Затем она увидела. Дверь в подвал. Открыта. Непривычный скрип раздавался от ее качания, а паутина недавно была разорвана. Осторожно Морган дотронулась до рукоятки двери. Несмотря на всё, произошедшее раньше, она понятия не имела, чего ожидать. Оказавшись внутри, Морган с усилием рванула шнур, включающий свет, однако ничего не произошло.

«Одну секунду, Кэди», — попросила Морган, изумленно уставившись на ступеньки подвала. «Спасибо Богине, за магическое зрение», — подумала она. Даже без света, она была способна видеть идеально. Она потянула шнур для зажигания света из-под лестницы, но он тоже не сработал. Морган не чувствовала никаких вибраций… тем нее менее, там, в углу, несколько старых ящиков было покорежено. Мгновенно она вспомнила о разговоре с Мойрой, которая спрашивала о ее старых Книгах Теней, и впала в шок. О, нет.

Ящики были открыты, и все ее Книги Теней исчезли. Должно быть, Мойра взяла их этим утром перед уроками. Ее первые Книги Теней с записями о Кэли, о Хантере. Возможно, Мойра читает их прямо сейчас. Она может обнаружить существенность того, что ее мать скрывала от нее. Почему это должно было случиться именно теперь, когда так много всего свалилось на нее?

Морган потерла лоб рукой, пытаясь снизить головную боль. Здорово, что Кэди была рядом все это время. Морган судорожно пролистала в уме случившееся: отравленную морковь, лицо в окне, значение морганита, задержку Мойры и тот факт, что Мойра, определенно, забрала все ее самые ранние Книги Теней. Отравляющий дым.

«Похоже, всё это предвещает нечто зловещее», — сообщила Морган Кэди.

Кэди нахмурилась: «Согласна, но что именно? Не секрет, что Лилит — не твоя поклонница, но неужели она действительно могла зайти так далеко? Это уже что-то вроде борьбы ковенов, которая бывает не часто. Небольшие разногласия и противостояния не могут привести к абсолютно серьезным атакам, разве нет? Возможно, нам стоит связаться с Новой Организацией?»

«Да, наверное», — Морган не могла не ощутить привычную боль от упоминания о Новой Организации. Даже после столь долгих лет, она была не в состоянии слышать эти слова, не думая о Хантере.

Кэди пробыла до тех пор, пока не удостоверилась, что Морган стало лучше. После этого она уехала, а Морган лежала на кушетке в коридоре с Биксби на коленях и Финнеганом у ног, похожим на тяжеленную горячую грелку. Она усиленно размышляла, стараясь распознать какой-либо из образов. Итак, предположим, это дело рук Ильтвинна, охотящегося за Белвикетом и особенно за Морган, почему они делают это именно сейчас? Была ли эта осень какой-то особенной? Кроме того, что она являлась первой осенью без Калэма? Ох, Калэм. Ее сердце заныло о нем, и она почти ощутила желание открыть бит-деарк — окно в другой мир, чтобы связаться с возлюбленным, который погиб. Почти готова, но не совсем. После того вреда, который данное заклинание причинило Дэниэлю Найэллю, Морган не хотела обращаться к подобной темной магии.

«Биксби, ты такой хороший мальчик», — бормотала Морган, почесывая кота за ушами. Он громко мурлыкал с полуприкрытыми глазами.

Думай, думай. Кусок морганита. Лицо в окне. Ведьминский мешок. Дым. Даже Мойра и Иэн… вероятно, само по себе его присутствие в жизни Мойры было подсказкой.

Кэл… Морган не могла не думать о нем.

Морган с Финнеганом оба почувствовали Мойру в один и тот же момент. Слава Богине, она не опоздала, не пропала где-нибудь после занятий. Финнеган приподнял ухо, приоткрыл глаз, затем снова лег. Морган собралась с силами, чтобы встретить Мойру.

Ее дочь приехала как раз, когда солнце скрылось, и разгулялся ветер. Мойра удивилась, обнаружив маму, пролежавшую на диване целый день.

«Привет. Что не так? Ты заболела?»

«На самом деле, нет», — ответила Морган. Мгновенно ей вспомнились ужасные стычки с ее собственными родителями, когда она впервые открыла для себя Викку. Они были не только оскорблены, но по-настоящему боялись за ее душу. Они до сих пор были недовольны этим после стольких лет. Морган вспомнила, как хотела, чтобы они попытались стать более понимающими, и пришла к выводу, что эти их страхи только всё ухудшали. Она в состоянии попробовать вести себя иначе.

