– Это заставляет тебя чувствовать себя лучше? – рявкает он. – Причинив мне боль, все исправишь?

– Пошел к черту! – плачу я.

– Так ли это? – орет он. – Блять, так ли это?

– Катись в ад!

– Я уже, блять, там, детка.

Затем он впивается своими губами в мои. Я целую его сильно и глубоко. Он отпускает мои руки. Я хватаю и дергаю его за волосы, опускаюсь руками вниз по шее, спине, и запускаю их под рубашку, отыскивая его голую, твердую спину. Я вонзаюсь в нее и он шипит от боли.

– Заставь это, блять, исчезнуть, Катя. Это то, что ты хочешь, – рычит он напротив моих губ. – Заставь меня заплатить.

Я в отчаянии сжимаю его мускулы словно обезумевшая женщина, желая почувствовать больше его, несмотря на то, что он прижат ко мне всем телом.

Он сильнее пригвождает меня к стене, опускает руки и запускает их мне под юбку. Его пальцы ныряют в мои трусики, и он находит клитор. Начинает щелкать и поглаживать по нему, пока я не бью его по спине и не выкрикиваю его имя.

– Блять, – рычит он.

Он обхватывает рукой мой зад и поднимает меня. Оборачиваю ноги вокруг его бедер и тянусь к его руке, желая большего. Нуждаясь во всем.

Моя голова кружится, моя ярость пожирающая, и мои ногти наносят серьезные повреждения его спине. Его член твердый напротив моей сердцевины, и я не хочу больше ждать.

– Трахни меня, – хнычу я.

Он резко дергает свои джинсы вниз, освобождая член, затем толкается вверх, заполняя меня. Я откидываю голову назад и кричу его имя снова и снова, мои ноги плотно обернуты вокруг его талии, мои руки в крови блуждают по его спине. Он запускает свои пальцы в мои волосы и трахает меня жестко и глубоко, так, как я хочу.

– Заставь это исчезнуть, – рычит он напротив моей кожи.

Я отпускаю его спину и двигаюсь руками вверх к его волосам. Хватаю пальцами и тяну его голову, обнажая шею. Я наклоняюсь вперед и опускаю рот на его шею. Я начинаю сосать и кусать, смакуя звуки его терзающего удовольствия, которые он издает. Он сжимает мое бедро, управляя своими толчками, его пальцы обжигают мою кожу.

– Черт подери, кончай! – рявкает он.

– Пошел на хер.

– Ты. Блять. Уже. Там.

Он первым приходит к освобождению, с шумом кончая, двигая бедрами, как обезумевший. И этого достаточно, чтобы отправить меня через край. Я закрываю глаза и выдыхаю его имя, в то время как мое тело бьется в конвульсиях вокруг него, пока мы кончаем вместе. Наше освобождение длится довольно долгое время, наши тела медленно работают вместе, пока мы получаем удовольствие от этого.

Затем Маркус отпускает меня и отходит назад. Он дергает вверх свои джинсы, и я замечаю, что он все еще злится. Его челюсть так сильно сжата, что я могу увидеть поддергивающие мышцы внизу его щеки. Когда он приводит себя в порядок, он смотрит на меня, все еще задыхающуюся напротив стены.

– Ты отзовешь их, или я буду вынужден принять меры.

Его слова бьют по мне, и я смотрю на прекрасного мужчину передо мной.

– Я….

– Я надеюсь, ты действительно гордишься, кем ты стала, Катя. Возможно, я и монстр, но ты превзошла меня. Ты не можешь осуждать меня, когда ты такое же зло. Твоя мама перевернулась бы в могиле, если бы увидела тебя сейчас.

Мои колени дрожат, и что-то твердое колотится в моей груди.

– Прекрати, – шепчу я.

– Ей было бы стыдно называть тебя своей дочерью.

– Остановись!

Он шагает вперед.

– Как и мне стыдно за то, что я когда-то называл тебя своей женой.

Мои колени подкашиваются и я мучительно кричу.

– Я жил со своей ошибкой. Я жил с этим каждый гребанный день. А ты, ты только начинаешь.

– Пожалуйста, – кричу я, сжимая голову. Стена, за которую я так долго держалась, треснула и стала рушиться вокруг меня.

– Ты хочешь развода? Ты, блять, получишь его. Просто держись подальше от моей жизни. Мы закончили. Завтра доставят документы.

