Сенцов сидел и подавлял нездоровый смех, который рвался из него, как сумасшедший. Пока они ехали в лифте — Зинка дубасила «Лифтёра» своей сумочкой, и это не ей было некуда бежать — это ему было некуда бежать! Единственное, что насторожило Сенцова — это «руки в кровище». Неужели, Зинка напоролась на настоящего убийцу, который до неё прикончил кого-то ещё??
— Вы можете его описать? — осведомился Сенцов, нутром чуя, что надолго застрянет на «Лифтёре», пробыкует Скворцова, не найдёт смартфоны и сядет со всем этим в глубокую лужу, не получит премии и умрёт от голода, потому что в конце месяца ему не на что будет купить батон…
— Жуткий! — выкрикнула Зинка, подскакивая аж на своём табурете. — Зубы торчком, глаза на выкате, вращаются! Шрам на щеке!
— Так, Зинаида, не знаю, как вас по отчеству, — изрёк Сенцов, решив отбояриться от неё и вернуться к своим баранам, вернее, к Скворцову, за которым он, собственно, сюда и пожаловал, героически отвернув от пирожков. — Я вызову вас повесткой в Ровд — будете составлять фоторобот «Лифтёра» с нашим криминалистом, и напишете официальное заявление о нападении!
— Спасибо! — Зинаида растянула свою длинную улыбку, а Людка около Сенцова без зазрения совести уминала её зефир и ирис «Кис-Кис». — И отчество я вам своё не скажу — можно просто, Зина! И вы сегодня вечером заняты? — осведомилась она вдруг, пытаясь заглянуть в сенцовские глаза. Константин же машинально отводил взгляд, фокусируясь на котах, потому как подсознание навязчиво втердило: «Эта Зинка — ведьма, и посмотри Сенцов ей в галза — она наведёт на него порчу…».
— Эй, а как же твой бизнесмен?? — вдруг встряла в разговор Людка, громко стукнув чашкой своей о столешницу. — Ты же хвасталась всё, какой он у тебя классный! К тому же я превая положила глаз на Константина! У тебя вон сколько их: и Стасик, и бизнесмен, а у меня ни одного!
— Да ты завидуешь! — взвилась Зинка, злобно зыркая своими ведьминиыми глазищами. — Кстати, Стасик — просто осёл, мне такой не нужен, а бизнесмен этот — проклятый скряга! Зимой снега не выпросишь! Пирожное какое-то для меня купить пожлобился! Такой мне тоже не нужен! А вот, Константин!..
Сенцов сидел и молчал, потому как всё равно не перекричит их, и не успеет вставить словцо между их трескучими тирадами. Надо же, какие прыткие — Сенцов ещё не убит, а они уже его делят… Да как — сейчас того и гляди, мордобой начнётся!
— Эй, эй, дамы! — Константин решил вмешаться, когда эти особы накинулись друг на дружку, словно две тигрицы, маша когтями, рыча, шипя!
Сенцов сначала одну схватил, потом вторую, растаскивая их, вырывающихся. А они никак не желали успокаиваться, наскакивали…
— Так, сейчас оштрафую обеих на тысячу гривен! — Константин решил действовать суровым рублём, опасаясь, как бы эти «заклятые» подружки не поколотили его самого.
— Ой, извините пожалуйста… — «рубль» подействовал без отказа — дамочки мигом пришли в себя, извиняясь, разошлись по разным углам, усевшись.
— Вы просто такой… такой… надёжный… — принялась хвалить Сенцова Зинка, а Людка аж багровела вся.
— Простите, но сегодня вечером я занят работой, и у меня есть невеста! — Сенцов решил сразу расставить точки над «и», и дать этим «тигрицам» понять, что он не достанется ни одной из них.
— Ну, надо же! Как хороший парень — так занят! — сокрушилась Людка, растеряв боевой пыл. — Эх…
— Гражданки, лучше скажите, знаком ли вам гражданин Скворцов? — Сенцов решил извлечь выгоду из общения с этими особами и задал вопрос по делу. Они должны его знать, ведь Скворцов — их ближний сосед.
— Ну, да, его знаю! — проскрежетала раздосадованная Людка, чиркая своим накладным ногтем по столешнице. — Серега, тот ещё фрукт! Подкатывал всё ко мне, подкатывал! А я его отбрила, потому что ну, кто он? Какой-то тоскливый офисный планктон! Ни ума, ни чувства юмора, да и ростиком не вышел! Денег — с гулькин нос! Мне такой совсем не нужен!
— Ага, — кивнул Сенцов, удивляясь, почему эта Людка на него позарилась?? У него ведь денег — не больше чем у Скворцова. — Как вы думаете, он на грабёж способен? — осведомился Константин, стараясь не есть ничего из того, что предложила ведьма-Зинка, чтобы не заработать приворот или проклятье.
