Леди Калиста слушала спокойно, казалось, даже внимательно, а затем, не дав Иоланте закончить предложение, подняла палочку.

На этом встреча закончилась. Воспоминания о леди Калисте, прежние и недавние, вернулись в глубоко запрятанный уголок памяти, а Иоланта наутро проснулась расстроенная и разбитая, но списала все на разочарование учителем Хейвудом и растущую тревогу о собственном будущем.

— Все нормально? — мягко спросил Кашкари.

До Иолы дошло, что она пялится в потолок пещеры. Что-то в ситуации с леди Калистой тревожило ее, что-то помимо бессердечного отношения матери к учителю Хейвуду. Но понять, что именно, никак не удавалось.

Иоланта села:

— Нормально. Долго я спала?

— Часа три.

Сейчас пещеру озарял золотистый свет, проникающий через вход с западной стороны. На коленях Кашкари Иоланта заметила двусторонний блокнот.

— Слышно что-нибудь от Амары и твоего брата?

— Да, от обоих. Они в безопасности и заняты перегруппировкой, — ответил он, не глядя ей в глаза.

Потому ли, что не хотел раскрывать свои сокровенные мысли, упоминая любимую и того, кого любит она сама? Или причина в другом?

— А миссис Хэнкок? О ней вести есть?

Миссис Хэнкок — особый представитель министерства управления заморскими владениями Атлантиды, расположившаяся в доме миссис Долиш — оказалась заклятым врагом Лиходея и их тайным союзником.

— Нет. Надеюсь, она в порядке.

— Интересно, исчезновение Уэста уже обнаружили? — неторопливо спросила Иоланта.

Уэста, старшеклассника, невероятно похожего на Лиходея, похитили прямо из пансиона, что привело к ряду событий, в результате которых Тит и Иоланта внезапно покинули школу.

— Вот об этом можно не беспокоиться. Миссис Хэнкок наложила целый ряд заклинаний. В Итоне уверены, что Уэст в длительном отпуске. А его семья думает, что он не может вырваться из школы по разным причинам.

Кашкари все еще отводил взгляд. Да что с ним такое?

Он закрыл блокнот:

— Тебе что-нибудь известно о дворце главнокомандующего?

Наверное, ничего странного, что он задумался о крепости Лиходея, раз уж туда они и направляются.

— Да, Тит немного рассказывал.

Иоланта поделилась всем, что знала: дворец расположен в верхних землях Атлантиды, а вокруг него есть несколько колец защиты — виверны, легкие бронированные колесницы и колесницы помощнее, несущие огромных куролисков; кольца, пересекаясь в воздухе, днем и ночью стерегут покой Лиходея.

— А откуда все это известно Титу?

Иоланта поведала о прорехе в сознании в результате прерванного допроса Тита в Инквизитории и о шпионе, которого дед Тита, принц Гай, много лет назад отправил в Атлантиду.

— Поразительно, — изумился Кашкари. — Атлантида не принимает на своей территории ни путешественников, ни дипломатических делегаций. А плавучие крепости, как я слышал, охраняют все побережье, выслеживая незваных гостей. Как этот шпион туда попал?

— Не знаю, как-то прокрался.

А им это только предстоит.

Кашкари кивнул, глубоко погрузившись в собственные размышления. Затем поднялся:

— Ну что, пора?

Глава 6

За раз Тит мог покрыть четыре с половиной сотни верст — редкий дар. Но проку от него немного, если только мир не представляет собой сеть мест, которые уделены друг от друга не более чем на четыреста пятьдесят верст и которые Тит посетил лично, ведь скачки точны лишь тогда, когда конечный пункт можно представить мысленно.

В тринадцать лет, едва попав в Итон, он решил создать себе как раз такую сеть. Все началось с воскресной послеобеденной прогулки на железнодорожную станцию близ Виндзора и покупки билета до Лондона. Добравшись в город, он побродил возле Паддингтона и по ближайшим улочкам, затем спустился в метро и направился к двум другим станциям — Юстон и Кингс-Кросс.

Изучив все главные вокзалы Лондона, Тит мог перескакивать на один из них после отбоя и садиться на ночной поезд, не переживая о случайном превышении диапазона скачка. Вскоре он уже перемещался прямо на вокзалы Бристоля, Манчестера и Эксетера и садился на поезда, идущие еще дальше. И в конце концов получил возможность материализоваться в любом из крупных населенных пунктов Великобритании, а также в некоторых отдаленных живописных уголках.

Успешно освоив Англию, Тит обратил свой взор на Францию, начав с ночной поездки из Дувра. Стоило добраться до Парижа, крупнейшего железнодорожного узла в стране на расстоянии одного скачка от пансиона миссис Долиш, и вот ему уже открыта вся Франция.

С годами сеть расширялась, включая в себя все новые уголки Европы — как доступные по железной дороге, так и нет. Вот только до востока Балкан Тит так и не добрался, однако тут его выручил регент.

Обычно на каникулы принца оставляли одного под присмотром Далберта, но каждое лето Алект, леди Калиста и Арамия отдыхали за границей, и регент настаивал, чтобы Тит ехал с ними — надо же создать видимость дружной сплоченной семьи.

Два года назад они отправились в плаванье по Восточному Средиземноморью на королевской яхте. Алект восхищался немагическими портами, куда они заходили, разыгрывая правящую семью из несуществующего княжества Сакс-Лимбург. Они посетили великие пирамиды Гизы — не те, увидеть которые стекаются толпы немагов, а ряд из шести перевернутых подземных сооружений, представляющих собой древний переместитель. По слухам, когда-то через него можно было попасть в любую точку планеты. Они даже взяли с яхты ялик и из Каира проплыли полторы сотни верст вверх по течению Нила.

Благодаря этой поездке теперь Тит смог в два шага переместиться из Луксора в окрестности Гизы, а затем на северо-запад в Александрию. Еще пара скачков — и он в Тобруке, что лежит точно к югу от острова Крит.

С Крита Тит перескочил в Закинф, остров в Ионическом море к западу от материковой части Греции. А оттуда — в самую восточную точку континентальной Италии.

Затылок болезненно пульсировал. Пришлось ненадолго остановиться. Теплые лучи солнца ласкали лицо, чайки ныряли в воду и взмывали вверх, от легкого бриза по ярко-синей морской глади шла рябь. Присев на скалистом берегу, Тит допил остатки чая, приготовленного утром Фэрфакс.

Стоило позволить воображению немного разгуляться, и в голову, как обычно, полезли мысли о ее будущем. Фэрфакс никогда об этом не упоминала, но из материалов некогда собранных на нее Далбертом, Тит знал, что она хочет учиться в Консерватории магических наук и искусств.

Университетский городок Консерватории раскинулся на склоне Змеистых холмов, откуда открывался вид на Правую Длань Тита и бескрайние просторы Атлантиды вдали. Тит легко мог представить, как Фэрфакс шагает по мощеным дорожкам между зданиями, болтает с друзьями и, возможно, планирует чуть позже до отвала наесться мороженого в обожаемой с детства кондитерской миссис Хиндерстоун.

Летом он отправил Далберта к миссис Хиндерстоун, чтобы тот добыл все лакомства, которые Фэрфакс полюбила за годы в Деламере. Слуга, как всегда перевыполнив свой долг, принес не только корзины с едой и напитками, но еще и открытки, представляющие кондитерскую с разных ракурсов: маленькие круглые столики под навесом в белую и голубую полоску; миссис Хиндерстоун перед огромной витриной, полной леденцов и шоколадных конфет; обеденное меню на стене с заметкой внизу, гордо гласящей: «С радостью соберем корзину для пикника хоть на двоих, хоть на двести персон, а наше знаменитое мороженое точно не растает еще как минимум восемь часов после покупки».

Тит редко погружался в такие грезы, но сейчас вдруг размечтался, как заходит в кондитерскую и просит собрать ему такую корзину. Он словно наяву видел, как миссис Хиндерстоун улыбается, принимая его заказ. Чувствовал вес и прохладу монет, которыми расплачивается. И ловил на себе любопытные взгляды других посетителей, удивленных присутствием правителя Державы.

Но где бы он устроил пикник для Фэрфакс? В Лабиринтных горах, откуда открывается вид на покрытый ярко-красными маками склон? На палубе яхты, пришвартованной в защищенной от ветров бухте на юге Деламера? Или на просторной лужайке возле Консерватории магических наук и искусств, в тени поздноцветущего седмичника, пока звонки отсчитывают неспешно текущие часы?