Ева стала ходить взад и вперед по комнате.

— Вас не волновало, что случится со мной, если будут неприятности, как ты это называешь.

— О Боже! С тобой ничего не должно было случиться. Мы знали это. Полиция не заинтересуется тобой.

— Поскольку Престон считает, что это была моя идея, то они могут этим заинтересоваться,— возразила Ева, подходя к окну и отдергивая занавеску, чтобы посмотреть на чисто вымытую дождем улицу.

— Я знаю, что Кайл вполне джентльмен и не втянет тебя в это дело,— беззаботно заметил Джиллис.— Я очень тщательно все спланировал. Это просто невезение. В общем-то, это теперь уже древняя история. Надо подумать о твоем .будущем. Раджа сделал тебе лестное предложение.— Ева промолчала и не оглянулась.— Ты слышала, что я сказал? — спросил Джиллис, повысив голос.

— Да.

— Я убедил его быть благородным. Конечно, он уже не так богат, как раньше, да и дело Хейтера заставило его поистратиться, но у него еще достаточно денег. Тебе у него понравится. Конечно; там у женщин нет такой свободы, как здесь, но это компенсируется другими благами. У него великолепный дворец, много бриллиантов и других драгоценностей. Он захочет, чтобы ты все это носила.

— У меня создалось впечатление, что он женат,— заметила Ева, все еще стоя к брату спиной.

Джиллис засмеялся.

— Ну, ты знаешь, что такое раджа. Для тебя это не будет иметь значения. Они смотрят на эти вещи совсем не так, как здесь. Тебе не о чем беспокоиться. Между прочим, его теперешняя жена тебе нисколько не помешает.— Ева промолчала.— Он собирается пробыть здесь еще неделю, в надежде, что Бэрд попытается связаться с ним. Тебе это в самом деле понравится. Все первоклассное. И вначале он даст тебе чек на значительную, сумму. Он любит, чтобы его женщины были привлекательны.

— Он даст тебе работу, Адам?

—- Ну, конечно. Я собираюсь стать его личным секретарем. На этом можно прилично поживиться. Ты это тоже скоро поймешь. Конечно, это не постоянное занятие. Я думаю, этот парень долго не продержится. Лет пять или шесть, если будет так же, как сейчас, тратить деньги. Но к тому времени мы сможем хорошо обеспечить себя в финансовом отношении.

— Я очень рада, Адам, что ты получишь работу. Надеюсь, ты добьешься успеха и хорошо поживишься.

— Постараюсь добиться успеха. Но довольно обо мне. Я сказал ему, что ты приедешь в отель и пообедаешь с ним.

— Мне очень жаль огорчать его, но я не смогу прийти.

— Но у тебя нет дел важнее, чем встреча с ним. Ты должна пойти.

Ева повернулась, и Адам с удивлением заметил, как она бледна и как блестят ее глаза.

— Ты понимаешь, что предлагаешь мне? — спросила она ровным холодным тоном.— Ты хотя бы понимаешь, что этот человек цветной?

— Ну, не будь такой ортодоксальной. Раджа настоящий джентльмен. Он получил образование в Кембридже.

— Для меня это не имеет никакого значения. Даже будь он и не цветной, я бы не согласилась. Я собираюсь вернуться в «Фоли». Достаточно с меня такой жизни.

— Моя дорогая девочка, я сомневаюсь, возьмут ли тебя в «Фоли». Будет ужасный скандал, когда пресса узнает, что Кайл арестован. Думаю, что в «Фоли» не захотят взять на сцену неудачливую подругу тюремной пташки.

Ева посмотрела в сторону, кусая губы.

— Ну давай, будь разумной. Пойдем завтра к радже. Он не станет тебя торопить. Может быть, на пароходе от тебя и потребуют выполнить твои обязанности, но конечно, не раньше.

— Пожалуй, тебе лучше уйти, Адам.

Он уставился на сестру.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что говорю. Я больше не желаю видеть тебя. Уже давно я пыталась заставить себя прекратить наши ужасные отношения, но не хватало мужества. Теперь оно у меня есть. Было время, Адам, когда я готова была сделать для тебя все. Но ты убил это. Гляжу на тебя и не могу понять, почему я была такой дурой. Ну, я очень рада, что ты получил работу и едешь в Индию. Нам не нужно больше быть вместе.— Она снова отвернулась к окну,— Теперь, пожалуйста, уходи.