— А он что, ограбил кого-то?? — изумилась Людка, лопая. — Вот это — да! Я думала, что он просто трусливый червяк, а он! Это ж надо!
— Нет, он пока никого не ограбил, — возразил Сенцов, а Людка над его ухом чавкала так, что несчастный желудок Константина погибал в ужасных конвульсиях. — Ограбили салон мобильной связи, где он работает! А я вычисляю круг подозреваемых!
— Ну, да, это он, конечно! — вскочила вдруг Людка и схватила Константина за рукав, выдирая из-за Зинкиного стола. — Пойдёмте, я вам сейчас покажу, где он живёт, этот уродец!
— Эй, я с вами! — поспешила присоединиться Зинка, а Людка уже тащила Сенцова в прихожую, в подъезд, к лестнице…
— Так, дамы, я вас попрошу очистить площадку! — потребовал от обеих Сенцов, когда Людка подтащила его к одной из дверей на восьмом этаже и показала на неё, как на жилище Скворцова. А Зинка следом прибежала, и принялась топтаться над душой, как цербер какой-то…
— Ну, ладно, пока… — нехотя попрощалась Людка, уползая в свою квартиру, соседнюю со Скворцовым.
— Пока, — Зинка утащилась за ней, и Сенцов, наконец-то, смог вздохнуть спокойно, и спокойно позвонить в звонок Скворцова, чтобы вызвать последнего на откровенный разговор.
— Кто? — судя по голосу, Сковрцов не ждал гостей. Он совершенно не обрадовался неожиданному звонку в свою дверь и фыркнул это «Кто?» таким голосом, будто бы Константин не в дверь к нему звонит, а прямо в душу. Сенцов отметил этот факт и подумал, что рыльце у него в пушку… Когда же Скворцов услыхал сурово сухое слово «милиция» — так вообще заколебался, открывать дверь или нет, чем ещё больше уверил Сенцова в том, что он в чём-то да виноват…
— Здравствуйте… — Скворцов решил-таки откупориться и возник на своём пороге, вопросительно воззрившись на Сенцова. — Что-то случилось?
Сенцов удивился, когда его увидал — Людка сказала, что Скворцов не вышел ростом, однако он будет повыше Константина.
— А вы не знаете? — съехидничал Сенцов, обратив внимание, что Скворцов какой-то побитый: под глазом — фингал, на лбу — синяк, разбитая верхняя губа опухла… Да и руки у него какие-то грязные… в чём-то красно-буром испачканы…
— Нет, — Скворцов покачал головой, с таким видом, будто бы спрашивал у Сенцова, что, собственно, случилось. Распространённый приём преступников — удивляться, когда им говорят об их преступлении. Сенцов и этот факт взял на заметку.
— Вы извините, у меня ремонт… — пробухтел этот рослый Скворцов, сдвигаясь с порога, чтобы Сенцов смог пройти мимо него в квартиру, из которой чем-то мерзко, удушливо воняло — краской какой-то дешёвой или растворителем.
— Ничего, я не аллергик! — отрезал Сенцов, прошёл в прихожую, а оттуда — на кухню, где весь пол оказался застелен старыми газетами, которые уже были зашлёпаны плюхами водоэмульсионной краски.
— Садиться не предлагаю, не на что… — буркнул Скворцов, топчась посреди этой своей кухни, всю мебель из которой, наверное, передвинули в другую комнату — тут ничего не было, кроме плиты, закрытой огромным куском полиэтиленовой плёнки. — А что случилось-то? — осведомился он, вытирая одну свою ладонь о другую, но от этого то буро-красное, что было намазано у него на руках, только сильнее растиралось.
— Салон мобильной связи «Алло» вчера вечером был ограблен! — вколотил Сенцов, аккуратно переступая через плюхи краски, чтобы не втоптаться ненароком.
— И? — Скворцов никак не понимал, что хочет от него Сенцов. Или только делал вид? Странный он какой-то… И тут Сенцова словно бы оглушила догадка: Зинка верещала, что у её Лифтёра руки были «в кровище», потом верещала, что «сумочкой задвинула ему по морде». Уж не Скворцов ли её Лифтёр?? Он весь избит — наверное, Зинка и постаралась, а на руках у него нечто, весьма похожее на кровь! Да и красотой этот Скворцов не блещет: лошадиные зубы почти не помещаются во рту, да глаза круглые такие, навыкате… и шрам на щеке у него имеется… такое лицо с успехом можно принять за безумную рожу маньяка. Нужно прищучить Скворцова на всю катушку! Может быть, Константин в этом месяце получит повышенную премию: как же, и грабителя поймал, и маньяка за одно!