Договорить она не успела, я спустила курок:
- Меньше слов, больше дела.
Нет, я не убила ее. И не собиралась. Хозяин говорил, что бога убить нельзя: он или не умрет, или сразу вернется и восстанет, - но его можно запереть в ловушке тела. Я просто отключила богиню из сознания. Ее тело стало тяжелым, и пришлось его отпустить, чтобы не свалиться на землю вместе с ним. Темный Потусторонний огонь сразу рассеялся, отпустив свою жертву.
- Да! - в голосе Хозяина звучало неподдельное ликование.
Он быстро подошел, стащил с шеи богини какую-то металлическую пластинку на цепочке и сунул ее во внутренний карман плаща, а затем схватил меня в объятия.
- Мы справились, дорогая!
И столько было торжества в его голосе, столько удовольствия! Мне было приятно принести ему столько радости. Я улыбнулась. Да, только он в этом мире не оставляет меня равнодушной. Я уткнулась в него носом, и снова ощутила легкое покалывание на коже, к которому уже стала привыкать. Волчонка было жаль до умопомрачения. Все еще сложно было поверить, что с ним все кончено. Захотелось разреветься, двинуть этому крылатому за Сережку, кричать и топать ногами. Но пока я терялась в ворохе эмоций и пыталась в них разобраться, до меня донесся голос Хозяина.
- Знаешь, я всегда считал, что это трогательно, - сказал он со странным оттенком интонации в полыхающем огненном голосе. - Всепобеждающая любовь... Ах.
Когда смысл слов дошел до разума, показалось, что они странные. Где же извинения за Сережу? Ну, или благодарность за помощь... Я отстранилась, чтобы посмотреть в глаза. Не получалось из его тона понять, издевается или говорит серьезно. Было похоже на первое, но в это не верилось. Я встретилась с ним взглядом. На его губах блуждала злая ухмылка. Издевался. Огонь в глазах полыхнул, и Хозяин сдавил мои плечи, отчего я скривилась. Что происходит?
- Мне больно, отпусти.
- Я получил, что хотел. Ты мне больше не нужна, дорогая, - приторно-сладкий голос резанул слух.
Почему-то именно эта ухмылка показалась в нем самым страшным из всего, что я видела. Паника на секунду овладела мной, заставив дернуться назад, но он держал крепко, а после попытки вырваться в мои плечи почти до крови вцепились еще и небольшие костяные пальцы сгиба его крыльев. В глазах светился триумф. Правой рукой он отпустил плечо, залез мне в карман и вытащил оттуда мобильник.
- Что ты собрался со мной делать? - спросила я, пытаясь подавить страх, и это удавалось, кое-чему он меня все-так обучил. - Ведь без меня ты потеряешь телесную оболочку.
- О нет, дурочка, не потеряю. Это ложь. Я обрел здесь форму ровно тогда, когда ты в первый раз пригласила меня. Нельзя играть в игры, правил которых не понимаешь, - он взъерошил мне волосы прямо как раньше, аж реветь захотелось. - Алло, Златов. Да, у нас все в порядке. Мне нужны врачи для двоих Потусторонних. Пусть захватят снотворное да побольше. И чтоб были здесь сию секунду! И сам тащи сюда свой зад.
После этого он сдавил телефон, и тот с хрустом сломался в его пальцах.
- Ой! - сказал он с притворным сожалением.
Я отстраненно проследила взглядом за падающими между нами детальками телефона. Сломан, как моя жизнь. Раздавлен этими аристократическими пальцами вместе с моим сердцем.
- За что ты так со мной? - тихо повторила я фразу, уже однажды ему сказанную, но на сей раз с дополнением. - Я ведь люблю тебя... Догадывалась, кто ты, но все равно оставалась на твоей стороне. Потому что люблю...
- Да! Именно это и было мне от тебя нужно, дорогая. Впрочем, заставить тебя меня полюбить проще простого...
Он говорил, а в голове всплывали события, на которые он намекал. Неужели причиной всего этого был он? Он выдавал мне это медленно и с наслаждением. Каждое слово будто убивало что-то внутри меня, и он, похоже, получал от этого удовольствие.
- Всего лишь нужен общий враг, против которого конечно же можешь восстать лишь ты, ведь ты такая уникальная. Избранная, я бы сказал.
"...видеть меня можешь лишь ты, потому что именно ты - мой Хранитель..."
