— Джеки не любит рыбу, не будем её заказывать.

А когда видели где-то рядом морепродукты, поспешно просили:

— Скорее уберите это подальше, Джеки не любит морепродукты.

Мне очень нравилось чувствовать себя хозяином, и со временем я и сам поверил, что не ем рыбу.

Заказывая разные блюда, мои ребята сказали Джоан: «Наш старший брат не ест рыбу».

— Почему не ест? — Удивилась она. — Здесь очень вкусная рыба. Давайте я вам закажу.

Все безумно обрадовались! За нашим столом царила весёлая и оживлённая атмосфера, и время пролетело незаметно. Кажется, мы тогда мало о чём говорили, но после того обеда оказалось, что все мои ребята просто в восторге от Джоан. Все говорили мне:

— Джеки, она такая красивая и такая милая!

А я нарочно отвечал:

— Да, и она за мной бегает.

В общем, вёл себя, как ребёнок.

После этого мы с ней ещё несколько раз встречались и вместе обедали. Постепенно я убеждался в том, что она совершенно не похожа на других. Она отличалась мягким характером, была общительная и легко сходилась с людьми. Несмотря на то, что она была звездой, она вовсе не была заносчивой, не питала страсти к роскошным шмоткам и богатым украшениям, всегда одевалась просто. Я был неотёсанным мужланом с грубыми манерами, но она не обращала на это внимания, всегда старалась подстраиваться под меня, чтобы мне было комфортно. Она никогда не делала мне замечаний по поводу неправильного произношения, грамматических ошибок или нарушения этикета. Подстраиваясь под меня, она частенько обедала со мной в простых забегаловках, не таких роскошных, как она привыкла, и заказывала то же, что и я. Когда я встречался с друзьями, она приходила вместе со мной. Целая компания неотёсанных парней собиралась в баре, мы пили и играли в карты или в кости, а она сидела рядом и была очень довольна. Что бы я ни рассказывал, она всегда улыбалась.

Благодаря её поведению я вскоре почувствовал, что могу быть собой, что она любит бывать со мной не потому, что я звезда, а потому, что я ей нравлюсь как человек. Я никогда не спрашивал её, чем я ей приглянулся, но мысленно иногда задавался вопросом, как ей мог понравиться я? А она, похоже, не собиралась отступать.

Однажды за обедом она обмолвилась, что сейчас снимается в одном фильме и что завтра ей предстоят съёмки в боевой сцене, а у неё нет никакого опыта, и она не знает, как защищаться. Она попросила у меня совета. Я спросил, где будут проходить съёмки. Джоан сказала мне адрес, и я пообещал, что завтра кое-что ей привезу. На следующий день я заявился к ней на съёмочную площадку и привёл всю свою команду каскадёров, повергнув в шок всех присутствующих.

Таков был мой способ ухаживания, я тогда уже перешёл в наступление. В то время я снимался в Гонконге, а у неё были съёмки на Тайване. Как только у меня появлялось свободное время, я приезжал к ней на съёмки, привозил ей что-нибудь вкусненькое, а иногда приглашал к себе на съёмочную площадку. Мы тогда уже испытывали друг к другу определённые чувства. Однажды получилось довольно забавно: она приехала ко мне на площадку и мы нашли местечко, где можно было спокойно пообщаться. В тот день солнце пекло нещадно, я специально встал прямо под солнце, а Джоан уступил тенёк. В конце дня оказалось, что солнце не причинило мне вреда, зато Джоан обгорела, и у неё потом всё болело.

В прессе стали одна за другой появляться сплетни. Многие были недовольны нашими отношениями. Она была знаменитой актрисой, которая пользовалась всеобщей любовью и имела добрую репутацию. Я же слыл грубым деревенщиной, который прославился за счёт боевых искусств и которому нельзя доверять. Многие считали, что я ей не пара. Но самое страшное случилось, когда в какой-то японской газете написали, что я женился — две мои японские поклонницы после этого покончили с собой. Дело принимало серьёзный оборот. Я боялся, что эти бесконечные кривотолки навредят Джоан и моим поклонникам. Мне кажется, если бы система СМИ в то время была так же хорошо развита, как сейчас, мы с Джоан давно расстались бы.

