Вуд должен был достучаться до него. Сначала Вуд проверил Лори, когда Тейт стащил с нее Далтона, Лори дышала и приходила в себя, но она истекала кровью от ножевой раны и была избита. Наверное, она не хотела бы выжить такой ценой, чтобы следующие пять-десять лет навещать Тейта в тюрьме.

Вуд подобрался поближе к Тейту, который схватил одной рукой Далтона за грудки, а другой избивал уже окровавленное лицо, превращая его в кровавое месиво. Вуд обхватил обеими руками Тейта, прижав его руки своими, отчего Далтон свалился на землю, а Вуд дернулся вместе с Тейтом назад, снова выкрикнув:

— Бак! Мы должны спуститься с холмов с Лори.

Тейт яростно дернулся в сторону, сосредоточившись на своей цели и желая вернуться к своему первоначальному занятию, отчего Вуд всем телом двинулся тоже с ним вперед, но он все же смог его остановить и удержать.

Затем Вуд услышал, как стали подъезжать пикапы.

«Слава, бл*дь, Богу», — подумал Вуд.

— Все кончено, отвези ее в больницу, — сказал он.

Тело Тейта снова дернулось вперед, Вуд также двинулся всем телом вместе с ним, внимательно глядя на его профиль, Тейт смотрел вниз на стонущего, отползающего Далтона.

— Она ранена, Бак, отвези ее в больницу, — прошептал Вуд, используя единственную фразу, которая могла достучаться до Тейта.

Машин становилось больше, освещая все фарами, слышался топот ног.

— Забираю ее, едем вниз, — услышал Вуд крик Дика, затем их обступили мужчины.

Вуд почувствовал, что может отпустить Тейта и повернулся в сторону Дика, который бежал к своей машине с Лори на руках.

— Я с ним! — прокричал парень хиппи, побежав за Диком и вскочив в его пикап.

— Ублюдок! – взревел Бабба, занес ногу и со всего маха нанес жесткий удар по Далтону, Далтон взвыл от боли, перевернувшись дважды и покатившись по земле.

Бабба сделал еще один шаг, преследуя Далтона, и нанес еще один удар, прежде чем Вингс, Стоуни и Па повисли на нем, оттаскивая его назад.

— Где, мать твою, копы, я хочу знать, черт возьми! — Проорал Стег, стоя в траве и глядя на Далтона.

Вуд не мог ответить на этот вопрос, и тут он поймал себя на мысли, что Тейт по-прежнему молчал и не двигался последние две минуты, поэтому он посмотрел на друга, Тейт смотрел на землю, хотя Далтона не было у него под ногами.

Па тоже смотрел на Тейта, поэтому сказал:

— Бак?

— Две колеи от машин, — пробормотал Тейт.

— Что? — Спросил Вуд, приближаясь ближе к Па, пока тот поближе двигался к Тейту.

— Теплая зима, земля не промерзла, — бормотал Тейт, все еще глядя на грязную дорогу. — Две колеи от шин. Одна туда и обратно. Одна только туда.

Вуд опустил взгляд и уставился на землю, но ничего особенного не увидел. Но он же и не был охотником за головами, как Тейт.

— О чем ты? — спросил Вуд, отрывая глаза от земли и поднимая на Тейта, который смотрел вдаль перед собой.

— Она бежала, — прошептал Тейт. — В него стреляли.

— Тейт, сынок, скажи нам, что у тебя здесь происходит, — попросил Па, нетерпеливо тыча пальцем в голову Тейта, но Тейт резко развернулся и направился к «Эксплореру». Вдали послышались сирены, Тейт открыл боковую дверь со стороны водителя.

Вуд замешкался только на секунду, чтобы поймать взгляд отца, а затем скользнул на сиденье. Он еще не успел открыть дверь, как Тейт включил зажигание, шины забуксовали, извергая грязь, что было неплохо, потому что у Вингса появилось время оттащить за эту пару секунд Далтона с его пути, когда внедорожник рванул вперед.

Вуд успел все же плюхнуться задницей на сиденье, захлопнув дверь, повернулся к Тейту.

— Поговори со мной.

— Там наверху холмов есть кто-то еще, — произнес Тейт.

— Кто? Его напарник? — Спросил Вуд.

— Нет, — ответил Тейт, — герой.

