Каллен, зачастившая к нам, два дня подряд ахала и рассматривала все фасоны, а потом с обидой сказала:

— Все на худеньких, а мы, аппетитные, опять в стороне остаемся.

— Да, Вася наша уже измученная вся, но можно небольшой альбомчик набросать, листов на десять, не раскрашивая, должны успеть, если кожевник и этот успеет оформить!

— За кожевника не переживай. Ещё как сделает!

Она уже договорилась с Куземиным приятелем, плетельщиком из местной лозы, что он делает ей летнюю беседку вместе с мебелью такую же ажурную как у нас. Надо сказать, беседка вышла на славу, соседи приходили посмотреть и удивленно поохать, общее мнение выразил Антипа:

— «От ить, какую красу можно наладить из простых веток, и красиво, и не затратно.»

И бывшая лавчонка Юллиса пригодилась, теперь в ней плетельщик обосновался, они с Куземой днями пропадали в поисках подходящего «матерьяла», и потихоньку обрастали заказами. Кузема поздоровел, и местные девицы постоянно строили ему глазки.

— Ить ты теперя женишок, как его… а, перс-пек-тив-ной, смотри, окрутють тебя вскорости! А и славно, пора бы ужо и свадебки заводить!

Народ собирался у «швейного домика» с утра. Каллен, завидев нас, махнула рукой, и с окон витрины сняли закрывающую их ткань. Посмотреть было на что: на голубоватом фоне очень выгодно смотрелись все пошитые вещи — форма для учебы, повседневные платишки для девочек, рубашка и подобие джинсов для подростка, блузочки и юбочки. Все в яркой цветовой гамме, необычного фасона, сразу же привлекло всеобщее внимание.

В отдельном месте расположились кружевные шарфики, воротнички и беретики, сделанные местной мастерицей Дираной, которая искусно вязала всякие салфеточки, но спроса на них почти не было, а у нас резко появилась нужда в кружевнице, когда Юллис очень сильно злился и орал, что просто белый воротник на учебном платье выглядит убого. Тогда-то и стукнуло мне в голову, что воротничок, обвязанный кружевом, будет то, что надо, если найдется вязальщица. Дирана, жившая скромно, если не сказать, бедно, с радостью согласилась, и всю седмицу, не поднимая головы, вязала все эти вещи для выставки.

Когда на крыльце появились Юллис, Дирана и Мелина, над дверью нашего домика зажглась магическая надпись «Швейный дом!» и высветился магический знак мастера-швея, народ зашумел и захлопал, а наши мастеровые пригласили желающих заходить внутрь. Паломничество было весь день. Вилик, сидевший за столом заказов, не успевал записывать желающих пошить своим деткам такие же вещи. А когда мы подарили Юллису альбомы, то образовалась нешуточная очередь их посмотреть.

Особенно долго рассматривали и выбирали фасоны, конечно же, женщины.

Эту суету и выбрала «наша заклятая подруга» Лиша — забежав, с разбегу кинула в Юллиса какую-то дрянь, узнав которую, ахнула Каллен:

— Магическая несмывающаяся краска!

Как в замедленной съемке все замерло. Вот пакет с гадостью летит в лицо Юллиса, вот вскакивает и кричит Каллен, и в ужасе замолкают люди, и внезапно пакет как бы впечатывается в невидимую стену перед Юликом, а затем начинает двигаться назад в направлении злорадно улыбающейся Лиши. Та, заорав, выскакивает на улицу, и там догнавший её пакет смачно впечатывается в её одежду и разливается по ней, распространяя вокруг отвратительный запах. Подскочившие служивые, которые уже бежали к домику, тут же потащили её в местную кутузку.

— «Бумеранг!» — сказала я коту, ай да Антипа, какую защиту сделал на домик! Подойдя к ближайшей стене, ласково погладила её. — Спасибо тебе, милый, не дал гадости свершиться! — и с удивлением ощутила в ладони ответное тепло.

Что-то я уже и удивляться перестала всем «энтим магическим штучкам», человек ко всему привыкнуть может, похоже.

— Шевелись, нам пора к кмету! Юлик, мы уходим, вечером все трое в нашу новую беседку приходите, отметим событие, — скомандовал кот.

