Фили же думал, что удача ему не нужна, если у него уже есть Торин.

Нет, правда, зачем ему какая-то удача, когда есть ОН?

Фили и впрямь так думал. И был готов вечность не отходить от мужчины. Но вот взрослые считали, что лучше иное.

— Мальчики, Фили, Кили! — тётя Дис окликнула сидящих на полу детей.

Кили в этот миг как раз щедро подарил Фили две игрушки — одноухого тряпичного зайца без глаза и удивительно красивую деревянную птичку-свистульку. Мальчик просто онемел от таких подарков. У него никогда не было игрушек. Теперь были… да, у Кили было куда больше просто восхитительных вещей и игрушек. И резной топорик из дерева, и маленькая тележка-самоходка, и деревянный барашек с крутыми рогами, с седлом и уздечкой, который качался… и несколько фигурок гномов-воинов.

Но вот свистульки у Кили не было. И даже заяц… ну, Фили не знал, что с ним делать… но он все же был замечательный!

— Мальчики, — окликнула детей тётя Дис, — на улице прекрасная погода. Идите погуляйте, но от дома далеко не уходите и чуть что, тут же домой! Ясно?

— Да, мам! — живо отозвался Кили, радостно вскакивая и хватая Фили за руку. — Идем гулять!

Кили, тарахтя, потащил за собой Фили, который несчастно оглянулся на тётю и отца. Ему совершенно не хотелось уходить из дома. А вдруг его опять… кто украдет?

А Кили все болтал, что познакомит его со всеми своими приятелями и друзьями. И он, Фили, с ними обязательно подружится. Сам мальчик в этом сомневался. Все дети, с которыми встречался Фили раньше, задирали перед ним носы и смотрели с презрением. А иногда и гадко шутили. Или «ненарочно» толкали прямо в грязь. Или того хуже — решали всем скопом отколотить его. Нет, ему совершенно не хотелось с кем-то знакомиться… но раз тётя велела… он пошёл.

Стоило им оказаться на улице, как Кили, услышав детские голоса, потащил его за собой «знакомиться». Фили ничего не оставалось, как идти вслед.

Они свернули за забор и оказались у небольшого домика с верандой, у которой собралась целая кучка детей.

— Привет, Кили! — приветствовали появление мальчиков дети. — А это кто?

И все дружно уставились на Фили, но Кили это не смутило.

— Это Фили, его папа мой дядя Торин! — сказал он.

Один из мальчиков сморщил нос.

— Но ведь ты говорил, что он вонючка, которого…

— Неправда! Никакой он не вонючка! — возмутился Кили, в то время как Фили до ужаса захотелось оказаться где угодно, лишь бы не стоять под любопытными взглядами.

— Только скажи так еще раз и дам тебе в глаз! — заявил Кили тому мальчику, который назвал Фили «вонючкой».

— Ой, да ладно! — фыркнул тот, пожав плечами. — Мы будем играть, или как?

— А во что? — живо спросил Кили.

Двое мальчиков, совершенно одинаковых на вид, переглянулись:

— Ну, мы хотели играть в прятки… — протянул один из них.

— В прятки? — сморщил нос Кили. — Это для маленьких!

— А Вий предложил нарвать яблок, — сказал другой мальчик-близнец.

Мальчишка, который назвал Фили «вонючкой», кивнул.

— Там такие яблоки… просто огроменные! И сладкие…

Даже звучало это ужасно соблазнительно. И мальчишки дружно переглянулись…

— Воровать не хорошо, — тихо сказали за спинами мальчишек, и когда те повернулись на голос, Фили увидел еще одного мальчика.

Тот был рыженький, худенький, в сиреневой рубашке, и на шее у него был шерстяной шарф. Мальчик был очень бледным и веснушки на его лице яркими пятнышками выделялись на бледной коже. На вид он казался больным и слабым, а под глазами чернели тени. И в глазах этого маленького рыжего мальчика будто застыла грусть.

— Ой, нельзя! — огрызнулся Вий. — Тоже мне, правильный! Да умей ты ходить, сам бы первый побежал! Пошли, ребята! Потом в прятки поиграем!

Мальчишки-близнецы и Кили нерешительно переглянулись, но видно им очень хотелось обещанных Вием яблок, и они пошли за ним. А рыжий мальчик, что сидел на крыльце, тоскливо опустил голову, сникнув. У него был такой вид, будто он сейчас заплачет. И Фили враз стало его жаль.

— Эй, — нерешительно окликнул его Фили, когда Кили и другие мальчики скрылись за забором.

