Я же гадала, кого пригласит Хайден. То есть, он должен был позвать кого-то, верно? Добрая половина девушек школы пускали на него слюни, пока он ходил по школьным коридорам. И почему он не упоминал о вечеринке? Мы ведь друзья. Разве друзья не говорят друг другу о подобных вещах?

– Эмбер? – позвал Кори.

– Ой, я не знаю.

Кори нахмурился.

– Хотя бы подумай об этом. Будет весело.

– Конечно.

К счастью, прозвенел звонок. Вечеринка и правда звучала привлекательно. Но если бы Хайден хотел, чтобы я туда пошла, он бы сказал что-то, верно? И, конечно же, когда мы с Хайденом шли вместе к шкафчикам, я не смогла промолчать.

– Ты идешь на костер в субботу вечером?

Хайден переложил свою тетрадь по биологии в другую руку.

– Откуда ты знаешь про вечеринку?

Я в недоумении приподняла бровь.

– Кори пригласил меня.

– Правда? – его голос был мягким и обманчиво спокойным.

– Да, так что?

Мы остановились около его шкафчика. Он открыл его с первой попытки и сунул учебники внутрь.

– Я не планировал идти в этом году.

–Почему?

Он одарил меня понимающим взглядом.

– Я не думал, что ты захочешь пойти.

– И какое отношение это имеет к твоему присутствию? И почему ты думал, что я не захочу пойти?

– Ну, я думал, что ты захочешь потренироваться, пока никого не будет. – Он закрыл свой шкафчик. – И я также думал, что тебе будет некомфортно в окружении такого количества людей.

– Мне нравятся люди. Мне нравятся вечеринки. – Мы снова пошли по коридору.

– Я отвезу тебя, если хочешь.

Я остановилась и уставилась на свой шкафчик. Неужели он пригласил меня, потому что почувствовал себя обязанным?

– Слушай, ты не должен везти меня туда, если не хочешь. – Я ввела комбинацию на замке, потянула за ручку, вздохнула, и начала снова вводить код. И зачем я сказала то, чего говорить не собиралась. – Я могу пойти с Кори.

Его темные глаза сверкнули словно искры.

– Я хочу отвезти тебя. Если бы я не хотел, я бы не предлагал. Ты хочешь пойти, так?

В животе почему-то потеплело.

Хайден облокотился на шкафчики рядом с моим и вздохнул.

– Я не танцую никогда. Даже слоны танцуют лучше меня.

В этом я сомневалась.

– У меня совсем нет слуха. И я терпеть не могу смокинги и все эти корсажи и дрянной пунш. От одной мысли обо всем этом мне хочется глаза себе вырвать.

– Ладно. – Я мягко рассмеялась. – Никаких танцев.

– Но я приглашаю тебя на вечеринку.

На моем лице расцвела глупейшая улыбка.

– Да ладно?

Он кивнул и в его глазах мне почудился вызов.

– И даже не пытайся спорить со мной на эту тему.

– Ладно. Не буду… – наконец, мой шкафчик открылся. Кровь отлила от лица, казалось, ее вообще не осталось в теле.

Хайден напрягся, стоя около меня.

– Какого черта?

На оной из полок стояла машинка, вроде тех моделей, что надо склеивать клеем самостоятельно. Но это была не просто модель машинки, это была точная копия лексуса моего отца, белый, четырехдверный, ограниченной серии. То, что кто-то знал такие подробности, меня удивило.

При внимательном рассмотрении я заметила то, что заставило меня замолкнуть. Водительская дверь была полностью смята, тогда как пассажирская осталась целой. Они даже проявили креативность и нарисовали красные тонкие линии, словно струйки крови. На боку было послание, его смысл был очевиден для меня.

Мертвые должны оставаться мертвыми.

Хайден потянулся и взял машинку в руки. Ярость волнами исходила от него тепловыми волнами.

– Хочешь сказать мне, что это не один из них? – Спросила я дрожащим голосом.

Он поднял на меня глаза, и я отступила на шаг.

– Мы должны рассказать моему отцу.

– Нет. – Я забрала у него машинку.

– Он никуда тебя не отошлет, Эмбер. – Его голос стал больше похож на шепот. – Он должен об этом знать.

– Нет. – Я развернулась и пошла в направлении урны. Не обращая внимания на заинтересованные взгляды учеников, спешащих в классы, я выбросила машинку в мусор. – Забудь об этом.

