Отчаянный рык поднялся в груди Дженнера, когда он оторвал ее от стены и положил на кровать. Клыки Брии оторвались от его горла, и ручеек малинового цвета бисером лился по скульптурным холмам его мышц, исчезая под тканью рубашки, что привело ее в полный восторг. Боги, она хотела вылизать его, как он ее.

Дженнер потянулся к краям ее плотных лосин и стащил их с нее вместе с нижним бельем одним сильным рывком. Брия ахнула, когда его рука придавила ее ноющую киску. Жар его кожи распалил ее. Возбуждение раскрыло ее бедра, и Дженнер провел пальцами по ее скользкой плоти, прежде чем его кончики пальцев осели у ее клитора.

— О! — Брия втянула воздух от острого удара удовольствия. — О, боги.

Дженнер наклонился над ней, пока все что ни оказалось перед ее глазами, не было его неистовым лицом.

— Укуси меня снова, — приказал он, и Брия повиновалась. Она поднялась на локтях и уткнулась лицом в изгиб его шеи, кусая ее, пока он поглаживал чувствительный узелок нервов.

— Даааа. — Слово покинуло его губы шипением. — Жестче. Заставь меня почувствовать это. — Она укусила сильнее, и его кровь теплая и густая потекла быстрее по ее языку. — Вот так.

Он задыхался над ней, будто ее укус — это все удовольствие, которое ему требовалось. Его пальцы скользили по ее клитору в хитром танце, применяя идеальное давление, когда он кружил по нему медленными, нежными касаниями кончиков пальцев. Мышцы Брии сократились, и ее бедра начали дрожать. Она никогда не чувствовала такого грубого, ослепительного удовольствия. Соприкосновение его твердой кожи с мягкой ее, сводила ее с ума от желания. Он ввел палец внутрь нее, и Брия укусила еще сильнее от жала вторжения.

Дженнер застонал.

— Ты такая тугая, Брия. — Он медленное водил пальцем туда-сюда. — Боже.

Он продолжал медленно работать над ней, и Брия кончила. Она вытащила клыки из горла и вскрикнула, рваные всхлипывания удовольствия вибрировали в ней с каждым глубоким сжатием влагалища. Она запрокинула голову назад, не в состоянии сохранить даже унцию хладнокровия, когда удовольствие рвалось через нее. Ее тело сильно дрожало, и когда она не думала, что сможет принять еще один момент натиска Дженнера, его поглаживания стали еще мягче. Нежнее, будто он медленно возвращал ее на землю.

Она никогда не чувствовала себя так хорошо.

В течение долгих минут он нависал над ней. Он глубоко вдыхал, водил пальцами от ее виска к подбородку. Он поднял ее на ноги, будто она была сделана из стекла. Предвкушение свернулось в животе Брии, ожидая, что произойдет дальше. Смятение быстро настигло ее, когда он осторожно возвратил ее нижнее белье обратно на ее бедра. Он считал, что все кончено? Для нее это едва началось. Ее потребность в Дженнере не утихла. Вместо этого, все переполнилось чувствами внутри нее. Мучая своей интенсивностью.

— Будь я проклят, если ты снова сбежишь. — Его дыхание было шатким, грудь поднималась и опускалась с каждым словом. — Но если ты это сделаешь, я хочу, чтобы ты могла защитить себя. — Дрожь прозвучала в его голосе, когда Дженнер сделал предварительный шаг назад. Серебро осветило его взор, и богатое цветение его мускусного аромата разнеслось по воздуху. Он хотел ее. Она знала, что он знал это. Так почему же он отстранился? — Завтра на закате есть вопросы, требующие моего внимания, но когда я вернусь, то хочу, чтобы ты была одета и готова к тренировке.

Он оценивающе посмотрел на нее, начиная от ног, направляясь вверх по всему телу, пока снова не встретился с ней глазами. Складка вернулась на лоб, и он вышел из комнаты, не сказав больше ни слова.

Разочарование осело как камень в животе Брии, но скрытая улыбка изогнула ее губы. Она не знала почему и как, но чувствовала, что, хотя она еще далека от победы в войне, но сегодня вечером она уже выиграла битву.

Глава 15

— Я сказал тебе не опаздывать.

Кристиан, возможно, жаждал забрать деньги Грегора, но это не означало, что он хотел быть его сучкой. Берсерки могли быть невыносимо тревожными.