У кмета нас ждали — миловидная, уютная такая, пухленькая жена и высокая симпатичная с внимательным взглядом дочь, и накрытый стол.

Кот мой церемонно раскланялся, чем сразу же обаял женщин кмета, а нахвалив приготовленное, стал самым желанным гостем в любое время, а если ещё и кошечку ихнюю уважит и приплод будет… Танния, жена кмета, многообещающе улыбнулась. Естественно, Степа тут же сделал стойку и пообещал, что приложит всяческие усилия и старания в таком нелегком деле, как обольщение.

— Ты только песни кошачьи замени на человеческие, уж больно противно вы и свои кошачье-народные исполняете, — шепнула я ему.

— Можно подумать! — возмутился кот.

— А что это вы шепчетесь, секреты какие? — спросила дочка Дэллия.

— Мы… э-э-э… обсуждаем репертуар песен в моем исполнении, — кот скромно потупил глазки, и все засмеялись.

С женой кмета сразу же нашли общий язык, она очень любила готовить, и мы с ней обменялись рецептами к обоюдному удовольствию, дочка же скромно помалкивала, но внимательно слушала разговоры.

Винг пригласил нас в кабинет для разговору и там выдал:

— Я был вызван в Унгар, к личному советнику Ардиону, он собрал всех кметов небольших городов и озвучил повеление Его Величества, кмет достал какой-то лист и зачитал: «В связи с выбором постройки дороги к побережью, для улучшения связей с Рудией и княжеством Мачор, объявляется наше повеление: всем кметам городов, находящихся в районе предполагаемого строительства, в течение месяца предстоит создать наилучшие условия для отдыха проходящих или проезжающих через эти города. По истечении месяца, после проверки всех городов, будет решено, по каким городам пройдет означенная дорога».

— Так что, на вас вся надежда. Подскажите и помогите сделать нашу Тилью лучшей.

— Ух, ты! Вот развернемся мы, — кот потирал лапы, — перво-наперво убирать этот притон «Сдохни», улочки замостить камнем, его у вас от разрушенного храма полно, про пустырь эффирский и прочее тебе Зинуша обскажет.

— Я дочку позову, она у меня Магвер заканчивала, пригодится ещё одна свежая голова.

— А чего тогда жену обижать, девочки, идите сюда, — кот высунул морду в коридор. — Давай, Зинуша, не подведи наших!

— Значит, так, в центре есть свободное местечко, напротив кметства. Сделать там детскую площадку и сквер с лавочками. Убрать все эти ужасные вывески, если нет здесь умельца, заказать в столице. Вдоль вымощенных улиц посадить цветы или кустики небольшие. У пустыря, неподалеку, сделать спортивную площадку для самых простых игр: футбола, волейбола и баскета. В пустующем заросшем здании, что за домом тирры Сталл, после приведения его в порядок, собрать интересные вещи, старину — картины, всякие работы местных умельцев, — сделать выставку. Открыть пару летних кафешек на тройку-пару столиков с выпечкой и напитками, вот примерно так.

Дэллия, сидевшая с загоревшимися глазами, тут же сказала:

— Выставку точно сумеем, у нас много интересных вещей можно найти по домам, а про площадки поподробнее расскажите.

Пока рассматривали, решали и прикидывали, как лучше все организовать, наступил вечер, и мы поторопились домой, договорившись завтра начать обустраивать городок. Гости уже сидели в беседке, попивая отвар и квасок, заедая все плюшками.

Антипа не стал томить гостей ожиданием:

— Раз у кмета задержалися, сурьёзный значицца разговор ведется, я Зинушу знаю, заздря сидеть тако долго не будет!

Посидели славно, но засиживаться не стали, с утра предстояло много дел, перво-наперво «детишков» проводить. С утра без слез не обошлось, но это были не горькие слезы, на наших, поправившихся и принаряженных деток смотреть было радостно, расцеловавшись с ними, пошли в кметство, и началось…

Сумасшедший месяц. Мы с первых дней четко распределили, кто за что отвечает, чтобы не было неразберихи. Первые дни катастрофически не хватало народу, горожане все вышли на улицы, но все равно не успевали, кмет проехался по окрестным селам и потянулись люди и нелюди на «стройку века» как с легкой Степиной лапы, стали звать нашу работу по благоустройству города.