— Скоро вернусь. Только схожу в уборную.

Я ухожу с опущенной головой.

— Мик? — кричит Дин.

Просто уверена, что Аналес и ее подруги смотрят на меня и смеются. В груди все тяжелеет, и я спешу побыстрее добраться от столовой в женскую уборную. Захожу в свободную кабинку, откидываюсь назад, прислоняясь головой к холодной стене.

В ушах все еще звенит ее голос: «Стукачка. Шлюха. Толстуха».

— А-а-а-ар-р-рг-г-х! — мой голос эхом разносится по пустой уборной. Я даю себе минуту, чтобы успокоиться, выкинуть ее голос из головы, потом заставляю себя выйти из кабинки.

Остановившись напротив зеркала, я всматриваюсь в свое отражение. Я толстая? Никогда прежде не думала так. Знаю, что никогда не была такой худой, как некоторые другие, и все же… я поворачиваюсь боком и рассматриваю себя.

Живот немного выделяется, но не слишком. Раздается скрип петель двери, и в уборную проскальзывает Джейд.

— Что ты делаешь? — спрашивает она.

— Просто смотрюсь в зеркало. Знаешь, она права, может, мне стоит…

— Прямо сейчас, остановись! — говорит она. — Послушай меня. Ты. Великолепна. Ты не толстая. Не позволяй этой завистливой корове заставлять тебя думать иначе. А именно этого она и добивается. Она мечтает быть такой, как ты, но ей никогда не быть таким хорошим человеком, как ты, Мик. Ты удивительная, ты замечательная подруга и самый милый человек из всех знакомых мне людей, а она просто ужасный человек. И давай не будем забывать о том, что у тебя есть великолепный бойфренд. Почему бы ей не хотеть быть на твоем месте?

Улыбнувшись, я киваю. Это были именно те слова, которые я хотела услышать. Джейд всегда знает, что мне сказать.

— Пошли, давай вернемся назад, и ты зайдешь туда с высоко поднятой головой.

Я смаргиваю слезы и подхватываю Джейд под руку. Когда мы подходим к двери, внутрь заходит Аналес в сопровождении своих подруг.

— Так, так. Посмотрите, кто это у нас тут, — Аналес, Эмили и Клэр стоят, преграждая выход из уборной.

— Можете подвинуться, пожалуйста, — говорю я так вежливо, как только могу.

— Плюнь на вежливость, Мик. Скажи ей, чтобы свалила с пути. После всего, через что она заставила тебя пройти, она не заслуживает, чтобы с ней общались вежливо. Ты должна обращаться с ней точно так же, как она обращается с тобой.

— И что же ты сделаешь, Джейд? — нараспев говорит Аналес с мерзкой ухмылкой на лице.

— Ох, Аналес, очевидно, ты кое-что не знаешь обо мне. Я не пресмыкаюсь перед обидчиками, поэтому можешь сказать, что тебе нужно, но предупреждаю, я очень быстро взрываюсь. А с учетом моего цвета волос, в гневе я страшна, — она взмахивает волосами за спиной и улыбается в лицо Аналес.

Я прикусываю губу, чтобы не засмеяться, но все-таки на выдохе хихикаю.

Джейд берет меня за руку, и мы проходим, вклинившись между ними.

— Ну, рано или поздно, Мики окажется одна, — кричит Аналес, когда мы выходим из уборной.

Оставшуюся часть дня я думаю о том, что я не смогла сама постоять за себя. Почему я не могу найти слов, которые можно было бы сказать ей?

Я бы с радостью хотела уметь кидать ей в ответ какие-нибудь острые фразы, возможно, даже давать отпор, может, тогда она бы поняла, что я чувствую, — но не попаду ли я в еще большие неприятности, если буду вести себя так?

Стоит ли мне опускаться до ее уровня и насмехаться над ней? Стоит ли мне рассказать обо всем учителям, чтобы, в итоге, Аналес опять назвала меня стукачкой?

К тому моменту, как звенит звонок с последнего урока, у меня голова идет кругом. Я хватаю свои вещи, запихиваю их в рюкзак и выхожу в коридор.

Я полностью погружена в свои мысли, когда врезаюсь в кого-то.

— Извините.

Я поднимаю взгляд, и прямо передо мной стоит Аналес — из всех возможных людей, в кого я могла бы врезаться. Она толкает меня, и я с глухим ударом падаю на задницу.

— Это тебе за то, что ты решила, будто можешь унижать меня при всех в столовой.

Я вскакиваю на ноги.

— Это я унижала тебя? Ты назвала меня жирной при всех моих друзьях. Ты пошла за мной в туалет, — кричу я на нее, привлекая внимание всех вокруг. — Что из всего этого является унижением тебя?

