Можно было сказать проще: «Не смей относиться ко мне, как к женщине». Но почему-то у Зуры язык не повернулся.

Лин только прижал ее крепче — откуда силы взялись.

— Мне не справиться без тебя с этим делом, — пробормотал он ей в волосы. — Но… как насчет потом? Боюсь, забыть у меня не получится. Зура, я не знаю, чего ты хочешь, но если вдруг…

Зура хотела сказать: «Замуж я за тебя ни за что не пойду, если ты об этом. Жена — собственность мужа, а я никому не принадлежу». Она даже подобрала слова. Но в последний момент передумала.

— Вот когда наступит твое «потом», тогда и подумаем.

Нет, ей и в самом деле в страшном сне не привиделось бы замужество с Лином. Кроме всего прочего, он ведь наверняка захочет вернуться на свой остров, к маяку, жрать рыбу и беседовать с чайками. Для Зуры это не жизнь, она там свихнется последними мозгами за пару-тройку дней…

Да, она уважает Лина. Пожалуй, доверяет ему. Может быть, даже любит. Но любовь — штука неуловимая, для душевного равновесия ее маловато.

И все же обижать Лина ей совсем не хотелось. Даже мельком.

— Разумно, — пробормотал Лин, возобновив свои поглаживания. Даже волосы перебирать начал. Это было приятно. — А Майя тебе говорила, что я с ней спал?

— Что? — Зура приподнялась на локтях, удивленно уставилась в лицо волшебнику. Ничего похожего на ревность не было, просто новость ее ошарашила. — М-да, тебе точно нравятся женщины выше ростом…

Лин улыбался. Кажется, даже грустно улыбался, но в полутьме было не разобрать.

— Она была в своем изначальном обличье.

«Ни хрена себе…» — подумала Зура. Лин же между тем продолжал:

— Это была ее идея. Я тогда недавно перебрался на остров. Я был… ну, скажем так, не в лучшей форме. Она познакомилась со мной просто из любопытства: ее интересовало, что это за чокнутый наземный маг решил вести подобный образ жизни. Мы тогда еще не воевали с морским народом, но отношения уже были напряженными. Кончилось тем, что мы подружились. Она учила меня языку морского народа, я рассказывал ей о жизни наверху. О себе особо не распространялся, но о случае с Илейной раз намекнул, и она догадалась. У них, как ты понимаешь, та же проблема.

— Сложно представить. Они и так все о себе выбалтывают первым встречным.

— Ты удивишься, но нет. Те личные тайны, которые у них есть, они хранят весьма тщательно… Просто личных тайн у них не так много, и многие из них для нас удивительны. Совсем не то, что мы сочли бы тайнами. Так вот, поскольку их стихия — огонь, их «проклятие» завязано не на обмен жидкостями, а всего лишь на страсть. От него в равной степени страдают и мужчины, и женщины.

— Повезло, — заметила Зура с сарказмом.

— Вот-вот… Майя предложила в качестве эксперимента попробовать, преодолеет ли «проклятье магов» межвидовой барьер. Мне это показалось дикой идеей, но, с другой стороны, пребывал в таком состоянии ума, что возможные последствия меня совсем не беспокоили… Я думал, что и так все потерял, поэтому никакие телодвижения не нанесут большего вреда.

Зура поймала себя на желании поцеловать Лина. Еле сдержалась — а потом плюнула и не стала сдерживаться.

— Ну и как? — спросила она потом.

— Майя оказалась права, — Лин попытался пожать плечами, что не очень-то удобно лежа. — Она не узнала обо мне ничего нового, а я о ней. И сам опыт прошел приятнее, чем я думал. Но повторить нас обоих не потянуло.

— А она точно не врала?

— Маловероятно. Но это уже не так важно. Собственно, я рассказал тебе это потому, Зура, — Лин вдруг как-то извернулся, и оказалось, что они лежат бок о бок и глядят друг к другу в глаза, — не думай, что я буду смотреть на тебя как на слабое и недостойное существо только потому, что мы занимались любовью. Майя — мой собрат по ремеслу и несчастью, мой друг и соратник. Ты — гораздо больше, уж прости, так вышло. Не обращать на это внимания я не могу. Но унизить тебя недоверием? Никогда.

Говоря так, он едва уловимо касался ладонью ее щеки. Зура подалась под это касание почти против воли, впервые чувствуя, как раскручивается, отпускает внутри тугая, сведенная до боли пружина.

