— Перейдём к главному, — продолжил Дэйв. — Есть более неприятные вещи. Вспомним Родзински. Террорист отравился, заметьте, в последний момент — и концы в воду. Я же совершенно не верю в теорию борца-одиночки. И совсем плохо — покушение на меня.

— Но Саиды… Их разоблачили и…

— И вы согласны? — прервал Дэйв. — Так, честно скажите. Верите в официальную версию?

Демекес замялся и опустил глаза.

— Именно, — констатировал Дэйв. — Лишь полный тупица может принять на веру чепуху, придуманную Фрэнком в своих корыстных интересах.

Демекес слегка обалдел от подобного пренебрежения к фигуре правителя.

«Ага, — подумал Дэйв, — начинаешь вылезать из скорлупы. То ли ещё будет!»

Засаду на стадионе он решил не упоминать.

— Попытку бунта я оставлю в стороне, Порядок с ней. Но на заметку возьмите. Ибо именно вам я хочу поручить разобраться в вышеперечисленных делах и расставить точки над «i».

Хитвол сделал паузу, предоставляя Демекесу осмыслить сказанное, и пригвоздил фразой:

— Осуществить расследование следует неформальным способом, не привлекая сотрудников Центра, так сказать, своими силами.

Демекес онемел. Затем очнулся:

— Господин генерал! Но как? Это преступление?

— А как иначе? Официально здесь не пробиться. Сколько времени возимся — и результатов ноль.

— Но я не могу…

— Можете, можете, — вновь прервал Дэйв. — Вы-то как раз и в состоянии. В районе помнят вашего деда. В прежние времена имелись вотчины вашей семьи. Людей вы найдёте, и они за вами пойдут.

— Как раз по указанной причине я не могу выполнить ваш приказ, — Демекес поднялся с кресла. — Над нашей семьёй до сих пор висит наказание, я не могу оступиться. Я решительно отказываюсь.

Демекес вытянулся по струнке:

— Разрешите идти?

— Не разрешаю! — Дэйв положил руку на плечо подчинённого и силой усадил обратно.

— У вас проблемы с Порядком. У меня с убийцами, охотящимися за моей головой. Удивитесь, данный факт меня весьма беспокоит. Потому я намерен заставить вас помочь мне. Моих ресурсов не хватает. Сам я слишком на виду. Район мне не наследственный. Чужой. Преданные мне люди — это отставные военные. Хороши, но не для тонкой работы. К тому же окружающим чересчур очевидно, на кого они работают. А ваша оставшаяся родня подойдёт для дела как нельзя лучше.

— Нет. Я не стану подставлять семью! — решительно заявил Демекес.

— Станешь! Ещё как, — ответил Дэйв.

Наступила неловкая пауза. Напряжение и враждебность повисли в воздухе.

Дэйв прошёл и уселся на стол прямо перед подчинённым, глянул сверху вниз и спросил ехидно:

— Напомни-ка, какое на тебе наказание?

Демекес побагровел. Шеф прекрасно знал ответ.

— Давай, давай, — надавил Дэйв, окончательно перейдя на «ты».

— Лишение всех мужчин рода права жениться и заводить детей, — выдавил Демекес.

— Да, да, — подхватил Дэйв. — Чтобы покончить с родом подлых заговорщиков. Скоро преставится последний Демекес — и конец! Не так ли?

Робер скрежетал зубами. Казалось, секунда — и набросится на Хитвола с кулаками.

— Кстати, твой отец во всём виноват! Втянул семью в интригу. Хорош, нечего сказать!

— Не он, — вскипел Историк. — Двоюродный дядя.

— Ах да, точно! Ему и отрубили голову перед строем. Публично, — соизволил согласиться Хитвол. — Твой прошёл как «лицо, подчинившееся приказу главы фамилии». Отвертелся. Просидел жизнь в лагере. Даже тебя ухитрился спасти. Сколько тебе было, Робер? Кажется, пять лет?

— Четыре с половиной, — промычал Демекес.

— Так, так. Немного, и угодил бы на корректировку, — Дэйв продолжал нависать над подчинённым, которого довёл до белого каления.

«Пожалуй, скоро будет готов!» — решил Дэйв.

— Теперь ты самый младший среди выживших. Десяток лет — и отойдут к праотцам старшие бездетные двоюродные и троюродные, ты потеряешь детородные функции — и всё!

