— Будущее, за мной! — приказал Эрик, заставив Санька вздрогнуть.

— Быстрее! — ворчал Эрик, потому что от страха Санек стопорился и полз сонной черепахой.

Санек немного просеменил вперёд и увидел, что тут имеются ещё два массивных кресла, небольшой круглый столик, на котором торчала вазочка с конфетами и вычурный, покрытый выпуклыми лепными рельефами, камин. Огня в камине не разожгли, и герои с чудищами, вылепленные на рельефах были отсыревшими, с них стекали капли влаги.

— Сюда! — повелительно махнул рукою Эрик и переступил через низкий латунный заборчик, отделивший камин от пола комнаты.

Санек удивился: зачем нужно лезть в камин он, хоть убей, не понимал. Он собрался спросить у Эрика: зачем? Но раздумал: перечить Эрику не стоит. И задавать лишних вопросов ему не надо… Поэтому Санек послушно отклеился от места и потянулся к камину, перелез через заборчик точно так же, как и Эрик.

— Приполз? — задал Эрик риторический вопрос, и тут же определил:

— Отлично! Сейчас ты увидишь самое гениальное творение интеллекта!

Санек молчал — не знал, что сказать, а Эрик, ухмыльнувшись, нажал левою рукой рычажок, едва заметный среди серых лепных фигур. Задняя стенка камина, на которой почему-то не было следов копоти, с грузным каменным скрежетом отъехала назад, открыв неширокий потайной ход.

— Иди вперёд! — сухо приказал Эрик, опасаясь, как бы трусливый Санек никуда от него не убежал…

А Санек и не собирался никулда бежать… Куда можно бежать, если повсюду — только смерть?? Он безропотно потащился в тёмную неизвестноть, шагая наобум в своей промокшей робе, а Эрик позади него нёс фонарик и освещал странный путь.

— Поворот! — приказал Эрик, Санек механически повернул и упёрся носом в сталь.

Вздрогнув, он осознал, что перед ним запертая дверь, а Эрик грубо схватил его за трещащий воротник робы и оттащил к дальней стене.

— Ты тут не разгоняйся! — зло пробурчал он, придвигаясь к своей двери поближе. — Тут сканер ДНК только меня пропускает, а таких, как ты — убивает из пушки!

— Ой… — Санек съёжился, прижавшись лопатками к стене, которая казалась ему ещё холоднее из-за промокшей робы. Над здоровенной дверищей действительно, висела пушка, снабжённая толстым стволом и инфракрасным датчиком для точного прицеливания. И чем только она стреляет из такого стволищи? Гранатами? Или ракетами??

Эрик что-то нажимал — кнопки какие-то, которые торчали там же, на двери, а потом — где-то электронный голос проклекотал по-немецки, и тяжёлая дверь начала отъезжать в сторону, отодвигаемая жужжащим мотором.

— Проходи! — рявкнул Эрик и снова толкнул Александра перед собой, в тёмную неизвестность. Санек послушно сделал шаг и оказался не только в непроглядной мгле, но и в густой, абсолютной тиши, в которой не слышался ни один звук. Будто бы он умер, и для него всё померкло и заглохло. Да и воздух тут какой-то другой — озонированный, что ли?

ХЛоп! — Эрик громко хлопнул в ладоши, и в жутком пространстве вспыхнул нестерпимый свет, ослепив Александра на несколько ужасных секунд. Открыв глаза, он увидел, что вокруг него — обширное помещение, наполненное непонятными приборами, компьютерами, лампами какими-то, прикреплёнными к белоснежным стенам… Санек машинально посмотрел наверх и понял, что потолок не содержит ни единой лампы, он мглист и вознесён так высоко, что даже теряется там, в темноте…

— Садись! — Эрик определил Саньку место на вертящемся стуле с хромированными подлокотниками и велел ни за что с него не вставать.

— Поднимешься — умрёшь! — вот как аргументировал сию необходимость Эрик.

Санек застыл, вцепившись в подлокотники холодными и бледными от липкого ужаса пальцами.

— И чего ты так выпучился? — удивился Эрик, посмотрев на него через плечо. — Ты же из будущего и должен прекрасно знать, что такое игрек-технологии! Кстати, здесь скоро в каждом доме будут игрек-технологии!