И на слова не было больше сил. Совсем.

Они всплыли в каком-то тупике, где имелся воздух, и Майя превратилась снова — очевидно, чтобы поговорить.

Зура впервые видела своими глазами, как превращается кто-то из морского народа, и она поразилась, как это быстро — раз и все, только вода идет рябью. Даже не понятно, что ты, собственно, увидел. Кажется, это не больно. Интересно, а каково самой превратиться в рыбу? Может, все-таки попросить Лина — хотя бы попробовать?

— Смотри, — она закрутила руками над головой Зуры, — ты умеешь создавать воздушный пузырь? Только вокруг твоей головы. Все равно будет мешать плыть, но делать нечего. Сможешь его сама поддерживать? Тут много магии не требуется.

— Покажи как, — ответила Зура, перехватив ее руку: все эти размахивания ее нервировали, пусть она и понимала, что едва ли Майя хочет принести ей вред.

Лину стоило бы показать Зуре этот фокус перед погружением, вместо того чтобы вести душеспасительные разговоры. И она сама хороша. Нужно было спросить.

Оказалось, что учиться тут и в самом деле почти нечему: пара слов в качестве заклинания, да представить, как пузырьки воздуха стягиваются к твоей голове. Один раз представить, потом уже про это думать не нужно.

— Только тот недостаток, что у простецов это заклинание слишком много вытягивает сил, — с тревогой сказала Майя, — нашим воинам, например, проще всплывать и дышать время от времени. Но у тебя-то связь с Лином, а он может черпать от моря напрямую, так что все должно быть нормально.

— Угу, — только и сказала Зура. — А есть какое-то заклинание, чтобы с пузырем на голове еще и разговаривать?

— К сожалению, нет. И нашего языка ты тоже не знаешь, верно? А я не умею так переводить, как Лин. Все-таки он целую кучу знает нестихийных трюков, поразительно, правда? Где только их берет! Короче, когда я превращусь, мы с тобой никак не сможем общаться, разве что мне превращаться обратно, а это в открытом море неудобно, да еще в шторм. Поэтому придется нам как следует договориться заранее, жалко, времени на это толком нет, но ничего, я умею говорить быстро, да и ты девочка умненькая, правда же?

— Какой шторм? — Зура с трудом вычленила из этого потока слов важное. — Ветер был крепкий, да, но никаких примет…

— Увидишь. Ну ладно, давай, раз-два, заклинание — и нырнули!

И Майя потащила Зуру под воду — она в самом деле еле успела сотворить вокруг головы воздушный пузырь.

И вот странно: Майя, вроде, превратилась опять в рыбину, но что-то продолжало держать Зуру за запястье, и не пастью, как в прошлый раз. Тут она впервые рассмотрела, что узкие боковые плавники морского народа, оказывается, были не совсем плавниками; оказывается, плавники формировали длинные гибкие пальцы, которые морской народ обычно держал сведенными так плотно, что даже бороздок между ними не видно. Вот только суставов больше, чем положено, словно это не пальцы, а щупальца кракенов.

Неприятный сюрприз, что ни говори. Но, по крайней мере, они этими обрубками не могут удержать оружие.

Коридоры и проходы, которыми ее тащила Майя, казались совсем непохожими на городские «улицы» — темные и узкие. Временами казалось, будто они плывут сквозь облако чернил; потом вдруг откуда-то сверху или сбоку прорывалось пятно света, и становились видны грубые каменные стены, иногда — какие-то прицепившиеся к ним водоросли.

В воздушном пузыре плыть было страшновато: Зура старалась дышать нормально, но преследовало чувство, будто не хватает воздуха, и все время хотелось вздохнуть глубже или делать вдохи чаще.

Ощущение верха и низа пропало практически моментально. Поэтому когда Майя сменила направление, Зура даже не поняла, что они всплывают, и появление на поверхность в еще одной подводной пещере застало ее врасплох.

Тут никакой дыры в потолке не оказалась: сводчатый потолок пещеры нависал над головой. От поверхности воды до этого потолка было не больше человеческого роста. Присмотревшись, Зура поняла, что воздух попадает сюда через проделанные в своде узкие отверстия. А освещалась комната алыми огнями, которые горели прямо в воздухе над поверхностью воды — неизвестно как.