По пути на площадь, Люси отметила, что чем ближе они приближались к площади, тем больше народу становилось. В городе царила праздничная атмосфера. Радость источалась буквально из каждого. Хартфалия тоже невольно поддалась этой атмосфере. На ее лице расцвела дружелюбная и счастливая улыбка.

Это было так здорово! Раньше она никогда не присутствовала на подобных праздниках. Это тебе не день города, где все пьяные уже к восьми в двадцать первом веке. День города в двадцать первом веке был каждый год почти таким же, как и предыдущий. За исключением того, что управление города из года в год пыталось выпендриться все больше и больше. Но этот праздник был совсем иным. Это был праздник в честь уходящего лета. В современной Магнолии он не праздновался. Да и интересно было увидеть фейерверк семнадцатого века, этого времени, а не будущего.

За своими мыслями Люси и не заметила, как они дошли до площади, которая была красиво украшена. Было много лавок с разнообразными товарами, сцена, на которой красиво танцевали танцоры и, конечно, толпа народу.

Люси, Нацу, Грей и Джувия сами не заметили, как разделились. Люси с Нацу пошли рассматривать товар, который предлагался в разных лавках, а Джувия и Грей полюбовались танцевальным представлением и ушли в более спокойное место. На набережную. Оттуда тоже прекрасно было бы видно фейерверк, поэтому, чтобы эта шумная атмосфера не давила на них, Грей и Джувия поспешили удалиться.

— Нацу, здесь так здорово! — Пораженно воскликнула Люси, держа за руку своего спутника. Они решили держаться за руки, чтобы не потерять друг друга из виду. А в такой толпе это было не мудрено.

— А что, у вас в будущем не устраивают таких ярмарок?

— Устраивают, но это немного отличается от того, что происходит сейчас. В моем времени площадь стала больше, за счет того, что снесли некоторые здания. Сцена гораздо современнее и больше, такая же толпа народа, лавки с товаром такие же. Самодельные вещи, спиртное, картины и прочее. Но знаешь, в современном мире мне это как-то… скучно наблюдать каждый год. Фейерверк у нас тоже запускают, причем каждый год управление города пытается выпендриться так, чтобы по сравнению с прошлым годом, представление в этом выглядело ну уж таким завораживающем, что глаз невозможно оторвать. Ночные клубы полны народу, кафе и рестораны переполнены, улицы полны пьяных горожан. Нет, конечно, это тоже весело, но здесь, в твоем времени, праздник выглядит каким-то… не таким, как в двадцать первом веке. Каким-то… живым. Каким-то особенным. Тем более, вы празднуете такой, казалось бы, обычный и незначительный праздник, как конец лета. У нас его не празднуют.

— Правда? Но это же так важно.

— Ну, приоритеты двадцать первого века сильно отличаются от приоритетов семнадцатого. Ладно уж, пойдем, я хочу выпить рома, попробовать вино домашнего приготовления и, возможно, выпеть глинтвейн. Да, точно, я хочу выпить глинтвейн.

— Люси, Люси, — улыбнулся Нацу, — ладно, пошли. — Он стал проталкиваться к лавке, где продавали вино.

Двумя часами позже. 23–19

Мира спокойно проходила еще один переулок, сокращая дорогу до гостиницы. Она была совершенно спокойна за себя, ведь попробуй к ней сейчас пристать какой-нибудь пьяный мужчина, она даже не будет принимать свою силу, а просто вырубит его одним ударом с ноги. Какой бы хрупкой Миражанна не казалась, а основы боевых искусств она знала. Так же она могла достать из сумки сонную настойку и плеснуть ею в лицо нападающего. Пары от настойки тут же его усыпят.

Штраус старшая возвращалась от своей подруги. Эта самая подруга знала Миру довольно таки долго, но и предположений не имела на счет того, что Миражанна на самом деле не просто обычная девушка, а самая настоящая ведьма. Она знала только то, что Мира владеет кое-какими навыками врачевания, вот и попросила помочь.

