ТРА-ТА-ТА-ТА!! — и относительно ровный строй мотоциклов смешался, один из них, объятый пламенем, завихлялся, повалился на бок, заставив остальные врезаться в себя.

Бах! — прогремел взрыв, а заним — ещё один, и Бисмарк довольно хохотнул, видя, как все мотоциклы свалились в полыхающую кучу, взрываясь один за другим.

— Супер! — одобрил Красный, тщась укротить строптивого осла.

Осёл пёр к лесу, и впереди уже показались полосатые контрольные будки поста и разломанный в щепки шлагбаум, вокруг которого сгрудились фрицы.

«Кто-то до нас тут же побывал!» — подумал Красный.

— Пригнись! — тут же заревел ему Бисмарк.

И, едва Красный упал на гниловатое дно телеги и прикрыл голову руками, Бисмарк развернул пулемёт и пустил плотную очередь, скосив всех немцев, кроме одного, который стоял скраю. Немец потянулся, было, за автоматом, но тут же получил удар крепким подкованным копытом и отлетел в кусты.

— Иа-аа-аа! — продолжал вопить осёл и по ухабам грунтовки мчался в лес.

— Держи-ись! — Красный вцепился в бортик изо всех сил, потому что на камнях и выбоинах скрипучую телегу швыряло, как парусник в девятибалльный шторм.

— Чем ты его стукнул, Красный? — пыхтел Бисмарк и тоже едва держался.

— Да ничем! Вожжами, и несильно! — заныл Красный, а ослу вдруг надоело скакать по дороге, и тот решил свернуть с неё в лес. Совершив стремительный скачок рысака, он спрыгнул в заросль кустов, сминая их копытами. ХРЯСЬ! — задними колёсами телега жёстко налетела на упавший ствол, перекосилась и перевернулась. Осёл прянул в сторону, освободившись от упряжи, Красный с Бисмарком не удержались, вылетели из разрушающейся телеги и покатились в глубокий овраг, больно ударяясь и набивая шишки.

ПЛЮХ! — подняв столбы брызг, Бисмарк с размаху плюхнулся в неглубокое стоячее озеро, что покоилось на дне оврага. ПЛЮХ! — рядом с ним плюхнулся туда же и Красный.

Осёл же, выскочив на широкую поляну, застопорил бешеный ход и принялся мирно щипать траву.

— Фу! Фу! Тьфу! — плевался Красный, плещась в неглубокой грязной воде, густой от тины и ряски.

— Чёрт! — барахтался неподалёку Бисмарк и тоже плевался, разбрызгивая грязь на метры вокруг себя.

— К берегу плыви… чёрт… — пробулькал ему Красный, пытаясь взлезть на склизкую кочку, поросшую болотной травой. Кочка же оказалась не только склизкой — под весом Красного она резко ушла под воду, и тот, сыпля проклятиями, вновь плюхнулся, разгоняя крупных, степенных лягушек. Бисмарк же оказался проворнее — сумел добраться до берега и шлёпнулся пузом в камыши, переводя дух.

— Ну, где ты там, Ихтиандр? — крикнул он Красному, когда отдышался и решил взползти по пологому склону наверх.

— Чёрт, попадись мне этот ишак — на колбасу перекручу! — ругался Красный, шумно шлёпая по воде грязными руками.

— Тише ты! — шикнул на него Бисмарк, пригнув пониже голову. — Фрицы!

— Чёрт! — плюнул Красный, грузно ввалившись на берег, сбрасывая с немецкого мундира тину и грязные капли.

— И партизаны! — добавил Бисмарк и стащил с себя немецкий китель. — Сейчас, увидят наши «бальные платья» — как им объяснить, что мы из опа?

— Да никак! — фыркнул Красный и вновь принялся плеваться, потому что хлебнул солидную порцию грязной воды:

— Чёрт, тьфу! Воды наглотался, блин!..

— Раздевайся тогда! — буркнул Бисмарк. — И не шуми: я что-то слышу!

Негромко чертыхаясь, Красный принялся стаскивать грязный китель, вонючий из-за болотной воды. А Бисмарк припал к сырой земле и зорко всматривался вперёд, в зелёный хаос кустов и деревьев, за которыми слышалась некая тяжёлая поступь и приглушённые расстоянием голоса.

— Ну, что там, Бисмарк? — осведомился Красный, с треском подползая поближе.

— Тс! — шикнул Бисмарк и приложил палец к губам, ведь тяжёлая поступь приблизилась…

Красный тоже замер, потому что в кустах раздался треск, и ветки их зашевелились.

— Чёрт, а я потерял пулемёт, — сокрушённо пробормотал Бисмарк и заглох.

