Мексиканская артиллерия также намного уступала американской. Орудия, как и ружья, были старого образца, на лафетах по крайней мере XVII столетия, с малоэффективным и неточным огнем, громоздкие и неуклюжие, что придавало им небольшую мобильность. (Для транспортировки артиллерийских орудий обычно применялись мулы и рогатый скот, законтрактованный у населения.) Но и такого оружия не хватало, приходилось пользоваться чем попало: ножами, тесаками, даже лассо.

США имели еще одно преимущество — они располагали сравнительно сильным флотом, в то время как Мексика своего флота почти не имела. В стране было несколько небольших пароходов и парусных судов, но правительство не имело средств снарядить их для ведения войны и они вскоре были захвачены врагом. В результате уже в первые месяцы войны США удалось установить строгую блокаду всего мексиканского побережья как со стороны Мексиканского залива, так и со стороны Тихого океана. Установив контроль над морем, США могли беспрепятственно высаживать свои десанты.

Самым же большим недостатком мексиканской армии было то, что она комплектовалась из индейцев и пеонов путем насильственной вербовки, причем рекрутов часто привозили в казармы в связанном виде. Поскольку армия постоянно использовалась то на стороне одного «каудильо», то на стороне другого, мексиканский народ, убедившись, что многочисленные «революции» приводят только к смене одних хозяев другими и лишь усиливают анархию и политический хаос в стране, ненавидел военную службу. Насильно согнанные в армию люди служили нехотя и дезертировали при первой возможности. В довершение всего мексиканские солдаты всегда были голодны и раздеты, несмотря на то что на содержание армии отпускались огромные средства. Так, из общего бюджета в 24 310 030 песо на 1846 г. расходы на армию составляли 21 815 634 песо^[147]. Но все эти средства обычно расхищались генералами и поставщиками. Что касается командного состава армии, то, как уже отмечалось выше, мексиканские генералы и офицеры были либо бездарными людьми, либо карьеристами, пришедшими в армию с целью получения привилегий и власти, и не имели никакого представления о настоящей военной службе. Среди них были даже предатели. Например, не без основания подозревали в измене генерала Аристу, командовавшего армией в начале войны, и других.

Генеральный штаб почти не играл никакой роли в руководстве военными действиями. Эти обязанности падали главным образом на инженеров, среди которых, по словам Роа Барсены, Рипли и Смита, было много очень способных и прекрасно квалифицированных людей в отличие от тех, кто попал в армию по политическим или своекорыстным мотивам.

Численность мексиканской армии к началу войны составляла 23 333 солдата и офицера^[148]. И хотя положение рядовых солдат мексиканской армии было очень тяжелым, они грудью встали на защиту своей родины от североамериканских агрессоров. Как свидетельствует участник мексиканской войны американский майор Рипли, они показали себя хорошими солдатами, храбрыми и выносливыми, способными переносить любые трудности^[149].

США со времени войны за независимость держали небольшую постоянную армию. К концу 1845 г. она насчитывала 7883 штыка и сабли^[150]. Во время войны с Мексикой вашингтонское правительство широко применяло волонтерный принцип набора войск. Всего за годы мексиканской войны США вооружили свыше 100 тыс. человек, причем 67 905 из них были волонтерами с 12-месячным сроком службы, так как предполагалось, что война не будет продолжительной.

Стратегический план Полка сводился к тому, чтобы захватить ключевые позиции на мексиканской границе и заставить Мексику заключить мир на американских условиях. В соответствии с этим планом он приказал Тэйлору пересечь Рио-Гранде и занять северо-восточную часть Мексики. В случае несговорчивости Мексики Тэйлор должен был оттуда двинуться на юг и угрожать мексиканской столице Мехико.

18 мая генерал Тэйлор переправил свою армию через Рио-Гранде и оккупировал город Матаморос, предварительно подвергнув его орудийному обстрелу, который длился 168 часов^[151]. До сих пор под командованием Тэйлора находились только регулярные войска. В июле из США стали прибывать волонтеры, набранные после решения конгресса от 13 мая 1846 г.

