— Надо ей помочь, — произнёс я, увидев, в каком плачевном положении она оказалась.

— Ты что, дурак? — прошипел Гехир. — Я не подписывался на то, чтобы драться с целым взводом стражи!

— А мне плевать! Прочь с дороги! — я оттолкнул его в сторону и дёрнул засов на двери. — Оставайся тут, если хочешь. Ильрах тебе очень обрадуется.

Я рванул наружу и побежал к стражникам, окружившим Алаю.

— Стойте! — заорал я во всё горло.

Несколько солдат повернулось в мою сторону.

— Стойте! — повторил я, оказавшись уже в десяти шагах от кольца воинов.

— А? Шаин? — Фагар с изумлением посмотрел на меня. — Маги уже отпустили тебя? И почему ты в крови?

Сказать им правду? Чёрта с два они в неё поверят. Даже если поверят, что это джадугяры вызвали демона, из-за которого возник «Чёрный квартал», они побоятся спорить с магами. С таким, как Ильрах — тем более!

— Как видишь — отпустили, достопочтенный Фагар.

— Ублюдок он достопочтенный! — простонала Алая, за что получила ещё один пинок от начальника стражи.

Блин! Она же только усложняет мне работу! И что делать? Они её теперь точно не отпустят. А нам надо как можно скорее рвать отсюда когти, пока не вернулся Ильрах! Надеюсь, Гехир уже свалил из башни, воспользовавшись тем, что сейчас всё внимание стражи сосредоточено на мне. Хотя в задницу его! Какое мне до него дело? Нет, всё же дело есть. Без его помощи я так бы и лежал, прикованный к столу, до прихода Ильраха. Ладно, надеюсь, проныра выживет, и я ещё успею его отблагодарить.

Фагар с подозрением смотрел на меня, всё ещё ожидая ответа на вопрос относительно моих перепачканных в крови брюк, кроссовок и ладоней.

— Насчёт крови — спросишь у магов с их дурацкими ритуалами, — сказал я, махнув рукой в сторону башни. Я знал, что начальник стражи ничего у магов спрашивать не будет — боится. Однако Фагар наградил меня удивлённым взглядом — не каждый осмелится называть ритуалы магов дурацкими.

— Уважаемый Фагар, прошу, отпусти её, — я быстро сменил тему. — Она мой друг.

— А ты знаешь, что она сделала, Шаин? Покалечила моих подчиненных, вломилась ко мне, угрожала, украла деньги, оскорбила. Думаешь, я бы оставил эти злодеяния безнаказанными? Ты сам видишь, Всеблагой Ану на моей стороне. И я намерен сполна насладиться его прекрасным даром!

— Фагар, — к чёрту вежливость, если этот озабоченный толстяк иначе не понимает! — Вы все увидели во мне героя, избавившего вас от напасти «Чёрного квартала». Но я могу вести себя иначе. Прошу тебя в последний раз: отпусти её.

Я сильно рисковал, ибо блефовал. Вряд ли я одолею взвод стражников в одиночку. Какой на хрен «вряд ли»? Ведь точно не одолею. Просто они верят, что я силён, раз справился с бедствием, с которым десять лет никто не мог разобраться. А раз так, то могут и уступить.

— И что ты сделаешь, если я откажу, Шаин? Набросишься на нас? — Фагар усмехнулся, но замолчал, так как Гасиф поднял ладонь.

— Если он победит меня, отпустишь девчонку? — спросил воин.

Начальник стражи вздохнул, но потом махнул рукой.

— Хорошо. Да будет так. Посмотрим бой между героем Найвы[3] и чемпионом прошлого турнира.

Стражники расступились, пропуская Гасифа. Проклятье! У меня совсем нет времени на поединки. Ильрах может объявиться в любой миг!

— С тобой мне можно не сдерживаться, — произнёс воин, и узор на оголённом запястье вспыхнул красным светом. Правая рука Гасифа раздулась, брызнули в стороны звенья лопнувшей кольчуги, являя на свет неестественно крупные мышцы, бугрившиеся под кожей. — Ты ведь герой. И, похоже, ты очень храбр, Шаин, раз уж собираешься сражаться со мной без оружия.

Твою мать! Сражаться с этим монстром со стероидной рукой? Да он меня одним ударом разрубит и не почешется!

«Дурак! — вновь прозвучал в голове ехидный голос. — Либо беги, либо дерись! Лучше беги, если не уверен в себе».