Санек же про игрек-технологии знал не больше, чем дубовое бревно — таблицу умножения… В университете у них как-то не проходили летающие автомобили и машины времени… Санек просто затих на стуле и сидел, как мышь, только чтобы выжить. Эрик пожал плечами и откочевал за многочисленные компьютеры, большинство из которых здесь стояло просто «для красоты» и даже не было подключено в сеть. Шульц — тот вообще исчез, да и Карл Заммер не показывался. Наверное, они тоже ничего не знали про игрек-технологии и боялись их так же, как и Санек.

— Подними башку и посмотри: твой это брат, или нет! — приказал Эрик, показав Саньку на огромный монитор, висящий над его головой.

Санек от сраха таращился в пол — он казался ему монолитным и безопасным. Но вопреки страху, он решил не спорить с Эриком и заставил себя поднять глаза и посмотреть. Да, это был Василий, Впервые за всё это время, которое Александру показалось вечностью, он смог увидеть своего потерянного брата. Василий сидел на каком-то сером полу, обнимая руками подставку для цветов, и, кажется, был где-то заперт. Лицо и руки его совсем отощали, Васек не шевелился, и даже немного казался мёртвым.

— А… он жив? — решился подать голос Санек, потому что страх в нём усилился так, что вызвал мучмтельную тошноту.

— Депрессия! — лаконично ответил Эрик. — Сейчас, я его проброшу, и он мигом исцелится!

— Ты скажешь им, что мы не виноваты? — пролепетал Санек, в тайне надеясь, что Эрик пойдёт в милицию и сознается в том, что беспредел — его рук дело, а они с Васьком не виноваты…

— Не думаю! — отказался Эрик, клацая некими блестящими рычагами. — Они вас больше никогда не найдут!

— Почему? — из Санька вырвался какой-то дикий рёв, потому что он решил, что Эрик собирается прикончить их обоих и зарыть.

— Они не смогут найти вас в сорок втором году! — бодро заключил Эрик, нажал на красную кнопку, и где-то там, в тёмной вышине над головой Санька раздалось некое механическое жужжание.

Санек вздрогнул, по инерции задрал голову… А там, в необозримой вышине — ещё выше, чем мог представить себе Санек, вдруг вспыхнул ослепительный свет, разогнав мглу. Санек испугался и зажмурился, на прямо над его головой из стен выдвигались металлические конструкции, соединялись между собой, образовывая агрегат, похожий на гигантскую антенну, снабжённую отражателем. Антенна поднялась вертикально вверх и застыла. Санек почувствовал, как вокруг него запахло озоном, а к горлу почему-то подскочила тошнота, голову сжала мучительная боль, словно бы он куда-то летит на огромной скорости и терпит тяжёлые перегрузки.

— Сечйас, купол опущу! — сковозь вату в ушах до Санька долетел голос Эрика, Санек разлепил глаза, увидел антенну, на самом кончике которой собирался светящийся шарик, и огромный толстый пласт прозрачного стекла, который небыстро выезжал из стены и отгораживал верхнюю половину пространства, с антенной, от нижней, с людьми.

Помотав головой, Санек, вроде, начал приходить в себя: тошнота угомонилась, шум в ушах утих…

— Лучше? — осведомился Эрик, пристально разглядывая позеленевшее лицо Санька.

— Угу… — гуднул Санек, проглатывая удушливый ком, который собрался у него в горле.

— Ты познакомился с работой деосциллятора! — заявил Эрик с громадной долей напыщенного хвастовства. — Сейчас он создаёт обратные колебания, а потом — искривит участок континуума и позволит мне пробросить твоего брата из бессбойного бокса!

Александр только хотел пискнуть, расрыл рот, как всё вокруг жёстко встряхнуло, едва не вышвырнув его из вертящегося кресла. Санек едва не прикусил язык, испугавшись, что началось землетрясение — так сильно задрожал стол, который поставили у него перед носом, а вазочка с конфетами кувыркнулась с него на пол и раскололась на две части.

Над головой что-то ярко сверкнуло — так, что Санек решил на миг, что ослеп. Вспышка больно резнула по глазам, а потом — моментально угасла, свет, словно бы, рассеялся между угрюмыми стенами. Где-то под полом, или может быть, под потолком, раздавался низкий, протяжный гул, будто бы вся башня ожила и пошла куда-то, переступая массивным фундаментом, словно каменными ногами. Пол жутко дрожал, Санек рефлекторно вцепился в подлокотники кресла: где-то глубоко в нём рождался суеверный страх, который неприятно шептал: «Свалишься с кресла — ввергнешься во ад…». Эрик же стоял напротив компьютеров прямой статуей, словно бы ничего особенного вокруг него не происходило, или он так делал каждый божий день…