В это мгновение Хайден закрыл мой шкафчик. Злость превратила его лицо в суровую маску. Внезапно урна перевернулась. Я отскочила от нее как раз вовремя, ее разорвало изнутри. Мусор был повсюду.

Ребята, которые еще были в коридоре, завизжали. Кто-то позвал учителя. Кто-то засвистел. Я же развернулась, схватила Хайдена за руку и потащила вперед по коридору.

– Упс, – пробормотал он.

Я посмотрела на него широкими от удивления глазами.

– Упс? Ого. Я бы не сказала, что разорванная на куски урна в школьном коридоре – это просто «упс».

Он лишь пожал плечами.

– Бывает.

Я не произнесла ни слова, пока мы не сели в машину.

– Я хочу поехать домой.

Хайден теребил ключи в руках. Я взглянула ему в глаза. Он все еще не обрел контроль над своим даром.

– Почему ты не хочешь, чтобы я рассказал об этом отцу, Эмбер? – наконец спросил он.

– Я не доверяю ему.

Его глаза расширились.

– Ты ведь не можешь на самом деле думать, что он связан с этим!

Я развернулась на сидении и посмотрела на него.

– Не в этом дело. Я не верю, что он не отошлет меня! Я знаю, что ему не нравится мое присутствие, Хайден. Никто, кроме тебя этим не доволен! Ему лишь нужна причина, чтобы отослать меня.

– Эмбер…

– И да, я не доверяю ему. Никто другой об этом не знает, Хайден. – Я отодвинулась от него. – Эта машинка выглядела как настоящая. Все повреждения были точно скопированы. Так что не говори мне, что это не кто-то из них. Потому что больше некому.

Хайден отвернулся, его губы были плотно сжаты.

– И кто еще мог написать подобное послание?

Он вставил ключ в замок зажигания.

– Несмотря на то, что я считаю это глупостью, а это и правда глупость, Эмбер, я никому не скажу. Но если это случится снова, даже обсуждать не будем.

Я откинулась на сидении. Напряжение и злость в салоне были осязаемы. Какое-то время мы ехали в молчании.

Половину времени мне не хотелось находиться здесь, но я уже была на месте и не собиралась никуда уезжать. И дело было даже не в том, что я считала, что не заслуживаю подобного, возможно, как раз заслуживаю, как расплату за возвращение из мертвых и за то, что случилось с Дастином. Я была противоестественной и неправильной. Я могла понять, почему кому-то не нравилось мое присутствие здесь.

Но здесь была Оливия, и это значило, что я остаюсь.

Я не хотела идти на вечеринку после случая с игрушечным лексусом, но Хайден настоял.

– Тебе нужно сделать что-то нормальное, – сказал он после ужина. – Кроме того, я хочу, чтобы ты пошла. Со мной.

Эти два слова как раз и решили все за меня. Поэтому я постаралась избавиться от дурных мыслей в голове и перебирала свой шкаф. Я остановила свой выбор на джинсовой юбке, черных плотных колготках и теплом свитере. Я также нашла пару ботинок с овечьим мехом, не очень привлекательных, но зато теплых.

Потратив целых сорок минут на приведение в порядок своих непослушных кудрей и попутно заметив, что Оливия извела половину геля для волос на себя.

– Это мое. – Я выхватила бутылочку у нее из рук и скорчила гримасу.

Оливия сидела на краю кровати, качая ногами.

– Почему ты одета не как Фиби?

Фиби уехала больше часа назад в убийственном черном платье, которое определенно нарушало дресс-код своим вырезом. И выглядела она прекрасно.

Я повернулась к зеркалу в ванной и нанесла блеск на губы. Оливия захихикала на кровати.

– Она пошла на танцы.

– А почему ты не пошла на танцы?

– Танцы – это скучно, Оливия, – сказала я, пытаясь уговорить и себя заодно. Когда я закончила с прической и выбросила пустую бутылочку в урну, повернулась к Оливии.

Она похлопала мне с переизбытком энтузиазма.

– Ты такая красивая, Эмми.

– Эмми и правда красивая.

Голос Хайдена заставил меня застыть на месте. Он стоял в дверях, одетый в темный пуловер, низко сидящие джинсы и черную бейсболку. Из-под нее выбивались его каштановые кудри, добавляя ему мальчишеского шарма.