Несмотря на раннее время, сна у меня не было ни в одном глазу, хотя в эту ночь я, увлечённая поездкой, не спала вообще. Радость и волнение, испытываемые мною сейчас, не давали спать, заставляя непрестанно думать о предстоящем чудесном событии, которого я так давно ждала.
Этим радостным событием должна была стать долгожданная встреча с одним из самых дорогих мне людей — моим лучшим другом Антоном Зеленёвым, которого я знала не так уж и давно, но ещё при первом знакомстве каким-то звериным чутьем уловила, что мы созданы друг для друга, — и это несмотря на то, что наше знакомство ничем особенно не выделялось, и мы, занятые своими делами, практически не разговаривали.
Познакомили нас мои товарищи, решившие, что вся наша небольшая компания из пяти человек должна поддерживать дружественные связи с хорошими друзьями и подругами каждого из нас, живущими в других городах. Антон приехал вместе со своим лучшим другом, и почти всё время, немного стесняясь незнакомой компании, проговорил с товарищем.
Однако, как выяснилось позже, Антон собирался задержаться в нашем городе почти на целый месяц, — а это означало, что у нас с ним еще была возможность лучше узнать друг друга. Мы эту возможность, конечно же, не упустили, познакомившись получше и поняв, что наши характеры чрезвычайно между собой похожи.
Месяц пролетел незаметно, и пришло время расставания. Антон уехал домой вместе со своим другом, оставив мне свой номер телефона и домашний адрес.
— Не грусти, Лиза. Мы обязательно ещё увидимся, — осторожно взяв меня за руку, сказал он мне тогда на прощанье, с ласковой улыбкой глядя в моё печальное лицо.
— Я надеюсь… — тихо произнесла я, глубоко вздохнув.
Шло время. Я изо всех сил поддерживала тусклое пламя надежды на встречу в моём сердце, начинавшем учащённо биться от одной только мысли об этом парне, жила своей самой обычной жизнью, занималась учёбой в университете и старалась не думать о том, что от Антона абсолютно ничего не слышно уже который месяц. Однако забыть этого человека у меня не получалось, и с каждым днём и без того слабый огонёк надежды постепенно угасал, превращаясь в маленькую, но горячую искорку.
И вот, однажды я вспомнила про ту бумажку с номером и адресом, которую Антон дал мне на прощание. В тот день я, озарённая блестящей идеей, так поздно пришедшей мне в голову, перерыла весь дом в поисках заветного обрывка и, к моему счастью, нашла его среди кипы старых тетрадей. Дрожащими руками я стала быстро набирать номер Антона, боясь ошибиться и изо всех сил надеясь, что дозвонюсь. Тогда я волновалась, как никогда прежде.
— Я Вас слушаю, — послышался в трубке знакомый голос.
— Антон… — мой голос дрогнул от волнения.
— Лиза! — обрадованно воскликнул Антон, сразу узнав меня.
Мы проговорили полтора часа, Антон все спрашивал, почему я так долго не звонила, а я мучительно краснела, радуясь, что мой собеседник, к счастью, не мог видеть моего лица.
После разговора я чувствовала себя по-настоящему счастливой, хотя, казалось бы, ничего не испытывала к Антону и относилась к нему даже не как к другу, а как к приятелю.
Наши телефонные разговоры стали частыми и длились даже дольше, чем самый первый, что и радовало, и волновало меня одновременно. Каждый раз, снимая трубку, я нервничала, сама не понимая, почему. А ещё я ощущала, что сближаюсь с Антоном, и он становится не просто хорошим собеседником, а чем-то большим: он был единственным, кому я могла доверить все свои секреты и переживания, даже те, о которых не знали самые близкие люди. Мы, разделённые расстоянием, чувствовали себя очень близко друг к другу, километры дорог, пролегающие между нами, не могли нам помешать, а, наоборот, делали нашу довольно необычную дружбу крепче и дороже.
И вот настал тот чудесный момент, которого я так долго ждала. Я закрыла летнюю сессию, перешла на третий курс университета и ушла на желанные каникулы, на которые у меня ещё не было никаких планов. Но кое-что мне сделать всё же хотелось. В моём разыгравшемся от волнительных телефонных разговоров воображении уже давно рисовались различные яркие картины нашей встречи с Антоном, и в один прекрасный вечер, после очередного звонка парня, я поняла, что моя заветная мечта обещает осуществиться, так как Антон, словно прочитав мои мысли, пригласил меня к себе на время каникул.