— Фили, ты чего отстал?! — из-за забора выглянула голова встрепанного Кили. — Пошли с нами!

— Я… я тут побуду, — решительно сказал Фили. — Не надо этих яблок, Кили… воровать плохо.

— Это тебе Ори сказал? Больше слушай! — фыркнул Кили и исчез за забором, крикнув напоследок: — Мы быстро!

Фили не успел ничего сказать. Ему так часто раньше попадало за воровство… но ведь он, это он, а Кили совсем другое дело! У него всегда была мама… может таким как он и можно такое?

— Ты мог пойти с ними, — тихо сказали позади него и рыженький гномик несчастно шмыгнул носом. — Зачем тебе я? Я же скучный, и слабый… и ходить не могу.

— А… почему? — тихо спросил Фили, садясь рядом с мальчиком. — Ты болеешь?

— Я всегда болею, — пожал плечами тот, подымая голову. Фили встретился с ним глазами и вдруг подумал, что этот мальчик очень умный. Но грустный. И взгляд у него взрослый… — Но я не поэтому ходить не могу.

— А… — Фили осекся. Почему-то спрашивать мальчика о причине этого показалось очень стыдным.

А тот пожал плечами.

— Потому. Я калека. Когда я был совсем маленьким, меня очень больно ударили по спине. И я перестал ходить. Мой старший брат все надеется найти лекарство, возится со всеми этими травами… только зря он надеется… — мальчик оборвал себя и глухо сказал, отведя взгляд: — Извини, тебе это неинтересно, а я не хотел жаловаться. Не надо меня жалеть. Я привык.

Фили даже представить себе не мог, как же сильно и больно надо ударить, чтобы ты потом не смог ходить. И это правда ужасно… Фили попытался представить, что не может ходить…

— Меня тоже били… так что я потом долго-долго лежал… — негромко признался Фили, и мальчик удивленно посмотрел на него. — Но потом все проходило. Может и у тебя пройдет?

— Тебя бил господин Торин? — не веря, спросил мальчик.

— Нет! Он никогда меня не бил! — запротестовал Фили. — Господин Торин очень хороший! То есть… я хотел сказать… папа меня никогда не бил.

— А, понятно, — кивнул мальчик. — Да, господин Торин хороший. Он даже заплатил за лекаря, чтобы тот посмотрел меня. Но тот сказал то, что и другие — может само пройдет, молитесь своему Ауле. В общем, он был очень добрым, тот лекарь…

И мальчик вздохнул и помрачнел, отведя глаза.

— Зря ты со мной остался… это плохая примета, с калекой водиться. Сам можешь заболеть. Другие ребята со мной только из-за твоего отца стали общаться, а раньше им запрещали даже подходить ко мне. И господин Торин, конечно, добрый, но ему наверняка не понравится, что ты остался со мной. Лучше дружи со здоровыми…

Мальчик сказал это негромко и хмуро, и даже резко. Он явно хотел, чтобы Фили ушел за другими. Вот только Фили очень ясно осознал, что не хочет уходить.

— У меня никогда не было друзей. Я не знаю, как это… с кем дружить, — признался он. — Но я бы хотел… дружить.

Рыженький гномик задумчиво смотрел на него, опустив голову к плечу, и будто обдумывал каждое слово Фили. Он был очень серьёзен.

— Я никогда не слышал, чтобы у господина Торина был сын, — наконец медленно сказал он. — Ты жил не с ним. Ты не похож на остальных. Ты не такой… и жил ты в плохом месте, где тебя били. Я рад, что господин Торин тебя нашёл. И я бы хотел с тобой дружить… если нам позволят. Но ты спроси господина Торина — можно, или нет. Он добрый, но… я же калека.

Фили согласно кивнул. Ему и впрямь захотелось дружить с этим мальчиком. Он уж точно никогда не станет смеяться, гадко шутить и обзывать. И драться не будет. И… и вообще.

Фили наконец обратил внимание на то, что гномик держал на коленях странную вещь. Дощечку, к которой были пришиты веревками странные тонкие пластины из чего-то похожего на светлую кожу. И на верхнем листочке был изображен кот и странные значки.

— Что это? — спросил он с любопытством.

— А, это? Это мне подарил Нори. Я не знаю, где он взял этот альбом. Он сказал, это будет нашим с ним секретом, — Ори бережно провел тонкими пальчиками по листу пергамента с рисунком. — Я здесь рисую то, что вижу… и руны, которые знаю. Когда-нибудь я выучу все-все руны и научись читать. У меня уже немного получается читать.