После этого он поворачивается и исчезает в темноте.

Я так громко кричу, что звуки агонии попадают в мою грудь, и мое горло перехватывает. Я падаю вперед, мои руки стучат по асфальту. Кем, черт возьми, я стала? Боже. Что я за монстр? Он прав. Я не лучше его. Моя мама была бы так разочарована мной.

Мама.

Мне так жаль.

Маркус

Я бью кулаком по машине снова и снова, пока мои костяшки пальцев не разбиты и кровоточат. Отчаянный рев вырывается из моего горла, заглушая ее крики. Снова я оставил ее опустошенной и сломленной. Только в этот раз она ответила тем же. Она забрала мою душу, так же, как и я забрал ее, она растоптала ее.

Теперь мы были жалкими, один не лучше другого.

Боже, помоги нам.

Катя

– Форд? – хриплю я в телефон.

– Господи, Катя, где ты?

– Я…я в городе. Я в баре в Рэдклифе. Забери меня, пожалуйста.

– Я буду через десять минут. Жди там.

Я закрываю глаза и опускаю телефон на пол. Мои бедра болят, мои гениталии распухли, и так много частичек Маркуса окружает меня. Я разбита. Я уничтожила себя. Я уничтожила его. Вместе мы уничтожили друг друга.

Стыд и вина скопились в моем теле, когда я осознаю свои действия.

Я собиралась убить его.

Какой бессердечный, холодный, жестокий человек пойдет на такое? То, что Маркус сделал со мной, даже не сравнится с тем, что я планировала сделать с ним. Когда я делала это, мне казалось, что это сработает? Я думала, что разрушенная жизнь сойдет мне с рук? Хуже, когда я думала о дочери во всем этом? К тому времени, как Форд добирается до меня, слезы истязают мое тело, и я задыхаюсь.

– Черт, – бормочет он, наклоняясь и поднимая меня. Он быстро ведет меня к машине и сажает в нее. Я падаю вперед, плача так сильно, что слезы застилают глаза. Как я могла быть такой безответственной? Как я могла быть такой холодной? Я забыла о своей дочери, на какое-то мгновение я забыла о своей дочери.

– Эй, – говорит Форд. – Черт, Катя, посмотри на меня.

– Я монстр, – рыдаю я. – Я бессердечный монстр.

– Нет, это не так.

Я поднимаю голову и смотрю на него.

– Да, я такая, – кричу в истерике.

– Катя, успокойся.

– Я собиралась убить его.

– Да, но ты не сделала этого.

– От этого не становится легче.

Он вздыхает, закрывая глаза, чтобы успокоиться. Затем он тянется и хватает меня за плечи.

– Послушай меня, – начинает он, но я перебиваю его.

– Я собиралась убить его, – кричу я. – Я собиралась уничтожить его жизнь и меня это не волновало. Я не остановилась и не подумала о себе или о своей дочери. Я забыла о ней, Форд. Я забыла о Пенни на короткий промежуток своей жизни, полная решимости отомстить. Я стала такой же, как он.

– Да, но хочешь знать разницу между вами?

Я поднимаю свои заплаканные глаза к его, мое тело так сильно дрожит, что мои зубы стучат.

– Он бы не отступил, – продолжает он. – Ты же делаешь это. Ты осознаешь то, что сделала, и ты исправишь это. Это различие между монстром и человеком, который попросту сломлен.

– Моя дочь заслуживает лучшего.

Он поднимает мой подбородок.

– Возможно, но это не твой выбор, а ее, и сейчас ты единственная в ее мире, кто имеет значение. Возьми себя в руки, расторгни эту сделку, с кем бы ты там ее не заключила, и вернись к нормальной жизни.

– Я не знаю, смогу ли.

Он держит мое лицо в руках.

– Ты сможешь.

Я закрываю глаза, наклоняясь вперед, и обхватываю свое лицо.

– В кого я превратилась?

– Господи, она в порядке?

Я слышу обеспокоенный голос отца, когда Форд несет меня вверх по лестнице в мою комнату.

– Она сломалась сегодня. Это должно было произойти, но она с трудом принимает это. Ей нужно отдохнуть, и тогда мы сможем разобраться с этим.

Разобраться с этим.

Разобраться с ужасным, ледяным человеком, которым я стала.