— Хорошо постаралась, Камбару! Отличная выдержка!

— Мгм… От такой искренней похвалы я впервые начинаю сожалеть, что столько шутила с вами, Арараги-сэмпай…

Камбару выглядит расстроенной.

Похоже, соблазнением здесь и не пахло, Камбару просто поговорила с Сэнгоку.

— Братик Коёми, Камбару-сан добрая, — не смогла на это спокойно смотреть застенчивая Сэнгоку. — Она одолжила мне спортивные трусы.

— Не знаю, кто такое добротой называет.

Первое возражение Сэнгоку на моей памяти.

В отличие от остальных, она практически не вворачивает шутки в разговор, так что мне сложновато. Из-за этих всех шутниц я теперь и нормальный разговор воспринимать не могу. Нельзя вовлекать и Сэнгоку в это.

Пока я отвлекал своих сестёр, Камбару с Сэнгоку выскользнули из дома, после вышел и я. Сёстры начали что-то подозревать (особенно младшая младшая. У неё хорошая интуиция), но в конце концов я стряхнул с себя их, слившись в поединке. В универмаге, который работает допоздна (не в супермаркете), мы взяли всё необходимое (ситуация развилась неожиданно: ни у Камбару, ни у Сэнгоку не оказалось с собой денег, так что покупал всё я), а затем направились к уже знакомой горе. Пошли пешком.

— Сэнгоку.

— А, что… братик Коёми, — зажалась Сэнгоку.

Боится, наверное, не злюсь ли я.

Требует осторожности как фарфор.

— Эти следы на самом деле же болят. Ты в порядке?

— А…

Лицо Сэнгоку стало пунцовым.

— Э-эм… Не сердись, братик Коёми…

— Да нет, ругать я тебя не собираюсь.

Неужто думает, что ей попадёт за то, что соврала? Робкая, я бы даже сказал, сознание жертвы… Каждый раз, когда видишь таких персонажей в манге или ещё где, думаешь, как же они раздражают, но в реальности это не так напрягает… Хороший я или нет, но, когда перед тобой такой человек, очень хочется защитить его. Ну, наверное, потому что она ещё ребёнок.

— Просто волнуюсь. Всё ли хорошо.

— Н-ну…

Сэнгоку глубоко натянула фуражку.

Прячет лицо.

Не хочет, чтобы видели.

— Сжимает больно… Но терпеть можно.

Ломает кости и легко съедает.

Обычное поведение змей.

— Терпеть совсем не нужно, хотя, глупо звучит. Всё-таки, когда болит, и должно болеть.

— Всё как вы и сказали, — вклинилась в разговор Камбару. — Когда тебя долго держат связанной, это физически жёстче, чем, когда тебя просто связывают. Что со змеями, что с верёвками.

— Немного не понимаю, почему тебя просто связывают и почему ты вдруг исключила психическую жёсткость, Камбару.

Ни капли сожаления.

Сэнгоку тихонько хихикнула.

Довольно смешливая для такой робости. Если вспомнить состояние Камбару тогда, то думаю, стоит наложить табу на тему тринадцатого созвездия перед Сэнгоку. Может и до смерти насмеяться.

Перед восхождением на гору мы обрызгали друг друга спреем от насекомых, который купили в универмаге. Время уже ночь, и сейчас наша главная проблема насекомые, а после уже странности. Мы все были в закрытой одежде, но мне с Камбару на всякий пожарный, а Сэнгоку на будущее пригодится.

Закончив с этим, мы пошли.

Естественно, тьма хоть глаз выколи.

Освещая себе путь фонариком, который купили в том же универмаге, мы втроём взбирались по лестнице. Кругом стрёкот насекомых и шуршание диких животных. Днём такого не было, потому ощущения словно от какого-то похода. На мгновение мне даже показалось, что мы пробираемся сквозь джунгли.

— Кстати, Сэнгоку.

— Что?

— Меня кое-что беспокоит, почему ты тогда отказала тому мальчику? Ты же не знала, что твоя подруга влюблена в него? Если так, то не вижу причин отказывать.

— Ну…

Она замолчала.

Всё больше непонятно, почему она отказала признанию того мальчика, если сейчас не может ничего сказать на мой вопрос…

— П-прости.

Извинилась.

Непонятно за что.

— Нет, тебе не за что тут извиняться…

— Ох, д-да. П-прости. Надэко… ну… прости…

Дважды за одну фразу.

Итого трижды.

Слишком много извинений.