Лорен

Я открыла глаза. Было темно. Я чувствовала запах больницы, но я не чувствовала боли.

Я повернула голову в сторону и увидела Тейта.

Он не спал, сидел в кресле, стоявшем у моей кровати, локти на коленях, глаза налились кровью, он выглядел вымотанным.

— Эй, — прошептала я и почувствовала, как мои губы слегка расплываются в улыбке.

Он тут же переместил свой взгляд на мои губы, затем медленно закрыл глаза, мне показалось, что прошло целых десять минут, как он их закрывал.

Затем он уронил голову на колени и пробормотал:

— Господи Иисусе. Господи, бл*дь, Иисусе.

— Дорогой, — прошептала я, и его голова взлетела вверх, и он заполнил собой все пространство передо мной, его губы оказались на моих, нежные, но твердые, а его большие руки обхватили мою голову с обеих сторон, удерживая неподвижно.

Он оторвался от моих губ и прислонился лбом к моему.

— Детка, — прошептал он.

— Джим-Билли? — Спросила я.

— Да, нож нанес ему больше вреда, чем тебе, прошел через его кишки, но его залатали.

На этот раз я закрыла глаза, а затем открыла и увидела его.

— Слава Богу, — вздохнула я и спросила: — Джонас?

— Снаружи спит на диване с Крис, Стеллой, Солнышком, Венди и половиной Карнэля.

— Половиной Карнэля?

Он кивнул, уткнувшись лбом в мой лоб.

— Половиной Карнэля.

— Должно быть, комната ожидания большая, — прошептала я, понимая, что разговор отнимает у меня много сил, веки становились отяжелевшими, я пыталась бороться. Впервые, я не хотела засыпать.

Тейт увидел мои попытки, поднял голову на несколько дюймов, но обе его руки скользнули к моему подбородку.

— Давай спать, дорогая, — нежно попросил он, поднимая вверх большие пальцы и поглаживая мои щеки, — я буду здесь, когда ты проснешься.

— Не хочу, — пробормотала я, закрыв глаза и с усилием снова их открыв.

— Давай спать, Лори.

— Тейт, — прошептала я, веки снова стали закрываться, и я уже не могла их открыть.

Но перед тем, как я погрузилась в глубокий сон, почувствовала его губы на своих, когда он произносил слова:

— Сладких снов, детка.

Джим-Билли

Джим-Билли проснулся, чувствуя то, чего не чувствовал уже семь лет.

Мягкое, теплое женское тело прижалось к его боку, ее рука была под щекой на его плече.

С усилием он наклонил голову вниз и увидел светлую макушку Лори, ее плечо в больничном халате, прикрытую тонким больничным одеялом.

Он почувствовал движение, голова откинулась на подушку, и он перевел глаза на яркое колорадское солнце, пробивающееся сквозь окно, у которого стоял Тейт и наблюдал за ними двумя в постели.

— Она спит? — шепотом, хрипловато спросил Джим-Билли.

Тейт кивнул.

— Заставила меня принести ее сюда, хотела быть с тобой, — так же тихо прошептал Тейт.

Джим-Билли кивнул.

— С ней все в порядке? — Спросил Джим-Билли.

— Лучше, чем ты, — ответил Тейт.

Джим-Билли снова кивнул.

Он не чувствовал сильной боли, но опять же, он пока не двигался, и к его боку прижималась мягкая, теплая женщина, которая принадлежала Тейту, но все же была мягкой, теплой женщиной, и она была Лори, живой и дышащей. Это был подарок, жизнь была слишком коротка, чтобы можно было получить подарок, особенно такой драгоценный, который сейчас прижимался к нему на проклятой больничной койке, конечно, любой молча примет такой подарок.

Тейт отошел от окна к кровати, и за пару шагов он ни разу не отвел взгляд от Джима-Билли.

Как только он остановился перед кроватью, тут же взглянул на Лори, а потом опять перевел взгляд на Джим-Билли.

Затем он с силой прошептал:

— Я твой должник, Билли, огромный твой должник.

Джим-Билли снова кивнул.

— Знаю.

И он знал, не потому, что Джим-Билли пострадал и фактически не чувствовал свои кишки, и питание поступало ему через капельницу, торчащую из вены на руке, а потому что Джим-Билли пострадал, чтобы спасти эту женщину, которая сейчас прижималась к нему в постели, живая и дышащая.