И сейчас Миражанна пребывала где-то в своих каких-то не особо радужных мыслях. Мира все обдумывала сложившуюся ситуацию с семилетним сыном подруги. А дело было в том, что мальчик был чем-то болен. Его мать думала, что это простая простуда, но это оказалось не так. Мира просидела возле его кровати где-то с час, ощупывая, мерея температуру, выясняя, что же с ним может быть. Мальчик был бледен, кашлял. У него была высокая температура, дыхание было ослаблено. Состояние тяжелое. Что это? Абсцесс легких, туберкулез или же тяжелая стадия простуды? При дыхании мальчику было больно. Правое легкое как будто разрывало.

— Абсцесс правого легкого, — констатировала Мира шепотом. Хуже всего было то, что она не знала, как ему помочь.

Миражанна оставила настойку и покинула дом, направляясь обратно в гостиницу. Она очень надеялась застать там Эльзу и расспросить, как эта болезнь лечится у них в двадцать первом веке.

Врезавшись с какого-то пьяного зеваку, Мира очнулась от своих мыслей и, извинившись, побежала в направлении гостинцы. Завернув за угол, девушка, сбавила свой шаг и вновь погрузилась в свои мысли.

Психическое состояние у нее в данным момент было нестабильным. Она понимала, что Эльза и Люси не медики и, даже если они и знают, как лечить эту болезнь в теории, на практике они полные нули. Да и лекарств из современного мира у них нет. Нужно скорей обратиться к Полюшке или Венди. Но если первая не станет помогать из принципа «неразглашение навыков медицины двадцать первого века в целях сохранения привычного течения событий, во избежание изменения будущего», то вторая, хоть и образованнее Миры в медицинском деле, все равно ничего не сможет поделать, из-за отсутствия опыта. Да и знаний, которые бы пригодились.

Неделю назад на ее руках умер маленький ребенок, которому от роду было где-то несколько месяцев. Какая-то инфекция. Родители ребенка позвали Миру слишком поздно, и ни она, ни Венди, ничего не смогли сделать.

Внезапно перед глазами всплыла картина смерти собственной матери. Оспа. Мира тогда была совсем ребенком, отец отгородил детей от матери и запретил им даже приближаться к ней, чтобы не заразиться. Вскоре отец сам скончался. Так они оказались на улице. Мира еще в детстве познала весь ужас реальности.

Миражанна попыталась успокоиться. Это ее нестабильное психическое состояние может довести до того, что ее дьявольская сущность, второе обличие, возьмет верх над ее рассудком. Первое обличие всецело подчинялось Мире, а вот второе. С тех пор, как Мира его пробудила, девушка никогда не использовала его. Ведь перевоплотившись во второе обличие дьявола, она теряла рассудок. Кто-то другой словно вселялся в ее тело. Кто-то очень плохой. Кровожадный.

Задумчивое состояние долго не продлилось, потому как ее чуть не сшибла ударная волна какой-то магической энергии. Мира тут же взяла себя в руки и развернулась к противнику.

— Кто ты? — Спросила Миражанна.

— Меня зовут Рисли. Я пришла за тобой.

— Дорогая Рисли, послушай, давай поговорим и все обсудим.

— Я бы и рада, но у меня приказ, — с этими словами Рисли отвела руку назад, и, собрав сгусток магической энергии, направила его в Миру. Миражанна, особо и не прилагая усилий, увернулась.

— Кто тебе приказал? — Спросила Мира.

— А вот это тебе знать не обязательно. — Рисли сложила руки в какой-то знак, и Мира почувствовала, как ее тянет к земле. Как будто что-то давит сверху. Больно ударившись головой о каменную дорогу, девушка попыталась подняться, но у нее не получилось. Что-то давило на нее так сильно, что она не могла и пошевелиться.

— Это сила гравитации. Тебе это слово может ни о чем не говорить, но это совершенно не важно. Тебя расплющит, стоит мне только пожелать.

— Нет, пожалуйста, хватит. Ты не понимаешь, что ты делаешь. Прошу тебя, остановись, пока не поздно, — взмолилась Мира.

— Что ты говоришь? Что ты мне сделаешь? — Поинтересовалась Рисли и сделав еще один жест руками. Миру как будто что заставило подняться в воздух, стать невесомой, а затем, со всей силы, вновь придавило ее к каменной дороге.