Демекес еле-еле сдерживался.

— Насколько должно быть горько годами тайно встречаться с любимой женщиной, скрываться от всех, видеть, как она стареет, гаснет блеск в её глазах — и ощущать собственное бессилие!

Дэйв встал со стола и, повернувшись полубоком, бросил:

— Как там твоя Галина?

Женщина была старой и преданной любовью Робера. Отношения он тщательно скрывал, опасаясь подставить близкого человека. Хит-вол же, естественно, знал о преступной связи.

Он спокойно уселся на место и констатировал подчёркнуто холодным официальным тоном:

— Я мог бы наказать вас за наличие любовницы или заставить вас ноги мне целовать, вымаливая пощады для неё, — Дэйв задумчиво оглядел застывшего Демекеса, по лицу которого текли ручейки пота, — но я поступил иначе. Мне не нужен раб Робер Демекес, мне нужен друг. И я предлагаю вам свою дружбу.

Демекес обескураженно-возмущённо уставился на шефа. Хитвол продолжил как ни в чём не бывало:

— Потому я сделаю вам подарок. Как другу.

Дэйв эффектно щёлкнул пальцами, и перед собеседниками возник текст.

— Указ и.о. Президента, — приглашающе указал Дэйв.

Демекес впился глазами в строчки и, чем дальше он читал, тем больше менялся в лице.

«От плохого к хорошему! — наслаждался Дэйв. — Со мной не забалуешь».

Теряя самоконтроль, Демекес прошептал:

— Не может быть…

— Может, — возразил Дэйв. — Указ о вашем помиловании. Вам возвращается право жениться и завести двух детей. Президент прощает вас с одним маленьким условием: под пожизненное поручительство одного из членов правящей фамилии.

Дэйв скорчил серьёзную мину и вопросил:

— У вас есть подходящая кандидатура?

Демекес затравленно затих.

— Есть, — сам ответил Дэйв.

Слегка картинно приложил руку к Указу и произнёс:

— Принимаю обязательства.

Указ вспыхнул цветами Порядка, выдал надпись «Вступил в действие» и, облив светом фигуру Робера, стёр с его формы маленькую точку знака «ущемлённого».

Демекес механически потёр себя по груди, не в состоянии осмыслить случившееся.

— Можете идти, — соизволил Хитвол. — Не хотите мне помочь, ладно. Порядок вам судья!

Демекес молча повалился на колени.

«Знай своё место», — Дэйв удовлетворённо ухмыльнулся, благо Демекес не мог видеть, склонив голову. Дэйв же наклонился и, обняв поверженного за плечи, проникновенно произнёс:

— Полно вам, вставайте. Мы же друзья. Какие среди нас могут быть счёты.

Демекес медлил, и Кабинет по команде хозяина вздыбил пол и переместил Историка в кресло. Пару минут Робер беззвучно рыдал. Дэйв наслаждался зрелищем. Наконец Демекес взял себя в руки и почти превратился в обычного себя:

— Я готов выполнить любое ваше приказание.

— Робер, — Дэйв играл в благородство, — что вы, право. Я совершенно не настаиваю. Признаться, мне подвернулась возможность решить вашу застарелую проблему.

Дэйв взял небольшую паузу, как бы погрузившись в воспоминания:

— Я оказал услугу кузену, нашему будущему Президенту, соответственно он предложил ответную на выбор.

Дэйв вновь помолчал, предоставляя собеседнику проникнуться мыслью об уровне отношений Хитвола с верховной властью.

— Конечно, имелась масса соблазнов, но что земные блага перед семейным счастьем! Потому-то я и поручился за вас. Теперь женитесь и живите счастливо.

Дэйв прекрасно осознавал: на свадебные приготовления слетятся остатки рода Демекесов, для которых нынешнее одолжение Хитвола есть шаг из мрака прошлого и настоящего в возрождённое будущее.

— Считаю своим долгом сперва выполнить ваше поручение.

Робер намеревался оставаться непреклонным, но Дэйв продумал план заранее.

— Совместите. Подготовке праздника в вашей семье никто не удивится. Естественно желание родни приехать и помочь. Вот под предлогом приготовления к торжеству и…

— Я понял. Перевернём район с ног до головы. Не сомневайтесь.

— Договорились, — Дэйв протянул заместителю руку, пожатую с должным почтением.

Уже выходящего Демекеса Дэйв окликнул «на пороге»: