– Как дела? – вяло осведомился Олег больше от нечего делать, чем из любопытства.

– Ты спрашивал пять минут назад. Все так же. Лучше не болтай мне под руку, а то ошибусь и придется начинать все сначала.

– Я снова за лягушками не пойду! – возмутился Олег.

– Не хочешь ловить лягушек – помолчи, пока я не закончу.

Да уж, вежливости ей не занимать. Неужели женский класс стиллеров так дурно обучали манерам?

Он с тоской вспомнил года в Академии стиллеров, когда мир казался таким удивительным и необъятным, а будущее – светлым и безоблачным. Брат был всегда рядом, и Ли… Она тоже была рядом. Он влюбился в нее, когда был мальчишкой. Быть может, в тот самый день, когда она вытащила их из колодца. И он знал, что Иен испытывает такие же чувства. Они честно боролись за внимание «спасительницы», как сами называли ее между собой. А вот она никому не отдавала предпочтения, была захвачена стиллерским искусством и целыми днями пропадала сначала за книгами, а потом, когда они получили постоянный допуск, уже на Лицевой.

Говорили, у нее были какие-то скоротечные романы, но сам Вальд никогда этого не видел, а оттого и считал досужими домыслами. Поклонников у Ли было немало, это да, но она ни к кому не была благосклонна. «Все как сейчас – ухмыльнулся про себя Вальд, – опять все вьются вокруг нее, а она носом крутит».

К двадцати годам Ли уже стала лучшим стиллером из действующих. И тогда она начала оглядываться по сторонам. И он попался ей на глаза и, видно, предстал в каком-то новом свете, потому что на одном из приемов в честь их достижений она вдруг посмотрела на него совсем по-другому. Не как на друга, не как на несмышленого юнца, а как на мужчину. Он помнил этот взгляд так, будто видел его вчера, а не десять лет назад.

Они провели вместе четыре года. В обоих мирах, плечом к плечу. Их хвалило руководство, им сулили большие должности, а Лианелле – и вовсе грандиозное будущее. Им было даровано все, о чем они могли бы мечтать, если бы умели. Он хотел сделать ей предложение…

А потом их отправили на самую ответственную миссию. Операция «Энергия». Даже сейчас у него холодело в душе от одного названия. И тогда с Иеном случилась беда. Это сейчас Вальд знал, что Ли не была виновата. Но тогда он чувствовал себя преданным. В один миг он потерял двоих самых близких людей, которые составляли весь его мир. Шесть лет после он провел в полной изоляции, в которую сам себя и загнал. Он достиг лучших показателей, хотя так и не смог побить рекорды Лианеллы.

А теперь брат вернулся. И Ли готова стать ему другом. На большее он и рассчитывать не мог, потому что точно знал, что эти шесть лет отчуждения не могут пройти незамеченными. Поздно было клеить романтику там, где все выжжено недоверием, ненавистью и непрощением.

И вот они вновь на Лицевой, работают вместе над очередной нерешаемой задачей, как в старые добрые времена. Но отчего же тогда он так злится?

– Закончила! – провозгласила Вероника, не дав ему ответить на свой мысленный вопрос.

– Отлично! И какой у нас дальше план?

– Сейчас созвонюсь со Славой и узнаю, когда он сможет устроить нам увлекательную экскурсию по психиатрическим клиникам.

– Звучит ободряюще, – прокомментировал Олег.

Вероника достала телефон, набрала номер Славы и принялась ждать. Судя по всему, на том конце быстро отозвались, потому что она тут же начала щебетать что-то невразумительное про доброе утро и хорошую погоду. Дальше Олег даже не стал прислушиваться: женская болтовня его всегда раздражала. Самое что интересное, раздражала именно Олега, сам Вальд в своем теле относился к ней совершенно спокойно. У этого пустого был очень чувствительный слух, а еще он отличался повышенной чувствительностью к комбинации звуков. Слишком много разных звучаний сводили его с ума. Например, если звонил мобильный во время того, как по радио играет другая песня, это сочетание двух разных мелодий запросто могло его вывести из себя.

– Встреча вечером, – сообщила Вероника, закончив разговор по телефону. – Говорит, такие вещи днем не делаются, поэтому покрадемся мы с тобой под покровом ночи.

