И вскоре девушка со всеми своими малочисленными вещами сидела на одной из телег, а на другой сведущий человек хлопотал вокруг раненого и громко ругался. Катю не трогали, её опасливо обходили, и вскоре она задремала.

***

Проснулась девушка через пару часов, разбуженная голосами рядом. Она с замиранием сердца прислушалась, едва поняла, что речь идет и о ней.

— Я за сорок лет все королевства объехал и нигде похожего имени не встретил. Мож-ить она и правда юродивая. Да и ведёт она себя похоже, всё, как старики говаривали.

— Ну да, кто ж себе такое позволит! Каравану потребовать какого-то вря-ча. Да и парень этот, как жив-то остался. Марих его перевязывал, так он говорит, что найдёныш в жару уже был. Не довезём.

— Не довезём до города, так по дороге прихороним, — равнодушно произнес первый голос. — Но Марих-то старый воин, он в ранах смыслит не хуже, чем я в товарах, а я купец в пятом поколении!

— А я обозник и тоже по дорогам походил. Но притворщики тоже вели себя странно, а всё же обманщиками были.

— Да, и я обманщиков видел, но не похожа девочка на них. Не просили они за других, не просили. От меня не убудет, если за девочкой и раненым немного присмотрю. Поди, перед богами всё ж зачтётся.

— Как знаешь, как знаешь.

Катя продолжила вслушиваться, но ничего интересного больше не услышала, только отметила, что найденный раненый жив и о нём позаботились, а значит, это больше не её проблема. Собравшись с духом, девушка осторожно приоткрыла глаза и осмотрелась. Караван состоял из пяти телег, в каждую из которых запрягли по низкой лошадке, вокруг объезжал и командовал остальными всадник с хозяйскими повадками, а по краям повозок шло десятка два пеших. Они не суетились, двигались спокойно и уверенно. Из гармонии картины выбивалось лишь происходящее на третьей телеге — там, раздражая возницу, ругались двое мужчин.

— Проснулась, девочка, — подъехал к ней всадник, и Катя узнала голос. Это его разговор она подслушала недавно. — Ты отдыхай пока, отдыхай. Только расскажи, что случилось с пареньком тем, ну, за кого ты просила. Как его звать-то.

— Спасибо, что помогли, — Катя постаралась вежливо поклониться, но телега подпрыгнула, и девушка схватилась за бортик, чтобы не упасть. — Я не знаю, что с ним было. Он лежал поперёк дороги, когда вчера ближе к вечеру я его нашла. Он уже был без сознания, а к ночи у него поднялась температура. Если бы вы не появились, то я даже не знаю, что бы делала. Он не приходил в себя.

— Ты с ним не знакома? А чего тогда просила? Ты так отчаянно просила, что мы думали, что это друг твой, — купец от удивления даже привстал в седле.

— А что мне было делать? Оставить умирать, даже не попытавшись помочь? Мне совесть не позволила... — девушка поёжилась, вспомнив вечер и ночь. — А вы бы прошли мимо?

— Мы к вечеру приедем к городу, — сменил тему всадник и поехал вновь проверять телеги.

Караван всё ехал и ехал дальше. Дневной привал Катя проспала, а через несколько часов после полудня телеги выкатились на выкошенную пустошь и на горизонте показались серые стены. Ещё часа через два они прошли сквозь ворота и запетляли по узким тесным улочкам. И вскоре телеги заехали во дворик большого дома.

К ним навстречу сразу же поспешили обитатели дома. Работники под окрики купца разгружали товары и уносили их в дом, возницы с присоединившимися к ним подростками распрягали лошадей и уводили их в конюшню. А другие люди делали множество прочих нужных дел, наполняя ставший тесным дворик шумом и суетой. И среди привычной для них кипучей деятельности к Кате подошла девушка лет пятнадцати, с тощими чёрными косичками и крупным носом.

— Отец попросил тебя устроить. Идём к колодцу, умоешься хотя бы.

Хозяйская дочка развернулась и пошла в сторону угла дома. Катя поспешила подхватить свою сумку и последовать за проводницей. Девочка обогнула дом и вышла во второй дворик с колодцем посередине. Тут сейчас никого не было, только чувствовалось, что ещё несколько минут назад здесь занималось ежедневной рутиной много людей: на тропинке ещё не высохла расплескавшаяся из ведра вода, а чуть в стороне лежало оброненное полотенце. Колодезная крышка сейчас лежала отодвинутой и на ней стояло обвязанное верёвкой ведро.

