Поэтому он мог себе представить — почему люди, нашедшие этот город, решили сохранить это в тайне. Они просто боялись поделиться. Боялись, что кто-то отнимет у них все это. И он мог понять почему они считают, что делают добро, когда скрывают это. Но сказать об этом Татьяне Сергеевне он не мог.

— Отцы-основатели боялись не за себя. — сказала наставница: — они боялись что подобная мощь и сила в плохих руках может послужить злу. Возможности города таковы, что трудно представить даже, чтобы произошло, попади он не в те руки. И именно этого и боялись отцы-основатели. Садись, Денис. Многие из вас и не представляют, насколько низкие и коварные люди обитают во Внешнем Мире. И на что они готовы ради собственной выгоды. Большинство из вас — Татьяна Сергеевна подчеркнула слово «большинство», хотя было понятно о ком речь. Только Денис тут был из Внешнего Мира.

— Большинство из вас никогда не видело нищету и болезни, которые раздирают людей во Внешнем Мире. У нас в городе этого нет. Болезни побеждены, все жители обеспечены и ученые нашего города постоянно думают о том, как улучшить мир снаружи. Благодаря изобретениям и советам ученых и мудрецов города миллионы людей во Внешнем Мире спасены от голода и болезней, улучшена структура мировой экономики и практически сведена к нулю вероятность глобального военного конфликта. Третьей Мировой Войны. — Татьяна Сергеевна обвела всех взглядом, удостоверилась что ее слушают и кивнула головой: — на этом урок окончен. Молотова, Привалов — к следующему урок подготовьте эссе на тему «Отцы-основатели». Все свободны. — в аудитории тотчас стало шумно, все заговорили сразу и в голос.

— А я ее вижу. — сказала вдруг Элька и Денис почувствовал как она опустила свою руку ему на плечо: — вон она сидит. Денис проследил за ее рукой. Пустая парта в последнем ряду.

— Ничего не вижу. — пожаловался он, прищурив глаза. Аудитория пустела — ученики группками покидали помещение. Последний урок.

— Ты неправильно смотришь. Если смотреть в упор, то не увидишь. — сказала Элька: — ты смотри как бы краем глаза, будто не на нее смотришь. Денис отвел взгляд от последней парты и стал смотреть в угол.

— Как будто марево какое-то. — сказал он: — вижу. Вижу ее…

Он и вправду увидел. Даня сидела за своей партой и что-то писала. Денис встал и подошел к ее парте. Почему-то к ней он не испытывал неприязни.

— Привет. — сказал он, подойдя к ней. Даня подняла глаза, посмотрела на него, и снова принялась за свою писанину.

— Что пишешь? — спросил он, заглядывая через плечо. Получалось плохо — ничего не было видно.

— Домашнее задание. — ответила Даня, не поднимая глаз.

— А что дома не пишется? — Денис присел на парту рядом с ней. Даня не ответила. Наступило молчание.

— Говорила я что она странная. — не выдержала Элька, высовываясь из-за плеча Дениса. Даня моргнула и уставилась на Эльку.

— Кто ты? — спросила она.

— Я? — растерялась Элька: — ты меня видишь?

— Кто ты? — повторила вопрос Даня, подняв руку и указав пальцем прямо в Эльку.

— Не тыкайся! — Элька отодвинулась в сторону: — Меня Элей зовут. А ты кто такая?

— Даня Ростова. — Даня пододвинулась к Эле поближе, не замечая, что ее колени уперлись в колени Дениса. Дениса бросило в жар от прикосновения. И чего такого, подумал Денис, это просто коленки, она просто сидит рядом и все.

— Можно я тебя потрогаю? — спросила Даня и протянула руку. Элька тотчас исчезла. Даня так и осталась с протянутой рукой. Хлопнула дверь.

— Ого! — сказал кто-то: — да вы шутите!

Денис повернул голову на звук и увидел вошедшего в аудиторию парня в школьной форме.

— Даня? Ты сегодня тут? — сказал парень. Денис повернул голову и увидел, что девочка уже исчезла.

— Вот, блин. — сказал парень и уселся на парту перед Денисом: — вот, неуловимая. Ты — кто? Новенький? Говорят, из Внешнего мира да еще из детдома прямо сюда. Драться не будешь?

— А? — от неожиданности Денис не смог сказать ничего более содержательного. Парень засмеялся и протянул ему руку.