В первые же дни после оккупации Матамороса в нем развили кипучую деятельность всевозможные искатели легкой наживы — всякого рода дельцы и авантюристы, следовавшие в обозе американской армии. Появилось множество магазинов, парикмахерских, отелей, баров, дансингов, игорных домов. «Америкэн итинг хауз», «Матаморос ланч хауз», «Юнайтед стейтс хотел», «Френч ресторант» и др. соперничали с единственной имевшейся в городе итальянской гостиницей. Сооруженный на скорую руку театр под громким названием «Олимпик арена» предлагал зрителям экстравагантные представления. Когда из-за невыносимой жары этому «театру» пришлось прекратить свои постановки, его учредители и артисты мгновенно переключились на продажу сигар, табака, кондитерских изделий и прочей снеди. Лейтенант американской армии Джордж Мид писал своей жене, что после оккупации американской армией Матаморос превратился в город «винных лавок и игорных домов, с армейскими гауптвахтами, переполненными пьяными офицерами и солдатами, творившими насилия над горожанами»^[152].

В начале июня 1846 г. Тэйлор выступил из Матамороса и направился со своей армией к Монтеррею, главному городу штата Нуэво-Леон, имевшему важное стратегическое значение, так как от него через Сальтильо шла главная дорога к столице Мексики. По дороге к Монтеррею армия Тэйлора оккупировала еще ряд городов: Рейноса, Камарго, Серальво и другие более мелкие населенные пункты.

Рано утром 19 сентября 1846 г. американская армия прибыла в окрестности Монтеррея, города с 15-тысячным населением, расположенного в долине реки Санта Катарина, в предгорьях Восточной Сьерра-Мадре. Армия Тэйлора к этому времени уже насчитывала 6670 солдат и офицеров и имела 19 орудий^[153].

Монтеррей, осада которого началась 20 сентября 1846 г., защищала 7-тысячная армия генерала Ампудиа. Несмотря на то что город был плохо укреплен, а его защитники плохо вооружены, осажденные держались четыре дня. Наиболее ожесточенный характер носила бои у восточных фортов 21 сентября, когда за один день американцы потеряли 400 человек, в том числе одного генерала и 33 офицеров. 23 и 24 сентября сражение шло на улицах города — врагу приходилось с боем брать каждую улицу, каждый дом. Чтобы избежать огня мексиканских стрелков, усеявших плоские крыши домов, американские солдаты пробивались через стены зданий, используя ломы, топоры и стенобитные орудия. И хотя центральные районы города и одно из внешних укреплений («Ситадель») еще находились к этому времени в руках мексиканской армии, Ампудиа решил капитулировать, так как кончились все боеприпасы.

А поскольку и американская армия также была сильно истощена, генерал Тэйлор согласился предоставить мексиканцам почетные условия капитуляции: мексиканская армия организованно покинула Монтеррей, забрав с собой знамена, оружие, амуницию. Одновременно было заключено перемирие на восемь недель.

После капитуляции Монтеррея в городе снова начались бесчинства американской военщины, особенно волонтеров, которые, по свидетельству участника событий Мида, вели себя «подобно вандалам и готам, нагоняя ужас на мексиканское население своими грабежами, убийствами и насилием»^[154].

По словам другого участника войны, американского лейтенанта Мак Клеллана, американские волонтеры забирали у бедных мексиканских крестьян все, что попадало под руку, — зерно, скот — и расстреливали их, если они пытались протестовать. «Из-за такого поведения волонтеров, — продолжает Мак Клеллан, против нас поднялся весь народ и мы должны сражаться с ним, как с солдатами»^[155].

Часть города Монтеррея оккупанты сожгли и разрушили. Разорению и опустошению подверглись многие другие населенные пункты, в которых побывали войска США. Одна из мексиканских газет писала, что от многих селений и ранчо «остались лишь руины»^[156]. Бесчинства волонтеров в районе Монтеррея приняли такие размеры, что Тэйлор вынужден был отправить в тыл один из полков (Первый Кентуккский), так как он «опозорил себя и свое государство»^[157].