— Тебе повезло, что я вообще показался, — ответил Кристиан. — Я плохо реагирую на приказы.

Берсерк ухмыльнулся. Черная кровь расплылась в его глазах — единственный признак его вспыльчивости.

— Пока я плачу тебе, ты будешь делать все, что я тебе скажу.

Боги. Я работаю за деньги.

— Как только ты придешь к соглашению с Макалистером, он отправит меня в другое место. Для чего бы я тебе ни понадобился, Грегор, тебе лучше привести свою задницу в порядок.

— Макалистер и я придем к соглашению, когда ад замерзнет.

Так хорошо шли переговоры? Кристиан усмехнулся:

— Ты знаешь, что происходит с теми, кто перегибает палку.

Грегор оглядел Кристиана своим пустым черным взглядом.

— Я бы хотел, чтобы он попробовал.

Бои велись армиями, а Макалистер был единственным генералом. Без полевых командиров берсерков, Сортиари должны были пойти на радикальную перестройку, чтобы действовать как сила. Кого они наймут в качестве исполнителей? Большинство членов сверхъестественного сообщества относились к тайному обществу с подозрением. Паранойя Макалистера не помогала ему на протяжении многих лет.

— Сомневаюсь, что ты приказал мне встретиться сегодня вечером, чтобы поговорить о бизнесе Сортиари. И я должен быть честен с тобой, Грегор. Мне не нравится, когда меня дергают. Поэтому либо сри, либо слезай с горшка.

Волк поднялся Кристиане. Волк не устоял в присутствии зверя, и животное устало от этих игр так же сильно, как Кристиан. Если бы ему не были нужны деньги Грегора, чтобы расплатиться с Мараком, он бы сказал берсерку, чтобы тот шел на хуй и отвалил. Но на случай, если он не получит деньги, которые поставил на бой ММА, чтобы расплатиться, ему нужен запасной план. Это было либо так, либо гореть ему в вечном адском огне ямы пыток демона.

Не так Кристиан хотел выйти из дела.

Такая же невыносимая и наглая ухмылка изогнула губы берсерка.

— Я напал на каждый ковен в городе, который смог найти, — сказал Грегор. — Десятки. В Лос-Анджелесе тринадцать дампирских ковенов.

— Пытаешься погреметь цепью короля вампиров?

Грегор помрачнел, его глаза поглотила чернота.

— Я скоро его убью. Я ищу конкретный ковен. Специфического дампира. Женщину по имени Бронвен. Ее фамилия — Реамонн. Если она умна, то сменила ее.

Кристиан фыркнул.

— Я уверен, что есть менее обременительные способы разобраться с твоими проблемами, Грегор.

Рычание сорвалось с его губ, и Кристиан увидел зверя, который лежал под кожей мужчины. Его собственная животная сторона царапалась в затылке Кристиана, сплотившись для борьбы.

— Я дал клятву четыреста лет назад, что сотру с лица земли весь род Конналл Реамонн. Я не успокоюсь, пока не сделаю именно этого.

Вендетты были опасными вещами. Кристиан отметил, что нужно не сдерживать злобу. Месть питалась душой как рак, распространяясь и развращаясь, пока не оставалось ничего, кроме темной, пустой пропасти. Несомненно, черные глаза Грегора отражали тьму, которая поглотила его душу. Четыреста лет были долгим проклятым богами временем, удерживающим его гнев.

— Если это единственная семья, за которой ты охотишься, зачем убивать их всех?

Черные усики отступили от глаз Грегора, не оставляя ничего, кроме темно-зеленого.

— Разве ты не знаешь? Все вампиры и дампиры связаны кровью. Это делает их всех единой семейной линией.

Он высказал что-то здравое, но, по мнению Кристиана, Грегор использовал эту лазейку для подстрекательства к насилию ради насилия.

— Я так понимаю, ты думаешь, наследник Реамонна прячется в одном из тринадцати ковенов?

— Да. Она где-то в городе. И у меня незаконченные дела с этой кровожадной стервой.

Кристиан почесал щетину на челюсти.

— Кажется, ты бы увидел ее, пока был в городе. Как трудно отследить одну женщину?

— Я не знаю, как она выглядит, — с огорчением признался Грегор. — Она была девочкой, когда я убил ее отца.