– Встреча ночью в психушке с тобой и твоим несостоявшимся бойфрендом? Класс!

– Слушай, с тобой все в порядке? Ты сам не свой с тех пор, как мы вернулись на Лицевую. Что-то случилось?

– Все нормально, просто пустой непривычный, – слукавил Олег, – Сделай что ли чаю, раз ты все равно там у плиты трешься.

– Тебе зеленый, с двумя кубиками сахара?

– Ты до сих пор помнишь? – пораженно спросил стиллер.

– У меня хорошая память, – ответила Вероника и небрежно пожала плечами, как будто не видит в этом ничего особенного.

Она наливала кипяток в кружку, и чаша терпения Вальда переполнилась.

– Почему он?

– Кто?

– Почему Шейн? Это из-за того, что он большая шишка?

– Ты правда хочешь это со мной обсудить? – в голосе Вероники звучала плохо скрываемая угроза.

– Да, черт побери, хочу!

– Пей чай и постарайся успокоиться, в тебе с каждой секундой остается все меньше от Олега. Успокоишься – отвечу, почему.

Ее голос звучал уже без вызова, без агрессии. Тихо, профессионально и заботливо. Он и хотел бы ответить что-нибудь колкое, но не смог – против воли уже начал успокаиваться. А после обещания и вовсе применил испытанную дыхательную гимнастику, которая всегда помогала привести мысли в порядок. Теперь его состояние можно было счесть сносным, хотя и не до конца.

– Успокоился? Тогда слушай. Он – потому что с ним я могу быть слабой.

– А с другими не могла? – спросил он, имея ввиду, конечно, себя.

– Ты только не обижайся, но нет. Рядом с ним мне впервые не хочется бороться и бросаться кого-то спасать.

Дальнейшие расспросы были ни к чему, он ясно прочитал это в ее глазах. Она была готова открыться, всю душу вывернуть и положить на стол, как сладость к чаю. И это ранило больнее всего. Она теперь могла быть только другом. Другом, который пойдет своей дорогой. А ему остается лишь наблюдать за ее дорогой к счастью и постараться за нее порадоваться, хотя сделать это куда сложнее, чем сказать.

Наверное, все это отражалось на его лице, потому что Вероника с грустной улыбкой сказала:

– Послушай, мне правда жаль, что у нас ничего не вышло. Но так уж случилось, и давай выходить из этой ситуации с достоинством, ладно? Я не могу вечно ходить в трауре, мне нужно двигаться дальше. И не только мне. Если тебе слишком тяжело рядом со мной, так и скажи, я перестану набиваться тебе в друзья. Закончим задание – и будем жить каждый своей жизнью.

– Нет, – устало отозвался Олег, – Еще раз я тебя не потеряю. Друзья – так друзья, я не дурак, и прекрасно понимаю, что прошлое не вернешь.

Вероника порывисто его обняла, что получилось довольно глупо, поскольку он сидел с чашкой чая в руках. От неловкости ее щеки вспыхнули румянцем.

– Я уже и забыл, какая ты смешная в этом теле! Она полная твоя противоположность.

– Я бы не сказала, что прямо полная, но да, противоположность точно. Как и твой пустой. Ну, настоящий. Так он сейчас в Штатах? И в каком же городе?

– В Нью-Йорке

– И как там?

– По-другому. В Москве мне больше нравилось. А в Америке чего-то не хватает.

– Русского духа, вестимо, – рассмеялась Вероника.

– Да, пожалуй. Россия более… дикая, что ли. Но при этом куда более душевная.

– И надо было так далеко забираться? Перебрался бы в Питер, все лучше вышло бы.

– Ты же знаешь, я всегда был любителем радикальных решений.

– Да уж… – задумчиво проговорила девушка, – Ладно, любитель, пойдем погуляем по набережной, отдохнем перед вечерней вылазкой. Все равно делать больше нечего.

– А что? Неплохая идея. Надо развеяться, у меня голова скоро взорвется.

– Ничего, – похлопала она его по плечу, – Ты ушел в бега, к тебе вернулся брат, ты со своей бывшей ищешь безумную мечту и собираешься в психушку. Есть от чего взрываться, да? Ты еще неплохо справляешься.

– Думаешь?