Она упрямо смотрит на меня, а кто-то с толпы кричит «драка». С каждой проходящей секундой мы привлекаем внимание все большего количества людей. Аналес тычет мне в грудь пальцем.

— Твои шлюховатые подружки унизили меня, поэтому я отыграюсь на тебе.

— О, я оказалась виновата в этом только потому, что ты считаешь меня более слабой мишенью? Ладно, без разницы. Делай, что хочешь, но с меня хватит.

Я наклоняюсь, чтобы подобрать свой рюкзак, потом разворачиваюсь и ухожу.

— Не смей отворачиваться от меня! — она хватает меня за руку и разворачивает обратно лицом к себе.

Толпа расходится в стороны, и через образовавшийся проход к нам направляется миссис Грин.

— Что тут происходит? — говорит она возмущенно.

— Ничего, мэм, — невинно говорит Аналес.

Боже, мне хочется выцарапать ей глаза. Фыркнув, я закидываю на плечо рюкзак и ухожу.

Глава 14

Я валяюсь на диване с наушниками в ушах. Забиваю свою голову ритмами музыки в исполнении Пинк. Она моя любимая певица. Никто не сравнится с этой рок цыпочкой. Одна песня заканчивается и начинается следующая, «F**kin Perfect». Я слушаю текст песни и чувствую то же самое, о чем она поет, каждое слово.

Я всегда была довольна своей внешностью, пока Аналес не вылила на меня свою ненависть. Сейчас же я больше не чувствую уверенности в себе. Я не хочу чувствовать себя такой жалкой. Никогда. С меня хватит!

Мама садится на край дивана и улыбается, но скоро эта улыбка сменяется на хмурый взгляд. Она что-то говорит, но я не слышу ее, поэтому выключаю айпод и вытаскиваю из ушей наушники.

— Что случилось, милая? — спрашивает она.

Одного ее этого нежного обращения достаточно, чтобы сломить мой самоконтроль. Не в состоянии остановить поток выступивших на глазах слез, я быстро стираю их с лица. Ненавижу, что позволила словам Аналес задеть меня так, что я снова плачу, но я не могу сдержаться.

— Мам, — говорю я, шмыгая носом, — ты считаешь меня толстой?

Она еще больше хмурится.

— Кто тебе сказал, что ты толстая?

— Это был просто вопрос, — я пожимаю плечами, снова борясь со слезами.

— Это снова она, да? — мамин голос дрожит, когда она говорит. — Тогда, очевидно, в последний раз я не ясно выразилась!

— Мам, пожалуйста, не надо. С меня уже достаточно. Я ненавижу ее, ненавижу школу. Я просто хочу делать, что нужно, но я не могу, — я стираю сбегающие по лицу слезы и делаю глубокий вдох. — Почему я, мам? Я не понимаю.

— О, детка! — она притягивает меня в свои объятия, и я распадаюсь на части. — Потому что ты лучше нее. Она завидует, милая.

— Так же сказала и Джейд.

Я слышу, как открывается входная дверь.

В комнату заходит Стеф и сразу направляется ко мне.

— В чем дело, малышка?

— Та девочка снова издевалась над ней, — говорит мама.

Я отстраняюсь от нее и сажусь ровно.

— Серьезно? Я думала, вы все уладили, — говорит она.

— Я тоже так думала! — отвечает мама.

— Я разберусь с этим, — говорит Стеф. — Я поговорю с ней за пределами школы при ее мерзких маленьких подружках. Боже, ненавижу таких девушек! На самом деле, девушки — это отвратительные существа.

Я люблю свою сестру.

— Я серьезно, Мик, если хочешь, я сделаю это.

— Я знаю, что ты сможешь, — отвечаю я.

Мама целует меня в лоб, потом встает, чтобы начать готовить ужин.

Стеф садится рядом со мной и берет меня за руку.

— Ты знала о том, что, когда мне было семь лет, я тоже пережила такие издевательства?

Я качаю головой.

— Что произошло?

— Ну, мама с папой об этом не знают, потому что я никогда не говорила им об этом. Это не было так плохо, как ведет себя с тобой эта девочка. В любом случае, это продолжалось пару недель, максимум три. Вэйн начал обзывать меня и нес всякую чушь. В один прекрасный день мое терпение лопнуло, и я сорвалась. Он думал, что поскольку я девчонка, он мог издеваться надо мной и оставаться безнаказанным. Ну, я врезала ему по морде. Прямо перед его друзьями. Больше он не издевался надо мной, — Стеф смеется, вспоминая это.