— Извини, меня иногда заносит. Начнем с начала. Меня зовут Юра, я из подгруппы «Г».

Денис замешкался, но взглянув парню в глаза, пожал протянутую руку.

Денис даже не понял, как они вдруг оказались на улице, и этот парень предложил зайти в кафе (съедим по мороженному, говорят я сладкоежка, но ты не верь всякой ерунде, не жмись, я угощаю, пошли), и не успел он опомнится как они уже сидели за столиком в кафе и перед ними стояли большие металлические чашки с пломбиром. Юра говорил без умолку и у Дениса вдруг возникло ощущение что они вот уже лет сто как знакомы и сегодня просто еще один из дней, когда они решили зайти куда-то и поболтать. Просто по-дружески. Необычное чувство, подумал Денис. Он всегда хотел, чтобы у него был друг. Нет, конечно он хотел в первую очередь семью, папу и маму, но сейчас, когда все это сбылось — было бы неплохо иметь еще и друга. Папа и мама… это конечно хорошо, но папа все время на работе и почти не говорит с ними, ни с ним, ни с мамой и вообще такое ощущение что в последнее время он на что-то сердится. Мама говорит, что у него на работе проблемы. С мамой ему конечно повезло — всегда улыбается и всегда готова поговорить и все такое. Иногда это даже слишком… поэтому хорошо поговорить с кем-нибудь своего возраста, кто не таращит на тебя глаза как будто у тебя на лбу написано, что ты «детдомовский из Внешнего Мира».

— Повезло все-таки тебе. — говорил Юра, одновременно пытаясь затолкать в рот ложку пломбира. Как это у него удавалось — одному богу известно, но поток слов не прерывался, а мороженное в чашке уменьшалось.

— В чем именно повезло? — Денис все еще был настороженно настроен, хотя ему хотелось верить этому открытому парню с веснушками на лице.

— Подгруппа «А». Вот в чем тебе повезло, мужик. У вас там самые красивые девчонки. Да, вот в подгруппе «Г» вообще одни мужики, ну это конечно если не считать Глумову. Но кто ж Глумову за телочку будет считать? Глумова, это, брат, не телочка. Глумова это бабища. В ней килограмм триста будет наверное.

— Да ну?

— Честное слово. Ну не триста так двести. Угрюмая такая и глазами — зырк, зырк из-под бровищ… Не то что у вас… А, ты так даже с Даней Ростовой замутил чего-то? Ну, давай, колись, что у вас с ней? — Юра отставил пустую чашку из-под мороженого и уставился прямо на Дениса: — вы уже того? Занимались этим?

— Нет. Я ее сегодня во второй раз видел вообще.

— Шутишь? Хотя, я ее тоже раза два видел… честное слово. Но она красивая. У меня фотки есть и записи ее прошлогоднего выступления на Играх. Если бы не презентации перед началом матча — так и не знал бы о ней ничего.

— На играх?

— Шутишь? Ты не знаешь об Играх? А о профориентации знаешь?

— Ну да. Мне объясняли при поступлении в школу. — Денис вспомнил как высокий мужчина рассказывал о том, для чего они все тут учатся. Как обычно он пропустил это мимо ушей. Мы все тут собрались, бла-бла-бла, чтобы улучшить мир, бла-бла-бла, перед вами открыты все дороги, бла-бла-бла, учитесь хорошо, вытирайте сопли, слушайтесь старших и не путайтесь под ногами, черт вас дери.

— Ну так вот для тех, кто хочет быть ботаниками из научного отдела — для них экзамен. Для тех, кто хочет стать свободным художником — открытые двери. Технический отдел для себя сам отбирает персонал, как и прочие департаменты. А для тех, кто хочет стать Защитником — для них созданы Игры. Что-то там насчет непосредственной конкуренции и способности настоять на своем независимо от социума. Конечно, все могут попробовать себя, но как правило… а, да что я тебе рассказываю… Сейчас, я тебе запись с прошлогодних поставлю… — Юрка включил свой браслет (появился синий экран перед его лицом) растянул его побольше и выбрал файл.

— Вот. Это полуфинал. Мне жутко нравится. Знаешь, это просто классический прием. Видишь, вот Даня стоит. Она в тройке с Лексом и какой-то рыжей девкой из подгруппы «Б».