В голове всплывали воспоминания, связанные с ним. Всего за семь дней я смогла его полюбить так, будто знала его всю жизнь.

Да, он знал меня всю жизнь, но не я его. Это чувство заставило меня увидеть мир таким, каким он на самом деле мне не казался: ярким, солнечным даже без солнца, тёплым, не смотря на холодную погоду, и добрым даже с людьми, которые стремились к злу.

Я увидела мир таким, каким его видел Гидеон, я увидела мир его глазами и поняла, что он светлый человек, каких ранее я не встречала. Он стремился поднять мне настроение, хотя порой сам был грустный. Он спасал моё грустное состояние души своим присутствием. А теперь он просто уехал. Спустя две недели от него не было никаких новостей, он не писал мне, не звонил, не передавал записки через семью. Гидеон забыл меня. Но я его забыть не могла. Он поселился у меня в голове с момента его появления в моей жизни, с момента того самого столкновения на улице.

Спустя какое-то время на асфальте стали появляться маленькие тёмные пятна, которых становилось с каждой секундой всё больше и больше — дождь. Его капли так звонко били по листьям, что росли на деревьях, выстраивая своим звоном целую мелодию. Я не боялась промокнуть, мне сейчас было плевать на это всё. Я хотела только слушать эту чудесную мелодию дождя и наслаждаться воспоминаниями, которые грели душу, но при этом разрезали сердце на кусочки.

Я вновь вспомнила момент, связанный с дедушкой. Я грустила после того, как он уехал. Я не выходила из комнаты, время для меня остановилось, одним утешением для меня была школа, где я могла забыть о всех своих проблемах и думать только об учёбе.

Когда в один из таких серых дней я пришла домой из школы, на пороге меня встретила мужская обувь, какую мой отец не носил.

Сначала я подумала, что у нас гости, но в этой обуви я стала узнавать ботинки своего любимого дедушки. Моему счастью не было предела! Я вбежала в кухню, где уже сидел дедушка, попивая чай, в руках у него было чашка. Он сидел и разговаривал с Лиззи.

Кажется, тогда они не заметили моего прихода, отчего я решила воспользоваться случаем и подслушать их разговор.

— Она так скучала без тебя. Спасибо, что приехал! — говорила она взволнованным, но счастливым голосом. Её тогда очень обрадовало его появление, ведь она знала, что я выйду из своей, как мне тогда казалось, депрессии.

— Я удивлён. Никогда не думал, что существует такая привязанность, — говорил дедушка восторженно.

Я случайно задела свечу, что стояла на полке возле кухни, отчего она упала, и меня заметили. Когда на меня посмотрел дедушка, я была настолько рада, что побежала к нему и крепко обняла, насколько позволяли мне тогда мои силы. Дедушка решил не обделять меня объятиями и тоже обнял так же крепко, как и я его. Его объятия согрели тогда меня в тот пасмурный день.

Разлука с ним, которая длилась полгода, исчезла. Он приехал тогда прямо перед моим днём рождения.

Мои воспоминания, которые я вспоминала со слезами на глазах, перебил вновь появившийся из ниоткуда Роберт. Он присел рядом со мной на лавочку, которую уже успело намочить дождём, и сказал:

— Черри, зачем ты тревожишь прошлое? Почему бы тебе просто не продолжать жить настоящим? Не надо портить себе настроение, а уж тем более поплакать, — закатил он глаза. Сначала я хотела возразить ему, сказать, что моё прошлое мне ценно, но потом я поняла, что в чём-то он даже прав. Впервые я слышала, с какой нежностью произносил моё имя Роберт.

— Почему ты заботишься обо мне? — спросила я. Я не хотела у него это спрашивать, но вопрос сам вырвался, и я решила уже продолжить, не останавливаться на этом: — Почему тебе настолько важно моё душевное состояние?

— Ты моя подруга, крошка, а друзей не очень хорошо бросать в трудную минуту, — улыбнулся он и вновь обнял меня, как это было в «Мистик Гриль». Его объятия не давали опять загрустить, в них становилось так же уютно. Когда он меня обнимал, мне казалось, что меня обнимает Гидеон. Становилось так спокойно, слёзы сами проходили, хотелось только одного — улыбнуться.

