— Не знаю… — и тут же осведомился, кивнув на фоторобот:

— А это кто?

— Домушник! — небрежно бросил Сенцов, загоняя ужас пред Туристом куда подальше. — В розыске, «поднял» семь квартир. И вы считаете, что у вас побывал не он?

— Он в маске был… — послышался сзади тихий голосок и Сенцов обернулся.

Около двери топтался Сердюк, лузгал семечки прямо на паркет и говорил дрожащим голосом:

— Брат завозился на кухне и разбудил меня. Я вышел и тоже его увидел. На нём была чёрная маска. Я хорошо видел чёрную маску…

— Точно, маска! — тут же подпрыгнул Харлампиев, и сервиз в дубовом буфете задрожал и зазвенел от сотрясения. — А потом — я пошёл в зал, чтобы позвонить в милицию, и не нашёл свой Ай-фон! Он и его тоже спёр!

Турист мог напялить маску. Спина Сеноцва похолодела. А вдруг, всё-таки, Турист? Они там, в своей команде, приметили Сенцова, как жертву, поиздеваются над ним, заставят сойти с ума и пристрелят… Ещё одна глобальная банда, такая же, как «Вавилон», который Сенцова чуть не УСТРАНИЛ… Сенцову ещё повезло, что Фёдор Фёдорович и Крольчихин спасли его от Анатолия Лиса, а то бы сидел сейчас в колонии строгого режима, как настоящий матёрый уголовник… А вдруг, это опять — «Вавилон»?? Вдруг Фёдор Фёдорович и Крольчихин выловили не всех «нумерованных»? Вдруг, кто-то остался свободен и теперь решил отомстить Сенцову??? Кстати, у друга сестры дезертиров Новиковых фамилия — Вилкин… А вдруг и эти Сердюк с Харлампиевым тоже имеют номера????

— Ну, что, напарник? — это к Сенцову сзади тихой сапою подкрался Ветерков. — Идеи есть?

Присутствие живого знакомого человека слегка разогнало панику Сенцова. Если они — «нумерованные», и вздумают напасть — вдвоём с Ветерковым от них будет легче отбиться…

— Идеи есть? — повоторил Ветерков, и Константин окончательно выпал из собственного ужаса, лицо ощутило движение воздуха, уши вновь уловили причитания толстяка Харлампиева об утраченных вещах.

Есть ли у Константина идеи? Вопрос хороший. Да, идеи есть, только такие, выскажи которые, Сенцов моментально загремел бы в психушку! Такие идеи: Сенцова вновь обступает «Вавилон», хозяева квартиры — пронумерованные зомби, а телик с ноутбуком и микроволновку проклятую стащил группенфюрер СС! Нет, это не «Вавилон» Сенцова обступает, а шизофрения! Надо спать побольше и не под телевизор, тогда, может быть, исчезнут «глюки»…

— Ну? — Ветерков всё требовал от Сенцова идей, Сердюк и Харлампиев вытаращились на Константина, будто на святого пророка…

— Пока нет… — разочаровал всех Сенцов, отвернувшись к той стене, с которой стащили телевизор.

— Слушайте, — сказал ему Харлампиев. — Ваши у меня во всей квартире отпечаптки сняли, и… Что?

Сенцов заглох. Ничего. Овсянкин ещё к нему прибегал и божился, что «в этой квартире никого не было, кроме хозяев»! Никто не проникал сюда ни через дверь, ни через окно… Дверь открывали только ключом, грязи с обуви в комнатах нет, отпечатков пальцев — нет… Призрак… И тот же призрак обокрал Чижикова… Тем более, что белая мышь Ветеркова сдохла… Уж не «Вавилон» ли постарался, чтобы того, прошлого стажёра, вышибли из Ровд?? Может быть, он узнал что-то, чего не знал никто?? Надо бы им с Ветерковым попробовать найти этого… Мышкина, Крыскина!.. Чёрт, как же так, Сенцов забыл его фамилию? В этом весь Сенцов — бывший стажёр сейчас нужен ему, как воздух, а всё, что Сенцов сделал для того, чтобы разыскать его — это забыл его фамилию!

Глава 87

Таинственный стажёр

Константин Сенцов сидел у себя в кабинете перед компьтером, но в базу не смотрел. Он занимался тем, что выдавливал из своих заскорузлых мозгов фамилию уволенного стажёра… Выдавливал уже часа полтора, однако стажёр засел наудивление глубоко, и Сенцов так и не вспомнил, что там у него была за фамилия. Кажется, какая-то «звериная» — да, точно, «звериная»: Крыскин, Мышкин… Мелкий зверёк какой-то… Птичкин? Белкин? Стрелкин? Сенцов даже как-то раз бывал у него в гостях — что-то там стажёр вёл какой-то здоровый образ жизни, и кашу какую-то забыл съесть… Нет, Сенцов болезненно не помнит, где жил этот «Мышкин». Надо бы спросить у Федора Федоровича, или у Крольчихина — может быть, у них память будет получше сенцовской??