Бежать? И оставить Алаю этому любителю оргий? Да ни за что!

«Вот потому-то ты и дурак. Ибо не способен трезво оценить свои силы».

Мои силы… а есть ли они? Я победил ламию лишь благодаря везению и хитрости. Способности? Я так и не понял, на что способен и как работают узоры на моих руках. Остаётся лишь новое оружие…

Змея на моём предплечье ожила, пришла в движение, и вот я уже держу рукоять кнута, а сам он свёрнут пружиной в тугие кольца.

— Интересно, — произнёс Гасиф и усмехнулся. — Ничего подобного раньше не видел. И что ты собираешься делать, Шаин? Отхлестаешь меня?

Его слова вызвали взрыв хохота со стороны стражи.

— А мне интересно, почему чемпион турнира прислуживает обычным стражником, — произнёс я, видя, как багровеет лицо Гасифа.

— Не твоего ума дела! — рявкнул он и взмахнул мечом так, что меня обдало потоком горячего воздуха — я отступил на шаг.

«Разозлись! Дай волю гневу и ненависти!»

Непонятный внутренний голос заставил меня вспомнить слова из песни группы Виконт.

Разозлись! Зверь в тебе!

Пусть от боли душу рвёт.

Ты сказал: «Я в беде»,

Но никто не подойдёт.

Нервы жги, пусть горит,

Самый сильный на земле

Зверь, который победит,

Сидит в тебе.

Зверь… во мне… От этой мысли по телу пробежали мурашки. Неужели маги в башне…

«Да! Это сделал ты!»

Не мог я этого сделать! Я был без сознания и прикован!

«Поэтому зверь и вырвался на свободу! Прими это! Твоя сила в гневе и ненависти! Почувствуй их. И все башни мира падут к твоим ногам!»

Это только чёрная печать на левой руке! А что же тогда правая — белая звезда, выбранная кольцом?

«Это слабость. Любовь, добродетель, сострадание. Отбрось их. Они не помогут тебе победить! Вспомни! Вспомни Аргала!»

Знакомые волны ненависти ринулись наружу из глубин души.

Пружина кнута выпрямилась сама в стремительном ударе. Громкий хлопок! Взрыв огненным бутоном расцвёл на клинке Гасифа. Лезвие меча разлетелось на сотни осколков, часть из которых впились в руку и в тело воина. Он вскрикнул, закрыв лицо левой рукой. На его груди остались ожоги от взрыва. Всё ещё закрывая лицо, Гасиф попятился. Правая рука стражника приняла прежний облик, но выглядела неважно — из ран сочилась кровь и густыми каплями падала на брусчатку.

— Ты победил, — произнёс Гасиф. — Забирай девчонку и уходите. Господин Фагар дал слово, что отпустит её.

Так вот в чём моя сила? В ненависти? Аргал! Не помню, кто это, но больше всего я жажду его смерти. Чем-то этот гад мне когда-то насолил… не в этой жизни, это я знаю точно! Ненависть, пробуждающаяся от одного только имени Аргала, была древней и яростной. Я даже и представить себе не мог, что способен так сильно озлобиться на невесть кого!

Обернувшись вокруг предплечья, кнут вновь превратился в татуировку. Я двинулся к кольцу стражников, и они расступились предо мной. Фагар благоразумно отошёл подальше. Я подобрал меч Алаи и подошёл к ней.

— Ты как, Алая? Идти сможешь? — я протянул ей руку и помог встать.

— Да, спасибо, — она кивнула, принимая оружие из моих рук, и вложила меч в ножны.

— Ладно, идём. Пора уходить.

Стража разомкнула кольцо и больше не препятствовала нам. Я взглянул на Гасифа. Ему уже помогали: аккуратно вытаскивали осколки из рук и перевязывали раны. Надеюсь, с ним всё будет хорошо.

Мы уже собирались отправиться в путь, но я замер как вкопанный. На краю площади возник Ильрах. От его фигуры так и веяло аурой смерти.

— Кто это? — спросила Алая.

— Бежим! — крикнул я в ответ и рванул в сторону, потянув Алаю за руку.

— За ними! — скомандовал Ильрах, подбегая к стражникам.

Солдаты тут же ринулись в погоню — спорить с магами себе дороже. А с таким, как Ильрах — тем более!

— Почему ты отпустил их, Фагар? — спросил маг и скрипнул зубами от злости.