Тогда же она сообщила мне, что забеременела. Я сказал, что хочу оставить ребёнка, и она ответила:

— Хорошо, раз ты так говоришь, я буду рожать.

Внешне я сохранял спокойствие, но в душе моей творился хаос, я был совершенно растерян. Ложная новость о моей женитьбе уже лишила жизни двух поклонниц. Кто знает, что произойдёт теперь, если новость о беременности Джоан просочится в прессу. Я решил посоветоваться со своим названым отцом Леонардом Хо. Он посоветовал отправить Джоан в Америку, чтобы она родила ребёнка там. Я обсудил с ней эту идею, она была не против. Находясь на самом пике популярности, Джоан резко отказалась от всех съёмок и улетела в Америку. Я тогда был занят очередным фильмом и не смог полететь с ней, её сопровождал мой менеджер. Он помог ей обустроиться и вернулся в Гонконг, а она осталась там одна, без заботы и поддержки.

Я постоянно был занят работой и за весь период её беременности ни разу не приехал её навестить. Я прилетел в Америку лишь накануне родов. Для процедуры родов нужно заполнять анкету, и она спросила, можно ли дать ребёнку фамилию отца. Я согласился, но не знал, как уладить эту формальность, и тогда менеджер посоветовал нам сначала пожениться.

Мы наняли в Лос-Анджелесе священника. Церемонию решили провести в ресторане Cofee shop, который размещался в мансарде какого-то здания. Там было людно, как в чайной, как раз настало время обеда. Мы прошли в отдельную комнатку, но в ней всё равно было шумно, было слышно, как кто-то разговаривает за стенкой. Священник провёл для нас церемонию бракосочетания. “Согласны ли вы?” — мы с Джоан кивнули. Вот и вся церемония, довольно скомканно и небрежно.

Тем же вечером она легла в больницу. Я остался там вместе с ней. Прошло полночи, а Джоан ещё не родила. Из-за разницы во времени меня жутко клонило в сон, поэтому я попросил друга побыть с Джоан вместо меня, а сам поехал домой поспать.

Однако когда я добрался до кровати, сон как рукой сняло. Мы с менеджером стали придумывать для сына имя. Я верил, что без хорошего имени в жизни человеку всегда будет чего-то не хватать, так же, как лошадь никогда не раздобреет без дикой травы. Какое же имя придумать для сына, чтобы оно было красивым и звучным? Я долго думал над этим. Сначала думал о двойном иероглифе «чэнь»: чтобы его звали Чэнь Чэнь; либо пусть будет Дянь, иероглиф «дянь» из слова «немного»: Чэнь Дянь. Ещё была мысль назвать его Чэнь Пе — тогда в будущем, когда учитель заставит его в наказание прописывать собственное имя, он его быстрее напишет[156]. Мой менеджер сказал, что это всё не годится для имени, его так не зарегистрируют. Идеи у меня закончились. Тогда я посоветовался с папой, и так появилось имя Цзумин. А как же быть с английским именем? Мы перебрали целую кучу имён: Питер, Дэвид и прочие, но ни одно не понравилось. Потом мне пришла в голову идея взять инициалы J (джей) и C (си) своего английского имени Jackie Chan, и из них получилось имя Jaycee (Джейси).

Пока мы ломали голову над именем, из больницы позвонил друг и сообщил, что ребёнок родился. Я поспешил в больницу и там увидел Фан Цзумина.

Новорождённые дети — зрелище мало приятное, так что при первом взгляде на своего сына я ничего не почувствовал. Я тогда не задумывался о том, как он будет выглядеть, когда подрастёт, только проверил первым делом, какая у него кость — «двойная» или «одинарная». Обычно у людей «одинарная» кость, но мне говорят, что у меня «двойная» — это означает, что у меня кость широкая. Убедившись, что и у сына «двойная» кость, я обрадовался. И в тот момент, когда я снова взглянул на этого малыша, сам не заметил, как из глаз у меня закапали слёзы. Мой менеджер, стоявший рядом, тоже заплакал. Я и сам не верил, что у нынешнего Джеки Чана теперь есть собственный ребёнок. Слёзы закончились, и я рассмеялся.

Джоан Линь всё ещё лежала в больничной палате, но я с ней не остался.