А вот и сам Федор Федорович — вступил в кабинет своим обыденным широким шагом, брякнул на стол свою привычную для Сенцова толстенную коричневую папку.

— Ну, как успехи, боец? — осведомился он, усаживаясь за стол и раскрывая папку.

Успехи Сенцова равнялись нулю.

— Да, вот… — неопределённо пробормотал Константин, теребя ручку, и решился спросить про уволенного стажёра:

— Федор Федорович, вы, случайно, не помните, что за фамилия была у нашего бывшего стажёра, ну, того, которого за профнепригодность вышибли?

Федор Федорович открыл было рот, и Сенцов подумал, что его проблема с бывшим стажёром обрела законное решение, следователь скажет его фамилию, и тогда — Константин сможет заглянуть к нему в гости…

Федор Федорович подумал-подумал, а потом…

— Вот, чёрт! — ворчливо чертыхнулся Федор Федорович. — Как же так-то? Вылетело из головы!

Вот это — да! И Федор Федорович забыл!

— А зачем он тебе, Сенцов? — осведомился Федор Федорович, смахивая с крышки своего стола крошки, скрепки, гвозди, и другой мелкий хлам, отправляя всё это в верхний ящик.

Сенцов постыдился вспоминать о «Вавилоне», и поэтому пространно буркнул:

— Да, так, в гости сходить…

— В гости сходить! — проворчал Федор Федорович и захлопнул верхний ящик, в котором годами копились те самые скрепки, гвозди, кнопки, крошки… — Ты, наверное, думаешь, что он связан с твоими «туристами»? — следователь не спросил, а констатировал, насмешливо прищурив левый глаз.

Сенцов почувствовал себя пойманным: Федор Федорович попал в самую точку… Может быть, и Сенцов, когда поработает в милиции столько же лет, тоже станет таким прозорливым?

— Да… — растерянно кивнул Сенцов, елозя ногами под столом. — Я думаю, что он что-то про них знает… — пространно пробормотал он, глупо пялясь в неведомое пространство между грязноватым окном и космосом.

Федор Федорович собрался что-то ему сказать, но тут зазвонил его мобильник. Следователь только придвинул трубку к уху, как Сенцов понял: звонил ему Тетёрко и, кажется, собрался впаять строгач. Начальник зарычал так, что Сенцов услышал в трубке Федора Федоровича его страшный голос аж из другого конца кабинета.

— На ковёр пойду сейчас… чёрт… — угрюмо пробормотал Федор Федорович, помрачнев так, будто у него дом сгорел, или соседи пристрелили собаку…

Константин не успел ничего пробормотать ему в ответ — следователь забил мобильник в карман, сгрёб силу воли и айсбергом двинулся в прохладный коридор, готовый выстоять против начальственных громов и молний. Жаль, что он ушёл — может быть, вдвоём они и вспомнили бы про потерянного стажёра…

— Привет! — внезапно раздалось состороны двери, переполошив Сенцова.

— А? — Константин проднял голову и увидал, что к нему в гости пожаловал криминалист Овсянкин.

— Я срисовал их зубы с твоей яичницы! — весёлым голосом сообщил Овсянкин и широкими богатырскими шагами приблизился к сенцовскому столу. — Фу, гадость… — он скорчился так, словно бы его заставили слопать живую мышь, однако Сенцов знал, что это — показуха. Криминалист обладал настолько железными нервами, что даже битва Чужого и Хищника наяву не вывела бы его из равновесия.

— Ну, ладно, проехали, это же не твоя! — беззаботно махнул тощей рукой Овсянкин. — Так вот, я обнаружил четыре разных прикуса!

— Четыре? — пролепетал оглушённый Сенцов, не замечая, как пятится к стенке.

— Четыре, четыре! — подтвердил Овсянкин, отошёл от Сенцова и плюхнулся на стул для посетителей. — На твоей кухне ели яичницу четыре человека! Как их звали?

— Турист и Репейник… — прогудел Константин, чувствуя, что не будет вообще есть яйца ближайшие десять лет. — А остальных я не видел.

— Так вот, чего я пришёл-то! — подпрыгнул Овсянкин, а стул под ним издал душераздирающий скрип.