На следующий же день я, не веря своему счастью, поспешила купить билеты на поезд до города, где жил мой лучший друг.
Вечер перед отъездом выдался очень волнительным. Я собиралась, стараясь всё упаковать как можно быстрее и с трудом унимая взбудораженное мыслями о свидании воображение, так и подбивавшее швырнуть сумку на пол и совершить вокруг нее победный танец воинственных индейцев.
Уснуть мне, конечно же, не удалось, поэтому на поезд, отходивший рано утром, я не опоздала. Забросив потяжелевшую сумку на полку над головой, я плюхнулась на сиденье, готовясь к долгой поездке.
Глава 2. Странная авария
Всё ещё с трудом веря своему безграничному счастью, я не обратила внимания, что еду в целом купе одна. Конечно, ничего необычного здесь не было — студенты еще отсыпались после сессий, а люди постарше проклинали рабочие будни. Я удобно расположилась на нижней полке и, глядя в окно на знакомую станцию, погрузилась в собственные мысли.
Однако, к сожалению, наслаждаться полным одиночеством мне пришлось недолго, так как через некоторое время ко мне присоединилась соседка — статная дама преклонного возраста, оживлённо болтавшая с кем-то по телефону. Это несколько раздражало, но женщина, увлечённая беседой, словно не замечала никого и ничего вокруг себя.
Я, поняв, что мои надежды не оправдались, села ещё ближе к окну и постаралась отвлечься от всего окружающего, однако сделать это рядом с говорливой соседкой было не так просто, как казалось. Я сидела и угрюмо терпела звонкий голос женщины, который разносился, казалось, не только по тесному купе, но и по всему вагону.
— Да у нас голуби во дворе наглые такие стали! Да жирные какие! Стоит просто мимо пройти, а они уже тут как тут! Целая стая слетается, и чувство такое, что вот-вот набросятся! Когда приеду домой, скажу Дарье Сергеевне, чтобы поменьше их кормила, а то избаловала совсем. А как там твой Мишка? Женился уже? — безостановочно тараторила моя соседка.
Ну вот зачем обсуждать такие темы в общественном месте, да ещё и на повышенных тонах? Ведь никого из окружавших женщину людей не интересовали ни наглые голуби, ни какой-то там женившийся Мишка. Это просто уже выходило за рамки приличия, и с каждым мгновением, проведённым рядом с этой болтливой незнакомкой, я всё больше жалела, что выбрала именно это купе.
Вдруг я вспомнила о мирно лежащих в кармане наушниках, достала из сумки плеер и, погрузившись в мир любимой музыки, снова уставилась в окно, забыв о соседке, продолжавшей свою оживлённую беседу.
Волнение всё сильнее охватывало меня, и я уже даже с некоторым страхом думала о предстоящей встрече. Я задумчиво смотрела на успевшую опустеть железнодорожную станцию, и перед моими глазами всплывал неясный, овеянный туманной дымкой образ моего друга Антона. Музыка, игравшая у меня в наушниках, ещё больше способствовала подобному ностальгическому настроению, отчего сердце моё сильно и часто забилось.
Поезд тронулся, и перед глазами проплыл родной город. Да, в детстве железная дорога и простирающиеся вокруг неё места завораживали меня. Тогда я в шуме и грохоте проносившихся мимо поездов слышала нечто таинственное, манящее и всё рвалась ближе к железной дороге, получая замечания от родственников, убеждавших меня в том, что железная дорога не место для юных особ моего возраста.
Наш поезд набирал скорость, и знакомые пейзажи всё быстрее проносились за окном. Им на смену пришли неизвестные мне места, наверняка хранившие в себе множество загадок и секретов.
Когда до прибытия в город, в котором жил Антон, оставалось около двух часов, моя соседка, наконец, замолчала и стала мечтательно глядеть в окно, о чём-то задумавшись. Я решительно вытащила наушники из ушей, убрав плеер с глаз долой. Слишком уж угнетала сейчас любимая музыка: вместо того, чтобы снимать напряжение, она, наоборот, взволновала ещё больше, и лучшим выходом было просто посидеть спокойно, медитируя под монотонный, убаюкивающий шум колёс.