Ветки кустов раздвинулись и из-за них показалась ослиная башка. Осёл, неспеша, преодолел кусты, фыркнул, подобрался к травке помоложе, и принялся есть, словно бы никуда и не бегал, а проживал тут, в лесу, всю свою ослиную жизнь.

— О, а вот и сатана… — проворчал Красный, осторожно выбираясь из камышей. — Цып-цып-цып… — попытался он приманить осла, словно курицу…

Осёл же должного внимания к Красному не проявил, а продолжал невозмутимо щипать траву.

— Чёрт! — рассердился Красный на осла. — Было бы у меня лассо! И шампуры!..

— Красный! — шепнул из камышей Бисмарк.

— Сейчас! — отмахнулся Красный. — Я ловлю это исчадье!

— Прячься! — настоял Бисмарк. — Тебя, кажется, заметили!

— Чёрт! — фыркнул Красный. — Ослиная башка! — он еле удержал себя от того, чтобы наградить осла пинком, и, пыхтя, полез в камыши.

Осёл же обнаружил потрясающую флегматичность: стоял себе, помахивал хвостом и жевал!

— Ну, что там? — громко прошептал Красный, жалея, что Бисмарк потерял пулемёт — а то бы этот мерзкий осёл получил бы от него не меньше десяти пуль!

— Чш! — Бисмарк снова шикнул и замер, словно бы перед ним находился не наглый жующий осёл, а хороший отряд разъярённых фашистов.

Красный тоже замер и вскоре понял, почему так волнуется Бисмарк. В лучах полуденного солнца, что струились сквозь древесные кроны, вдруг появился крупный длинноногий скакун. Раздвинув ветви широкой грудью, он вышел из неизвестности и замер, неся на спине одного седока. Незнакомец сидел прямо, озирая окрестности, а скакун под ним пофыркивал, прядал ушами и махал хвостом, отгоняя мух.

— Бинокль дай? — шёпотом попросил у Бисмарка Красный.

— Нету: утонул… — отказался Бисмарк. — Пускай, поближе подъедет!

Незнакомый седок покрутил головой, после чего, не заметив слежки, заставил своего коня небыстро продвигаться вперёд…

Нет, на этом коне — не один седок: их двое. Один сидит и направляет коня, а второй — безвольно лежит поперёк седла, свесив вниз свои руки и ноги. К тому же — это не конь, а кобыла… И тот седок, который управляет — женщина… на лице которой чётко различаются игрек-очки!

— Красный! Это — Звонящая! — тут же узнал Бисмарк.

— А второй кто? — недоверчиво осведомился Красный, не торопясь покидать укрытие.

— Катя! — буркнул Бисмарк, поднимаясь на ноги. — Пошли, увалень!

— Сам — увалень! — беззлобно огрызнулся Красный, встал на ноги и двинулся за Бисмарком.

Они выбрались из камышей — мокрые, грязные, покрытые прошлогодними листьями — не люди, а два лешака, но Звонящая вовсе не удивилась их появлению.

— Встали? — проворчала она, спрыгнув с седла. — Я думала, что стрельну по вам пару раз, если будете лежать!

— А… как ты нас нашла? — удивился Красный, обирая листья со своих потрёпанных рукавов.

— Игрек-очки имеют инфракрасный сканер и сканер биомассы! — невозмутимо ответила Звонящая и негромко прибавила:

— Я уже не спрашиваю, в чём вы сидели!

— Та мы ехали на этом… вот на том! — закипел Красный, стискивая кулаки.

— На осле! — уточнил Бисмарк.

— А он нас в болото скинул, гад! — суетился Красный. — Эх, был бы у меня майонез! И свинокол! У тебя, Звонящая, вижу, транспорт получше!

— Отличная кобыла! — похвалила Звонящая быстроногую лошадку, и тут же решила:

— Назову её Феррари!

— Эй, да я уже назвал её Феррари! — огрызнулся промокший до нитки и грязный, как лешак, Красный. — Это же моя лошадь! Чёрт, скоро авторские права покупать придётся!

— А как ты осла назвал, Красный? — поинтересовался Бисмарк и тут же поднял из травы уцелевший пулемёт. — Крутая вещь! — оценил он.

— Сатаной назвал! — буркнул Красный. — Другого имени он не заслужил! Звонящая, может, возьмёшь его себе, а мне лошадку, а? — заискивающим голосом добавил он, выжимая низ рубашки, стряхивая в траву коричневые от грязи капли.

— Отставить! — Звонящей надоел сумбур, она призвала к тишине и отдала приказ:

— Ищем Старлея, и — домой!