- Еще добавить, по возможности, спасение мира и, конечно, внимание с моей стороны.
В голове мелькнули картинки, как он заботливо обнимает меня, а я сижу у него на коленях. Как мы вместе прогуливаемся. Как его внимательный взгляд всегда подмечает самые мелкие изменения моего настроения, и как он потом пытается меня отвлечь и развеять все неприятные мысли.
- Конечно же, дать тебе ощутить власть надо мной. И дать возможность позаботиться, ведь я ничего, - он хохотнул на этом слове, - не знаю об этом времени. И конечно же обязательно должна быть какая-нибудь мистика. Вы, женщины, очень уж охочи до нее. Дать тебе возможность правильно говорить на языке предтеч - проще простого.
Я вспомнила, как он ошибался в словах, путая термины разных времен. Вспомнила, как на чужом языке произносила клятвенные слова. Вспомнила, как его шатало после пуль, которые выпустил в него Дима при первой нашей встрече.
- Приправить это обязательно доверием и парой покушений на твою жизнь.
Вспомнился силуэт в проеме моей спальни, когда я лежала, сжимая книгу в руках. Человек с бинтами на лице и направленным в мою сторону пистолетом.
- Героически тебя спасти...
...в парке аттракционов над нами раскинулся темный щит, и пули застревают в нем…
...он встает между мной и стреляющим Златовым…
...тьма Той Стороны, оплетающая забинтованного психа...
- ...дать тебе время привыкнуть ко мне - и вуаля, дорогая. Рецепт готов. А если бы не сработало это, значит, сработали бы власть и деньги. Но ты повелась и без них.
Итак, ложь. Все вокруг - ложь. Появилось ощущение, что я беспомощный котенок, которого сунули в бочку с водой, чтобы тот захлебнулся. Он предал меня. Нет, не так: он никогда и не был со мной. Это все ложь, один огромный разыгранный передо мной спектакль. Все, что случилось со мной - его рук дело. Вообще все. А ведь я верила, верила ему! Он так искренне просил ему довериться, что я раскрыла ему душу. А теперь из-за этого столько боли, которая разрывает изнутри. Хочется выдернуть ее и сдохнуть уже наконец. Та самая боль, которой я так боялась и от которой бежала, расставаясь с Волчонком. И вот, куда меня завел мой страх.
- И кошмары - твоих рук дело? - прошептала я, не поднимая на него взгляд.
- Ну конечно, дорогая! - театрально воскликнул он и чмокнул меня в лоб. - Видишь, какой я у тебя умный?
- Неужели в тебе нет ни капли благодарности?! Или сочувствия!
- Я бог! Эти глупые чувства лишние. Мне дозволено все.
- А любовь? - сказала я тише и покосилась на девушку. - Ты ведь любишь ее. И твой брат тоже. Но она выбрала его, и так началась ваша ссора, да? А если любишь, то понимаешь, что я чувствую.
Его пальцы больно впились в плечи.
- Ты ничего не знаешь! - рявкнул он так, что у меня всё внутри перевернулось. - И чем думать обо мне, лучше о себе побеспокойся! Пусть сейчас, осознав правду, ты разорвала договор и больше не подчиняешься, но на моей стороне сила, и я волен сделать с тобой все, что только пожелаю!
Он склонился к уху и громким зловещим шепотом маньяка произнес:
- Ты все это время доверяла тому, для кого всегда была лишь причудливой игрушкой. И теперь осталась одна. Твой Волчонок мертв. И никто не поможет. Такова жизнь.
Я находилась в состоянии какого-то глухого оцепенения. С каждым его словом в моей душе что-то ломалось. Трещало, как кости того несчастного с синими волосами, которого я знала под именем Пророка и которого богиня назвала Светом. Мысли в голове замерли и не шевелились, а сердце сжало в тисках отчаяния. Вот теперь я действительно поняла, что такое бессилие. Это когда ты не только не можешь сражаться, но и не хочешь, уже смирился с проигрышем. Вот и я смирилась. Вместе с Сережкой и Хозяином я потеряла последнее, что у меня оставалось - желание жить и бороться.
- Хочешь убить, так убивай уже. Молча. Я устала. От всего устала. Только не тяни. Пожалуйста. Пожалуйста… - мой голос становился все тише, и к концу фразы я уже шептала, ощущая на губах соль и не замечая своих слез.