Тут тоже все было так же – а чего изобретать велосипед ! И так же – остались только часовые в окопах да бдящие пулемётчики. Пусть побдят ещё немного… Третий рубеж кольца – батальон с запада – сфера действия Молодцова. И тут всё повторилось: заднее охранение, задний ряд… и нацеленные на молниеносную атаку бойцы батальона Молодцова. К своим я уже не успевал – скоро рассвет ! Но метнулся; словно молния, пронёсся через лес. Уже светает… с ходу включился в атаку часовых, посылая ментальный сигнал командиру своей роты: для первого взвода дорога свободна; для второго; для третьего… Когда я возвращался – бойцы уже стояли у входов палаток. Хотел дать отмашку, но заметил неладное…

В одной из палаток проснулся егерь и стал тихонько поднимать остальных. Это плохо, очень плохо – это шум ! Упал на землю, и вполз, отгибая внизу полог палатки. Вполз, успокаивая и встал. Двое из десяти уже с автоматами, остальные будят спящих и тоже тянутся к оружию. Но не видят ничего ! А я вижу ! Скользнул по проходу к возмутителю спокойствия, сидящему с автоматом в руках. Нажал рычаг сброса магазина и полоснул егеря по горлу широким махом ! И метнулся к следующему ! Время замедлило бег; движения егерей медленные и плавные… А я быстр и силён: вырываю оружие, способное выстрелить и режу, колю ! Перепрыгиваю через кровати и продолжаю свой яростный танец смерти ! А за мной в темноте мчится тёмная сила, вылетающая из уже трупов ! Десяток секунд и я выхожу из палатки: весь в крови; адреналин бурлит в крови как гейзер ! Атака ! Бойцы бесшумно устремляются в палатки. Отхожу назад к радисту:

- Передай общий сигнал – АТАКА ! Нет бойцы не рванулись вперёд к яростной сшибке с врагом – поползли ужами к бодрствующим солдатам и пулемётчикам. Я контролировал у своих, готовый погасить любого, даже ценой кирпичика силы. Тихо… Ещё тихо… Пока ещё тихо… Загремели редкие выстрелы и вот тут то бойцы рванулись вперёд ! Мир взорвался яростными очередями – нашими очередями ! Окопы расцвели бутонами огненно-красных цветов от разрывов гранат – наших гранат ! Канонада прокатилась по всему периметру окружения города ! Вспыхнула, прокатилась и затихла – дело сделано… Пошли доклады: Противник уничтожен… противник уничтожен… противник уничтожен… Ко мне подбежал командир роты: Противник уничтожен ! А на той стороне, из окопов, уже поднимались любопытные головы – что это там у немцев случилось ? Случилось бойцы, случилось… Но пусть пока посидят в неведении – мне нужно ещё в одно место…

Подкатил с взводом и двумя Бюссингами к штатлагу в Лесной: так и есть – сидят голубчики под охраной. Не заморачиваясь тактикой выпустил вперёд Бюссинги и они покосили из 20мм пушек всё, что смогли, а остальное закончил взвод, выскочивший из грузовика… Подошёл к воротам: пленные вскочили – грохот выстрелов не услышит только глухой, и уставились на меня в тревожном ожидании. На штатлаг медленно опускался ужас; скользкой змеёй вползая в разум; ледяными пальцами сжимая сердца… За моей спиной стояла четвёрка охраны: молчаливо, без тени чувств на лице взиравшая на тысячи пленных, бывших когда то гражданами СССР; ставшими пленными; освобождёнными из плена и ушедшими в плен добровольно. Не оборачиваясь назад, бросил через плечо:

- По машинам… Уходим… Толпа пленных качнулась вперёд – к воротам… Вытянул вперёд ладони: тот кто не с нами – тот против нас ! Два кирпичика силы сорвались с ладоней и врезались в толпу ! Чёрный вихрь рванулся ко мне; захлестнул меня с ног до головы ! Солнечный свет погас, закрытый чёрной пеленой, а когда сила улеглась во мне "под завязку" – увидел только серые холмики с лежащей на них военной формой… Метнул туда пол кирпичика силы: серая субстанция разлетелась по земле; перемешалась с брюками и гимнастёрками и рассыпалась по земле неровными слоями… Вот и нет больше предателей – вздохнул я про себя: хоть так послужат общему делу… Вошли в город. Нас встречали настороженные взгляды и горожан и бойцов. Хотя – на лицах горожан виделось вроде как облегчение… Подошли комбаты, доложились по форме и замерли в ожидании…

- А где ваше начальство ? – спросил я доброжелательно.