Я ещё раз поблагодарила Роберта за то, что он был сейчас со мной, когда мне так нужна была поддержка, встала и хотела пойти домой, но меня он меня остановил. Я посмотрела в его красивые карие глаза, в которых отражалось спокойствие и радость. Он подошёл ко мне, положил свою голову на мою макушку и сказал спокойным голосом:

— Я не отпущу тебя одну под таким дождём домой. Раз уж мы встретились, я тебя провожу. Надеюсь, ты не будешь против.

Его улыбка с того дня для меня стала настоящим лекарством, что залечила на время рану в моём сердце.

Мы стали ходить вместе гулять каждый день, делясь эмоциями и впечатлениями о каком-нибудь фильме или сериале. Он интересовался моей жизнью, людьми, которые присутствовали в моей жизни и делали её лучше. А мне хотелось с удовольствием ему рассказывать всё, что он так хотел знать. Каждый новый день, проведённый с ним, становился более красочным, чем он был до этого. Казалось, я смогла отпустить прошлое и начала жить сегодняшним днём. Жизнь вновь заиграла новыми красками, не похожими на прошлые.

Но и мысли о Гидеоне не пропадали. Ночами я не могла уснуть, плакала, вспоминала проведённые с ним дни, которых мне показалось мало. Я желала его увидеть, но его не было уже три недели. Он снился мне постоянно, и каждый раз с новыми словами, в новом образе. То он говорил мне забыть его, то он говорил мне помнить те дни, которые были для него самыми чудесными. Я кричала во сне, желая хотя бы краем глаза его увидеть. От моих криков просыпалась Лиззи. Первое время она пугалась этого, думала, что меня убивают и я умираю, но потом она привыкла и почти не реагировала на это.

Глава 10. «Он — моё лекарство»

И вот уже почти конец лета — 19 августа. Моя боль становилась менее яркой, чем она была до появления Роберта, который помогал мне справляться с ней. Время, проведённое с ним, я стала ценить, чего раньше я не наблюдала. В моей жизни вновь появились такие люди, как сёстры Льёнсон. Я, наконец, поняла, что смысл жизни есть — мои друзья, которые не дают мне загрустить, и мама, которая всегда со мной, что бы ни случилось. Когда я хотела пойти куда-либо, она давала советы, где можно провести отлично время, где есть красивые места, иногда сама отвозила нас с сёстрами Льёнсон к берегу озера, куда возил меня Гидеон. Когда мы приезжали на то место, меня охватывала грусть, но девочки включали весёлую музыку, доставали много вкусной еды, и начинали меня вытягивать из грусти.

Сидя дома за чтением новой книги, я услышала стук в дверь. Лиззи открыла дверь, за которой стоял Роберт, после чего позвала меня вниз, приглашая его зайти к нам.

— Нет, спасибо, я хочу позвать Черри прогуляться, — ответил он спокойным голосом. Когда он увидел меня, его глаза загорелись, он улыбнулся и поздоровался со мной. — Я подожду тебя на улице, Чер, — сказал он, обращаясь ко мне.

Я надела своё самое любимое чёрное платье, в котором была тогда в кафе, когда встретилась с Робертом. После появления брюнета в моей жизни я решила дать платью второй шанс. На голове у меня был самый обыкновенный пучок, который я делала для удобства, чтобы он не мешал мне, пока я читала книгу. Обычно, когда я распускала его, у меня волосы становились волнистыми, поэтому, решив, что в этот раз получится то же самое, я распустила волосы. Действительно, волосы лёгкой волной спускались к моим плечам. На ушах я застегнула чёрные серьги в виде перьев, которые так красиво смотрелись и очень подходили к этому платью.

Спустившись вниз, я забежала на кухню, где сидела Лиззи за чашкой чая, как она обычно это делала. Она посмотрела на меня и улыбнулась. Впервые за долгое время её глаза так светились. Кажется, я действительно изменилась с тех пор, как перестала постоянно сидеть дома и плакать. Сегодня она выглядела как-то необычно. На ней было надето яркое красное платье, перевязанное на талии чёрной атласной лентой. Волосы были завиты, локоны аккуратно спадали к спине. На губах у неё была алая помада, цветом схожая с платьем.