— Ты тут умывайся, а я к отцу, — хозяюшка, неопределённо махнув на маленький дворик, убежала обратно.

А Катя пожала плечами, отряхнула платье, отметив, что браслет опять потеплел, отправилась к колодцу. Привести себя в порядок — дельная мысль. Со стороны внешнего двора ещё долго слышался шум работы, и все обитатели дома были заняты. А Катя виновато оглянулась и достала чуть подкопченную медную кружку, прибрала обратно выпавшее огниво и принялась умываться. Часа через полтора, когда уже стемнело, купец вернулся за своей гостьей.

— О, ты уже готова! Идём, я не хочу опаздывать. — Он поднял повыше фонарь.

— Извините, а куда? Куда идём? — уточнила она купцу.

— Как куда, приехали, нужно же завершить всё как положено, обговорить, что было, что привезли. Со мной же не только мои помощники, но и других купцов отправляются, как и мои приказчики с другими уходят, — снисходительно объяснил он и добавил ласковей: — Идем, девочка, не бойся. А о парне раненом не переживая, его Марих к себе взял, он позаботится. Идём.

Катя не решилась расспрашивать дальше, только подхватила свою сумку, прижала к груди и зашагала следом за купцом, ловя себя на мысли, что так и не спросила, как же его зовут. Они миновали первый двор, где продолжали суетится люди, и вышли через до сиз пор распахнутые ворота. Улицы, тёмные, но заполненные людьми с фонарями и без, казались лабиринтом, и девушка старалась держаться поближе к купцу, не уверенная, что без него найдёт дорогу обратно. Они шли долго, и с каждым шагом Катя чувствовала себя более и более неуютно — все встреченные были одеты неброско и почти сливались с темнотой, а она в белом светилась и привлекала лишнее внимание.

— А вот и таверна. Приказчики, поди, уже успели порассказать, что хотели. Давай, заходи быстрее, меня уже заждались, — купец, притопывая, стоял на низком крыльце и приподнимал занавеску, перекрывающую дверной проём.

Девушка ещё сильнее прижала к себе сумку и зашла внутрь, на пол шага обогнав купца. Они оказались в зале, очень похожем на зал гостевого дома. Такие же длинные столы, лавки, свечи, стенка с полками, отделяющая дверь в противоположной стене. И тут пахло чем-то вкусным, а собравшиеся люди оживлённо беседовали, кто-то искренне смеялся, своим весельем разгоняя тень страшного воспоминания.

— Чего застыла, проходи, проходи... — он подтолкнул замешкавшуюся Катю вперед и громким басом перекричал шум: — Ассиль! Ассиль, что у тебя сегодня, всё неси на меня и девочку. Меня ждать уже должны...

Навстречу купцу спешила очень пышная женщина в нарядном фартуке поверх коричневого платья. Она мимоходом раздавала указания разносчицам, улыбалась своим гостям, ловко лавируя среди столов. Удивительным образом женщина оставалась грациозной и двигалась легко, несмотря на выдающиеся размеры в самых заметных местах. Хозяйка таверны, мило щебеча, подхватила купца под локоть, улыбнулась и повела его в сторону малоприметной лесенки, припрятанной за шторой, промурлыкала «За второй дверью» и вернулась в зал.

Узкая винтовая лестница привела на площадку второго этажа, и купец уверенно открыл одну из дверей. В комнате за столом ужинали одиннадцать человек, половину из которых Катя уже видела в обозе. Купцы, одетые в кафтаны из ткани грубого плетения, но приятных ярких цветов, сидели вперемешку со своими приказчиками, так и не переменившими дорожного платья. И все они недобро рассматривали девушку.

— Залим! Ты что творишь! Тебя же предупредили, что на дороге разбой, а ты свернул с торных трактов. Да и подобрал непонятно кого, а ведь это может быть одна из разбойной шайки, — сразу же накинулся вычурно одетый купец.

Катя, застывшая около двери, попятилась, но её спутник обернулся и, ободряюще улыбаясь, жестом предложил сесть на свободное место за столом, не обращая внимания на взгляды. Девушка затравленно оглядывалась и придерживала свою сумку, ожидая и страшась продолжения беседы. Но тут в оставшуюся открытой дверь зашли Ассиль с помощницей, нагруженные подносами с мисками. Женщины с улыбками выставили принесённую еду перед новыми гостями и мягко обратилась к сидящим: