мне, облокотившись о колени.

— Нам надо расстаться. — Всё, я это сказала. И сразу стало легко, будто камень упал с души. А Алан выпрямился, резко, будто его ударили. Его длинные пальцы сжали колени, впиваясь в ткань брюк, и на мгновение я испугалась — столько скрытой злости было в этом движении. Но он уже взял себя в руки и теперь смотрел ровно, даже прохладно.

— Могу я узнать почему?

— Это сложно, — я замялась. Говорить о том, что хочу попытаться сойтись с мужем, было бы слишком жестоко. Но и обманывать Алана не хотелось. Хотя он сам обо всём догадался.

— Дело в Стивене? — теперь Алан говорил жёстко, зло. И я мгновенно ощетинилась.

— Это тебя не касается.

— Вот как? — Алан склонил голову набок, насмешливо улыбнулся. — Когда ты лежала в моей постели, меня касалось всё, что с тобой связано.

— Я благодарна тебе за всё, но дальше так продолжаться не может, мы… — Не знаю, зачем я пыталась оправдываться. Алан на глазах превращался из милого, добродушного мишки в хищника.

— Ты использовала меня, чтобы помириться с мужем, не так ли? Рассчитала время, продумала каждый шаг, сделала всё, чтобы он обратил на тебя внимание! Правильно о тебе говорят! Ледяная сука!

Он осёкся, дыша тяжело и шумно. Я смотрела на него и не узнавала, каждое слово било, будто пощёчина. Обвинения, что он бросал, были такими несправедливыми, что на глаза против воли навернулись слёзы. Только плакать мне перед ним не хватало!

— Уходи. — Я поднялась, выпрямляя спину, и посмотрела на него сверху вниз. — Ты сказал достаточно, и, хоть я и не виню тебя, лучше уходи, пока не наговорил лишнего.

— Если ты думаешь, что я спокойно позволю поступать так со мной, то ты жестоко ошибаешься.

Алан поднялся и теперь угрожающе возвышался надо мной. Но я не боялась, напротив, — вдруг стало его жалко. Кажется, он действительно верил в то, о чём говорил. Хотя разве может идти речь о любви, если ты способен наделить любимого качествами, что он мне приписывал? Он считал, что я могу поступить так низко?

— В тебе говорит злость. — Я начала уставать от этого разговора. — Уверена, когда ты посмотришь на всё более осознанно, то поймёшь…

— Чёрта с два! — оборвал Алан. — Я и сейчас всё прекрасно понимаю. — Он смерил меня полным презрения взглядом. Я стиснула зубы, чтобы не сорваться и не пуститься в пространные объяснения о том, что было на самом деле. Ему не надо об этом знать. А я не должна оправдываться.

Дверь за ним давно закрылась, а я всё ещё видела перед собой укоризненный взгляд, и на душе было очень паршиво. Правда, долго переживать мне не дали, и очень скоро водоворот работы поглотил, заставив забыть обо всём. А ближе к двенадцати Мэгги принесла корзину бордовых роз, едва удерживая её в руках.

— От кого это? — недовольно покосилась я, представляя, что придётся видимо отчитать Алана за такие яркие жесты. Одно дело, когда он присылал небольшие букеты, которые легко можно было выдать за реверансы от компаний, с которыми мы сотрудничаем. Но такой букет говорит о многом. Даже не говорит — кричит.

— Там записка, — пожала плечами Мэгги, пытаясь сделать вид, что ей всё равно, хотя сама едва не привставала на носочки, пытаясь разглядеть имя, когда я, забыв её отпустить, вытащила белый конвертик.

«Мы пропустили завтрак. Надеюсь, с ланчем повезёт больше».

Широкая улыбка расцвела на лице, и я поспешно взмахнула рукой, делая знак Мэгги. Разочаровано вздохнув, поняв, что подробностей не будет, она ушла. А я, чувствуя, что надо срочно с кем-то поделиться новостью, уже набирала Мелиссу.

— Что у вас случилось с Аланом? — вместо приветствия начала подруга. — На нём лица нет. Прошёл мимо меня, закрылся в кабинете и уже второй час сидит и смотрит перед собой в одну точку.

— Мы расстались. — Уж с кем-с кем, а с Мелиссой хотелось быть полностью откровенной.

— Я должна это выслушать, — безапелляционно заявила она. — Встретимся за ланчем.

— На ланч я иду со Стивеном, — призналась я, ожидая взрыва. Но его не последовало. Мелисса помолчала, потом сказала медленно и зловеще:

— Ясно. Надеюсь, ты понимаешь, что я жажду подробностей?

— Сегодня после работы? Я плачу.

— Ещё бы, — фыркнула подруга.

Ветер слабо колыхал белоснежные занавески, надувая небольшими парусами. По Темзе сновали прогулочные катера и речные трамвайчики, по мосту медленно ползли красные автобусы и проносились машины. Дождь перестал, и нежно-голубое небо мелькало в разрывах облаков. Стивен выбрал для простого ланча одно из самых пафосных мест Лондона и явно чувствовал себя здесь, как рыба в воде.

— Ты часто здесь обедаешь? — спросила я, когда мы сделали заказ.

— Два раза в неделю, — кивнул Стив. — Здесь отличный карпаччо и нежная утка.

— А ещё хорошенькие официантки, — невольно вырвалось, когда мимо прошла высокая брюнетка, приветливо стрельнув глазками.

— Ты действительно считаешь, что я не способен пропустить ни одной юбки? — Стивен откинулся на стуле, тряхнул головой, убирая упавшую на глаза чёлку. Он выглядел сейчас расслабленным и вполне довольным собой. Так и хотелось сбить эту ухмылку с лица.

— А разве нет? — невинно поинтересовалась, отламывая кусочек булочки и скатывая её в шарик.

— Позволь поинтересоваться, откуда такая уверенность?

Я скептично закатила глаза. Солнце сияло, от реки тянуло прохладой, всё вокруг было таким чудесным и нереальным, что ругаться совершенно не хотелось.

— Стивен, — мягко начала, прерываясь, пока официант расставляет приборы. — О тебе и твоих похождениях знает вся компания. Неужели ты думаешь, что я…

— Подожди, — вдруг перебил он, весело хмыкая, — о каких похождениях? Хотелось бы отсюда поподробнее.

Он выглядел таким удивлённым, что я смутилась. Что я знала о его изменах кроме обрывков чужих разговоров? И разве упоминалось в них хоть раз имя Стива? Новый пазл встал на своё место, и пока я потрясённо вспоминала каждый раз, когда думала, что он изменяет, Стивен увлечённо занялся своим салатом. Со всех презентаций и совместных вечеров я уходила первой, строя предположения по недомолвкам и многозначительным взглядам. Но отчего мне всегда казалось, что они предназначены мне?! Видно, не зря говорят, что при желании можно из любой мухи раздуть слона, дело только в воображении. Яростно вонзив вилку в салат, я мрачно захрустела рукколой, чувствуя себя полной идиоткой.

— Не делай вид, что все эти годы ты провёл, страдая по утраченной любви, — едко сорвалась и тут же прикусила язык. Глаза Стива вмиг заледенели, но он промолчал, потянулся к стакану с соком, сделал глоток.

— Я не сторонник целибата, если ты об этом, — наконец вымолвил Стивен, отодвигаясь и позволяя официанту переменить блюда. — Но лезть в каждые трусы, что проходят мимо… Прости, Дороти, но я слишком ценю своё время.

Не верила. Я не верила тому, что слышу. Образ Стивена прочно сформировался в мозгу так давно, что представить его другим попросту не получалось.