«Я так понимаю, ты нашла некоторые из моих старых Книг Теней в подвале?», — констатировала она факт, стараясь звучать непринужденно. «Ты их уже прочитала?»

Мойра посмотрела на маму, выглядя взвешивающей ответ. «Я пошла и достала их этим утром», — в конце концов призналась она. «Я знаю, ты хотела, чтобы я подождала, пока ты их принесешь, но…. после этого дыма и всего того, что Кэди рассказала мне в субботу… мне просто любопытно. Мне необходимо знать, как всё начиналось». Она покачала головой. «Просто такое ощущение, что я должна знать всё».

Морган застонала про себя от мысли, что их дочь знает всё о ее жизни.

«Ну, я лишь начала одну из первых», — произнесла Мойра. Она подошла к дивану, глядя на Морган сверху вниз. Пристальный взгляд Мойры был полон секретов, волнений и вопросов, однако лицо ее было скрытным и таинственным.

«Наверное, у тебя возникли вопросы?» — желудок Морган сжался, а челюсти заныли от попытки сохранить более-менее спокойное выражение лица.

«Как я уже сказала, я не слишком много прочла,» — ответила Мойра, усаживаясь в кресло-качалку. «Только начало самой первой книги — о том, как ты встретила Кэла Блэра. Я дошла до того, как ты узнала, что являешься кровной ведьмой, и как ты решила, что влюблена в Кэла. Я никогда не слышала, чтобы ты упоминала о Кэле, разве не так? Он был чем-то вроде простого школьного увлечения?»

Пугающий смешок вырвался из Морган. Обрывки воспоминаний о Кэле и о том, кем он для нее являлся, замелькали в ее голове. В некотором смысле, ее знакомство с Виккой было настолько болезненным, опасным и всеобъемлющим, что она всеми силами старалась не вспоминать об этом с тех пор. Возможно, правда заключалась в том, что она скрывала те истории из своей жизни от Мойры не только ради Мойры… она сама не хотела вновь переживать их.

Увидев озадаченное выражение лица Мойры, Морган кашлянула и произнесла: «Нет, не совсем». Она встала и достала диетическую колу из холодильника, после чего снова села на диван, взяв на колени Биксби для успокоения.

«Это то, о чем я никогда не рассказывала тебе», — сказала она. «Я хотела защитить тебя, в некоторой степени». Брови Мойры взмыли вверх. «Твой папа знал кое-что о моем прошлом, но не всё. Дело в том, что когда я впервые обнаружила, что являюсь ведьмой, что удочерена и происхожу из клана Белвикет… это было волнующе и прекрасно, потому что отвечало на множество вопросов и объясняло многое обо мне и моей семье. Однако также это открыло мне мир, о существовании которого я никогда не знала. Этот мир оказался не всегда хорошим, добрым и безопасным. А из-за того, кем я являлась — дочерью Мэйв Риордан, люди — другие ведьмы — стали интересоваться мной и силами, которые, вероятно, я имела. И вдобавок ко всему, твои бабушка с дедушкой были так потрясены и расстроены, и так напуганы, что я могу вечно гореть в аду за то, что больше не являюсь хорошей католичкой. Это не похоже на твой опыт, полученный здесь — опыт дочери двух ведьм, которая всегда знала, что она ведьма, и выросла в обществе, принимающем нас, нашу религию и силы. Само по себе осознание, что я кровная ведьма, вызвало всевозможные страдания и несчастья большей частью для моей семьи и некоторых из моих друзей, но также порой и для меня».

Морган абсолютно сознательно не упоминала о Карьяне МакЭване. Она считала, что способна справиться лишь с одним мучительным рассказом за раз.

«Что ты хочешь сказать?» — спросила Мойра, согнув ногу в колене и поставив ее на сиденье кресла.

«Ну. Дай-ка подумать». Даже после почти двадцати лет Морган до сих пор чувствовала острый укол стыда и предательства. «В старшей школе я ощущала себя кем-то вроде гадкого утенка. А тетя Бри была моей лучшей подругой. Помнишь тетю Бри из Нью-Йорка?»

«Ту, которая живет в огромном доме и у которой трое дочерей?» — уточнила Мойра.