- Каждый справляется как может. Нервы не железные, это – кивком указываю на зажатую между пальцами сигарету, - мне помогает не свихнуться. Так что простите, но я против всеобщего здоровья.

- Ай, ну и черт с тобой. Главное что глупостей не творишь. – Грешник рассмеялся разлил кипяток по кружкам. – Чай кофе в шкафу. Самообслуживание ребятки.

Короткий завтрак, без разговоров, без планов на будущее. Только звон посуды о посуду и запахи еды. Думать ни о чем не хочется но мысли настойчивы. Придется учиться, придется выстрелить в того кто нападет. Почему то сегодня это принять было очень просто. Страх ушел совсем, даже тревога затаилась. Осознания полной безнадежности тоже прошло. Зато появилось желание выжить. Назло всем. Доказать себе – я могу. Я – не хуже. Решительность. Да, пожалуй именно так. Волшебные что ли у него сигареты? С примесью?

- Девочки, вы в поселок до магазинов. Мы в лес, до схрона. Анка одна вас вытянет, Таш. Не переживай. – Скривилась. Грешник вопросительно поднял бровь. Раньше я бы просто закивала и вцепилась в руку Анке. Сейчас же… что изменилось то? За одну короткую ночь. Где мой привычный страх? Нерешительность? Где же? В кого можно превратиться просто приняв неприглядную действительность.

- Я не переживаю, Леш. Правда. – Парень прищурился, глянул в глаза. Что найти пытался не знаю. Но кивнул он явно чем то довольный. Нашел наверное, это таинственное "что-то"

- Тогда погнали.

Все разбрелись по комнатам собираться. Нам не чего было брать. Только деньги и пистолеты. Ана быстренько показала как управляться с оружием. Повторила два раза. Девушка кивнула и позвала на выход.

Дорога до центра поселка прошла спокойно. Улицы были безлюдны. Жители сидели по домам, боясь даже выглянуть наружу. Вчерашнее происшествие с солдатами и обезумившими местными распугало всех. Магазины и лотки были закрыты. Кругом стояла напряженная тишина. Радовало только то что каждый магазин был вделан в забор дома. То есть нужно было только позвонить в звонок и продукты нам выдадут. Я не на столько наивна что бы полагать что люди не воспользуются ситуацией. Разумеется цены взлетят. Липу мы тревожить не стали, а на семерых набралось всего около десяти тысяч. Насколько это хватит? Один магазин, второй, пятый. Открывать нам не спешили. И только в последнем, когда я уже отчаялась, нам соизволили открыть. Сухонький старичок, с белой, как у деда мороза бородой, крепко держал двустволку. Внимательные глаза глаза мазнули по мне и остановились на Анке. Правильно, она – опасней.

- Чего желают девушки? – Неожиданно молодой и сильный голос ни как не вязался со сморщенным, старым лицом и не большим ростом.

- Нам бы еды. Мы заплатим. – Пряча пистолет сказала Анка.

- Простите, девочки. Но сначала покажите финансы. – Прищурился дедок, глядя на нас. В прочем ружье по-прежнему он тоже не опустил. Я достала деньги, сделала шаг вперед. Распределила деньги в руке веером.

- Хорошо. Что нужно? – Оружие дедок сунул за прилавок и теперь шуршал пакетами на стойке около кассы. Руки которые секунду назад крепко и ровно держали оружие, сейчас подрагивали. Пальцы силились отделить пакет от общей массы черного полиэтилена.

- Не стоит, - Анка скинула рюкзак. – У нас своя тара. Крупы, тушенка…

Дальше я не слушала. Помочь ей я не могла. Просто не знала, что нужно брать в таких ситуациях. Молча складывала покупки в рюкзаки, отмечая огромное количество консервов. Наверно это правильно. Что еще может храниться так долго? Вопреки моему убеждению, что цены уже заоблачные, у нас еще осталось приличная сумма. Дедок попрощался и велел в случае нехватки продуктов приходить к нему. Цены завышать он не собирается, да и уже со знакомыми, дело иметь безопасней и приятней. Запасов у него не много, но на пару таких заходов должно хватить. Мы вышли на улицу. После мрачного, полутемного, заставленного прилавками и полками магазина, тусклый солнечный свет резал глаза. Накинула рюкзак. Подтянула лямки. Осмотрелась, тихо. Небо медленно затягивали тучи, солнце скрылась. Небу вряд ли нравиться смотреть на весь тот ужас, творящийся на земле. А сколько еще гнусного и мерзкого будет. Сейчас ведь всего лишь начало. Всего лишь… да. Почему сомневаться в продолжение хаоса не могла. А вот что все наладится, не верила. Люди еще не утратили человечность. Беззаконие еще захватило не всех. Пока. Крупные города наверно уже перестали существовать. Нет, они все так же стоят на своих местах, в них все так же еще есть люди. Только это уже не те простые – люди, жившие здесь совсем недавно. Это звери в человеческих телах. Инстинкты побеждают разум, заставляя кидаться на вчерашних соседей, друзей, коллег. Инстинкты заставляют убивать. Либо ты, либо тебя. Простой закон. Убей или умри. А смогу ли я убить? Поднимется ли рука с зажатым пистолетом? Прогремит ли выстрел…

- Таша. – Анка остановилась, окликнула меня. Я подняла голову, оторвав взгляд от пропыленной дороги. – Смотри. – Она указала рукой в сторону и я увидела. Маленький мальчик, лет эдак, пяти, с рыжими, как пламя волосами и конопатым носом. Ну вылиты Антошка. Из старого мультика. Только вот выражения глаз и дикий оскал никак не вписывались в сюжет.