— Не строй из себя дуру, Ева,— сказал Джиллис, с трудом улыбнувшись.— Ты это говоришь несерьезно. Как только я вернуть домой, ты позвонишь мне, как это всегда делаешь. Давай вернемся на землю. Есть возможность устроиться нам обоим.

— Пожалуйста, уходи.

Нечто в ее голосе убедило его, что она говорит серьезно. Он вдруг почувствовал прилив гнева.

— Смотри сюда, Ева! — В его голосе был металл.— Ты слишком далеко заходишь, ты не можешь так поступить со мной! Ты должна сделать так, как я говорю. Я не получу работу, если ты этого, не сделаешь. Раджа дает мне работу, потому что хочет тебя. Неужели ты не понимаешь этого? Раджа стал холоден со мной, узнав, что Бэрд меня одурачил. Он не верит, что это была не моя ошибка. Если бы не ты, он бы подал на меня в суд. Я подписал один или два его проклятых чека, и он это обнаружил. Он может отправить меня в тюрьму. Неужели ты этого не понимаешь? Я уверял его, что ты будешь к нему благосклонна. Тебе придется...

— Убирайся! Я не желаю тебя больше видеть!

— О нет!, —- возразил Джиллис. Лицо его покраснело.—- Я уйду, когда сам захочу этого: Ты выслушаешь меня, или тебе будет плохо.

— Если ты не уберешься сейчас же, я позову привратника и он вышвырнет тебя отсюда.

—Ты не поступишь так! — зарычал Джиллис, и его красное лицо побледнело.— Тебе нужна хорошая порка! И ты ее получишь, уверяю тебя. Я не намерен терять такую прекрасную работу из-за твоей чувствительности к цвету кожи. Нет, так не пойдет.

— Есть одно слов?, которым называют таких людей, как ты, и оно не очень приятное.— Ева подошла к телефону.— Ты собираешься уходить?

— Нет,— ответил Джиллис, направляясь к ней,— Па-ложи трубку, или тебе будет плохо. Я тебя предупредил.

Ева стала поспешно набирать номер телефона привратника. Джиллис подскочил и вырвал из ее рук трубку. В ярости она изо всех сил ударила его по лицу. Не сознавая, что делает, разгневанный Адам схватил со стола бутылку виски и обрушил ее на голову Евы.

 Глава 30

Бэрд сидел за рулем «паккарда». Он правил одной рукой.

Левая рука беспомощно свешивалась. Она так распухла, что стала вдвое толще, а предплечье было черно-зеленым.

Пот бежал по нему так, словно над ним выжимали губку. Тело тряслось от лихорадки, каждый мускул болел.

Было три часа утра. На шоссе не было движения, и он мог ехать без переключения скоростей. Бэрд знал, что опасно болен. Он знал, что в рану попала инфекция и, возможно, руку придется ампутировать. Он решил, что лучше умереть, чем остановиться и попросить помощи. Ему все же удалось донести Хейтера от полицейского катера до того места, где они с Рико спрятали машину. В машине он бросил Хейтера на пол и накрыл его одеялом. Затем он вытащил одежду из чемодана и сменил свой мокрый защитный костюм. Пиджак пришлось накинуть на плечи, так как распухшая рука не лезла в рукав.

Он добрался до поворота к охотничьему домику. Во время езды лихорадка еще сильнее донимала его. Он весь дрожал. Когда пришло время поворачивать на дорогу к охотничьему домику, он не смог заставить себя изменить направление. Широкое шоссе до Луизианы казалось таким удобным для езды, что он передумал ехать к условленному месту.

Внезапно ему пришло в голову, что он умирает, и у него появилось неудержимое желание перед смертью повидать Аниту Джексон. Только она была сейчас в его мыслях, и только это . давало ему силы оставаться за рулем.

Проходил час за часом. Он останавливался для заправки горючим, выбирая уединенные бензоколонки и уезжая сразу же, как только был наполнен бак.

Бэрд не замечал подозрительных взглядов, которые бросали на него служащие. Те, кто видел его вблизи, были поражены его искаженным лицом и зловонием, исходившим от раненой руки. Они пристально смотрели вслед уходящей машине, раздумывая, стоит ли сообщить полиции, но в конце концов решали, что это не их дело.

Бэрд забыл про Хейтера. Его мозг был истощен лихорадкой, он уже не мог вспомнить, почему оказался на шоссе и как ему повредили руку. Лицо Аниты стояло у него перед глазами, оно поддерживало его, давая силы для дальнейшей гонки.