— Сэнгоку, это не…

— Арараги-сэмпай. В вашем вопросе не хватает толики деликатности. Совсем не в вашем духе. Где вся ваша внимательность?

— Ох… вот как?

— Вот так. Причина может быть какая угодно. Да и зачем начинать встречаться с человеком, которого не любишь?

— У-угу…

Достойные слова.

Я осознал, что удивлён таким достойным словам от Камбару.

— Я, вот, люблю вас, Арараги-сэмпай, так что…

— Встречаться мы не будем!

— Э… Вот как, братик Коёми? — Сэнгоку отреагировала сильным удивлением. — Разве вы с Камбару-сан не встречаетесь?

— Нет!

— П-понятно… вы так ладите… похоже, будто встречаетесь.

— Ну да, мы довольно, э-э, близки.

Чувствую, с Хачикудзи ты поладишь.

Ну, Камбару, в отличие от Хачикудзи, хотя бы, никогда не оскорбляет меня… так что если уж выбирать, то Камбару, наверное, будет меньшим из зол.

А вот Сендзёгахара, с которой я и встречаюсь на самом деле, вообще ничего кроме гадостей не говорит…

— Камбару, ты же тоже отказала бы.

— Угу. Мы не стали бы встречаться, — объяснила Камбару Сэнгоку. — Мы с Арараги-сэмпаем просто играем в близость. Игривые отношения, так сказать.

— Выражение совсем не то!

— Настолько близки, что всё закончится, как что-нибудь случится.

— Так ты специально это всё?! Ты отвратительна!

— Ох. Вы ранили меня в самое сердце.

— Ой… прости. Ты очаровательна.

Как же она ранима, раз приходится заглаживать комплиментом каждое слово.

Наверное, я слишком бесхребетный.

— Ясно… не встречаетесь, — пробормотала Сэнгоку, словно отчего-то успокоившись, после нашего с Камбару обмена репликами, а затем проговорила: — Я отказала, потому что люблю другого.

Невинный, словно смущённый тон.

— Но… подруга, она всё не так поняла… и всё так получилось… Надэко не плохая…

— Тебе не в чём винить себя. На самом деле, всё бы прошло нормально, если бы ты не резала змей в этом храме.

В этом месте.

— Точно, Камбару, тебе, возможно, снова поплохеет… Эффект у оберега не особо быстрый.

— Всё хорошо. Если знаешь о чём-то с самого начала, то уже готов к этому.

— Ясно.

Настоящая спортсменка.

Несгибаемая воля.

Обычно на такие сомнительные высказывания хочется возразить, но раз уж это сказала Камбару, верить можно. Лишь у неё слова не расходятся с делом — из медленной девочки со слабыми нервами она стала поразительной девушкой, которая вышла в баскетболе на национальные соревнования.

— Братик Коёми, а ты много помнишь из детства?

— Ох… если честно, не очень. С воспоминаниями у меня плохо.

— Вот как… — с нескрываемой досадой проговорила Сэнгоку.

— А ты, Сэнгоку? — тут же поспешил я сменить тему. — Я помню, мы несколько раз немного играли вместе. Да и обычно старшие братья подруг легко забываются.

— Надэко мало с кем дружила, — ответила Сэнгоку. — Тогда я только с Рарой-тян и играла вместе после школы…

Рара-тян это, должно быть, моя младшая младшая сестра. Точно, так её звали подружки, которых сестра приводила домой. Прозвище в начальной школе. Среднее из «Арараги». А сейчас вот её вместе со старшей младшей зовут Огненными сёстрами Цуганоки…

Всё меняется.

Люди, естественно, тоже.

Ну, если так говорить, в те времена меня раздражало, что мне приходится играть с подругами, которых младшая сестра приводит домой…

Играть с девчонками как-то стыдно.

Такое чувство.

— Потом Рара-тян пошла в другую школу… Я храню воспоминания о наших играх с тобой, братик Коёми, и Рарой-тян.

— Ясно…

Хорошо раз так.

Кстати, нам с Камбару удалось скрыть от Сэнгоку свои соприкосновения со странностями. Ограничились лишь намёком, что тоже в некоторой степени сталкивались с этим. Следовало бы открыть ей всё, даже в том плане, что это нужно для доверительных отношений, однако мы побоялись, как бы это не увеличило её психической зажатости, и решили таким образом позаботиться о ней. Поэтому Сэнгоку, наверное, не очень понимала, почему Камбару может стать плохо, когда мы подойдём к храму. Тогда бы, возможно, стало бы понятно, что это всё мощное влияние. Если так подумать, ну, не такая уж это и ошибка.