- Эй малец, - Окликнула Анка. – Ты откуда здесь, а? – Ребенок перестал скалиться, глаза на миг преобразились. Вместо жестокости и голода, полыхнул страх. Мальчик протянул к нам руку. Окровавленный обрубок. Чуть выше запястья торчала белая кость. На острых краях которой виднелись клочки плоти. Крови не было. Кто то до нас перетянул руку выше перелома. Сама кисть с обломанным куском кости висела на тонкой полоске кожи и при малейшем движение раскачивалась из стороны в сторону, разбрызгивая редкие капли крови. Меня замутило. Повезло, что за завтраком я лишь курила и пила крепкий кофе. Вывернуло бы на изнанку, как пить, вывернуло б.

- Боже! – Анка, скинула рюкзак и побежала к ребенку. А я даже среагировать не успела. Дикий, какой то визжащий рык и мальчонка, впивается в шею девушки, которая хотела ему помочь. Анка выпускает из рук его обрубок. Глаза удивленно расширяются, из уголка рта скатывается струйка крови. Выстрел совпал с закатившимися глазами ребенка. Я промазала. Но уже и не нужно было попадать. Ребенок рухнул на землю, из горла вырывались хрипы вместе с кусками плоти и сгустками крови. "Умирают сами после того как передадут вирус". Анка стояла на коленях пытаясь зажать руками рану на шее. Кровь хлестала фонтаном. Земля вокруг пропиталась, превратившись в бурую кашу. Я согнулась пополам. Желудок скрутило, горло перехватило. "Они передают вирус и умирают". Это как игра в салочки. В смертельные салочки – пятнашки. Заразил и сдох. Анка. Выпрямилась. Рюкзак внезапно стал очень тяжелым. Что то неудобно и больно врезалось в спину. Лямки больно впивались в плечи. Я подняла пистолет, про себя считая. Раз, два… десять… двадцать восемь… тридцать пять. На сорока Анка рухнула на землю, лицом вниз. Тело пронзила судорога. На миг она выгнулась так сильно, что мне почудился хруст ломаемых костей. Девушка оперлась на руки, встала на четвереньки. Тряхнула головой. Глянула на меня снизу вверх. Страх? Его не было. А вот скорбь – да. Жалость что так глупо попалась она, а не я. Ведь это мне положено совершать глупости. Мне. Ведь это я совершенно не подготовлена, я не она. Я – секретарша. Она – опытный выживальщик. Что толку. Выживает – сильнейший, подготовленный? Да ничего подобного! Тогда бы выжила она - а не я. Я успела выстрелить три раза. Все три попала. Но она как шла, так и продолжала медленно сокращать и без того не большое расстояние. Откуда у меня силы? Мир смазался из за слез. Хотелось сесть и завыть в голос. Еще один выстрел. Попала. В голову. Ее голова резко откинулась назад, и тут же дернулось вперед. Китайский болванчик. Уродливый, дикий и не реальный, китайский болванчик, разбрызгивающий вокруг себя веером кровь. Тело обмякло, рухнув на землю. Думаю, все время пока я буду жива, мне будет сниться ее рычание и оскал. Блеск безумных глаз и капли крови, стекающие по подбородку. Облик маленького ребенка стерся из памяти. Его место занял облик дорого человека. Лучшей подруги. Демоны? Да, у меня теперь тоже есть личный демон. Пока один, но кто знает, когда все измениться и счет пойдет на десятки. Подошла к телу, некогда живой и веселой Анки, вытащила пистолет, запасной магазин из кармана. Смахнула слезы. Вернулась, подняла ее рюкзак. Закинула на плечо, не чувствуя веса. Медленно двинулась в сторону временного дома. Слезы по-прежнему мешали смотреть на мир. Я просто шла, держа наготове пистолет. Как добралась, не помню. Мир сократился до дороги, по которой я шла. Ничего во круг просто не было. Тихо скрипнула калитка, пропуская меня в мнимую безопасность. Дошла до времянки, открыла дверь. Тихо. Ребята еще не вернулись. Сбросила рюкзаки на пол у двери, прошла на кухню, нашла оставленную Зеро, не початую пачку сигарет и зажигалку. Щедрый какой. Вскрыла, вытащила сигарету, закурила. После третей затяжки меня накрыло. Руки задрожали, из горла вырвался хрип. Я стянула со стола пепельницу, а с кухонного дивана плед. Было жутко холодно. Закуталась и усевшись на пол разрыдалась. Сколько я так просидела? Минуту, час, вечность? Хотя за минуту вряд ли получиться выкурить почти всю пачку. Дверь тихо отворилась. Вошли ребята. Грязные, мокрые пахнущие почему то костром и порохом. Да, я теперь знаю, как пахнет человек стрелявший не так давно. В охранном агентстве ребята стреляли каждый день. Но от них никогда не пахло – так. Видимо такой запах порох приобретает только после стрельбы по живым мишеням. Или я просто сошла с ума? Ребята заметили меня. Зеро выругался, прошел к окну, резко распахнул створки. В кухню ворвался свежий ветер. Стало еще холодней. Сильные руки подняли меня с пола, пересадили на диван. Кто? Зеро? В руки ткнулась бутылка коньяка.