- Сбежало начальство ! – зло выдохнул один из комбатов – обобрало город; забрало грузовики, загрузило продукты и укатило почти сразу же после вас – сволочи ! А нам сказало – мы за подмогой ! Ну что то такое я и предполагал… Но вот так – сразу бросить столько бойцов и уехать в неизвестность ? Не похоже это на инстинкт самосохранения…

- Связались они по рации с кем то… - разъяснил для меня ситуацию второй комбат - а после этого и укатили… Видимо услышали, стандартное: Сообщение приняли: держитесь; поможем… и поняли, что никакой помощи не будет и "спасение утопающего – дело рук самого утопающего…" Ладно – осаду мы сняли; продовольствия привезли: хоть и не много, но получше, чем оставили, хотя – разносолов нет и "вкусняшек" тоже. Разве что тушёнка да масло топлёное… Я смотрю на комбатов они на меня с затаённой надеждой –выручай: мы же свои, советские ! Ну и что мне с ними делать ?

- Ну и что мне с вами делать ? – вопрос далеко не риторический…

- Товарищ капитан – возьмите нас к себе – начал первый комбат, который у них, похоже за комполка остался – мы готовы служить под вашим командованием ! Да… мы готовы… - подтвердили остальные… Если они думали, что меня обрадовали, то они ошиблись: согласие, полученное под давлением не является добровольным и действительным: его можно в любую минуту разорвать, а уж при выходе к регулярным частям Красной Армии – тем более ! А это мне надо ? А это будет – обязательно будет !

- Вам предлагалась служба в моём подразделении…

- Да мы вас не так поняли… Вы не объяснили подробно… Мы не знали кто вы такие… - раздались нестройные возгласы.

- Вам предлагалось – вы не захотели. А я дважды предложения не делаю ! И ещё: находясь в городе вы могли подойти, поговорить, попроситься… Вы этого не сделали. Значит не хотели в нормальных условиях, а захотели – когда прижало… Вы получите оружие взятое у немцев; вы получите немного продовольствия, которое мы вам привезли. Забирайте продовольствие двух батальонов и трёх рот, которые мы разгромили и уходите в леса… Несколько машин для перевозки продуктов до леса мы вам оставим - продолжил я, а дальше – вы сами… Я с вами проведу беседу, объясню тонкости и нюансы партизанской жизни и борьбы с немцами… Скоро сюда начнут забрасывать отряды диверсантов НКВД – они наверняка на вас выйдут. Может жизнь у вас ещё и наладится…

Ну а что я мог сказать ? У меня в рекрутах и новичках – первом этапе обучения, шесть батальонов ! Кроме них – три батальона командирского состава, обучающихся по особой – офицерской программе ! Пусть я отчислю один батальон ленивых, хитрых, неприспособленных к войне, но и в этом случае останется пять. И это тех, кто сам захотел служить в моём подразделении, а не нужда заставила ! А эти ? Подведут в трудную минуту, а она наступит в тот момент, когда мы пересечём окопы нашей доблестной Красной Армии с её особистами и комиссарами и политработниками ! Целая куча дармоедов и бездельников захочет прибрать к рукам готовое подразделение, да ещё и в рай на нём въехать ! И зачем им тогда я ? Ну и что мне делать: ситуация – чемодан без ручки: и нести будет тяжело и проблемы создаст в будущем и бросить жалко – свои всё же.

- Значит так – решил я – служить начнёте с командира отделения. И это не обсуждается. И глянул на ауру комбатов: у главного, его зама и ещё одного – никакой реакции: принимают как должное, а вот у двух – майора и капитана – ярко выраженное недовольство и возмущение, но вида не показывают… А если бы я не имел способности видеть это ?!

- По тебе… - показал пальцем на старшего, хотя это и не прилично – и тебе; тебе… - перевёл палец на ещё двоих – вопросов нет – пока… А вы – ткнул в "возмущенцев" – отпадаете сразу и сами знаете почему. Или сказать ? Майор промолчал, а капитан не выдержал:

- А почему я отпадаю ? Чем я вам не подхожу ?! – повысил голос, показывая свое недовольство и возмущение…