Мне не хотелось использовать энерговвод до тех пор, пока я не узнаю что-либо о своeм враге. Поэтому я не стал пытаться подсушить насквозь промокшие одежду и ботинки и по-прежнему шагал вперeд. Посох — в левой руке, правая свободна, чтобы в любой момент можно было выхватить лазер.

Однако, пока никто не пытался на меня напасть. Более того, уже давно ни одно живое существо не попадалось мне на глаза.

Я шeл вперeд до наступления темноты, преодолев за день, наверное, миль двадцать. Воздух был по-прежнему пропитан влагой, но дождь так и не пошeл. Я обнаружил небольшую пещерку на склоне одного из холмов, забрался внутрь, расстелил плeнку — кусок прочного пластика размером десять на десять футов и толщиной в три молекулы — чтобы защитить себя от грязи и сырости, поел всухомятку и заснул с пистолетом под рукой.

Утро было столь же уныло, как и весь предыдущий день, а туман стал почти непроницаемым. Я подозревал, что всe это неспроста, и двигался с удвоенной осторожностью. Но если враг рассчитывал потрясти меня туманом, пробирающим до костей холодом и отчуждением некоторых моих зверушек, то он ошибался. Подобные неудобства лишь раздражают меня, укрепляя моe желание добраться до их источника и покончить с ним поскорее.

Весь второй день прошeл довольно однообразно: я взбирался на вершину очередного холма, затем спускался вниз и брeл к следующему. Однако, ближе к вечеру, у меня появился попутчик.

Слева от меня загорелся огонeк, который стал двигаться параллельным курсом. Он парил на высоте от двух до восьми футов над поверхностью земли, а цвет его менялся от бледно-жeлтого до белого. Расстояние между ними колебалось от 20 до 100 футов. Время от времени он исчезал, но всегда возвращался. Может, это блуждающий огонeк, посланный заманить меня в какую-нибудь расщелину или бездонную трясину? Возможно. И всe же я был рад его появлению — гораздо приятнее идти вдвоeм.

— Добрый вечер, — сказал я. — Между прочим, я иду, чтобы прикончить того, кто тебя послал.

— Однако, возможно, ты и в самом деле всего лишь болотный огонeк, — добавил я. — В таком случае, можешь пропустить мимо ушей моe последнее замечание.

— Как бы то ни было, — продолжал я, — что-то у меня пока нет никакого желания заблудиться. Можешь пойти выпить чашечку кофе, если хочешь.

Потом я принялся насвистывать «Долог путь до Типпереры». Огонeк продолжал следовать за мной. Я остановился и укрылся от ветра под деревом, чтобы зажечь сигарету. Всe время, пока я стоял там и курил, огонeк парил в пятидесяти футах от меня и, казалось, ждал. Я попытался мысленно коснуться его, но там, похоже, вообще ничего не было. Я выхватил пистолет, но передумал и сунул его обратно. Докурив сигарету, я затоптал окурок и двинулся дальше…

Огонeк по-прежнему держался поблизости.

Примерно через час я разбил лагерь на небольшой поляне. Прислонившись спиной к скале, я завернулся в плeнку, разжeг костерок и разогрел банку с супом. В такую ночь его пламя вряд ли было видно издалека.

Блуждающий огонeк висел в воздухе у самой границы освещeнного пространства.

— Не желаешь чашечку кофе? — спросил я его. Ответа не последовало. — Ну и ладно, всe равно у меня с собой только одна чашка.

Я закончил свой ужин и, закурив, смотрел, как догорает костeр. Я жалел, что не было видно звeзд. Ночь была безмолвной и холод пробирал меня до мозга костей. Он уже проглотил пальцы моих ног и теперь усердно переваривал их. Я пожалел, что не взял с собой немного бренди.

Мой попутчик по-прежнему висел на том же самом месте, когда я снова взглянул на него. Если это не явление природы, значит он послан, чтобы следить за мной. Осмелюсь ли я уснуть? Ответ был положительным.

Когда я проснулся, часы показывали, что прошло всего около часа. Всe осталось по-прежнему. Так же, как и ещe через сорок минут, и через два часа, когда я просыпался вновь. Утром я обнаружил, что огонeк всe ещe ждeт меня.

Этот день был такой же промозглый и серый, как и предыдущий. Я свернул лагерь и двинулся в путь.

Внезапно что-то произошло. Мой спутник покинул свою позицию слева от меня и переместился вперeд. Затем он свернул направо и замер, паря в воздухе футах в шестидесяти от меня. Когда я приблизился к нему, он переместился вперeд, словно предугадывая направление моего движения.

Мне это совсем не понравилось. Это выглядело так, будто некий разум, управляющий этим огоньком, насмехался надо мною, как бы говоря: — Смотри, старина, я знаю, куда ты путь держишь и как намерен туда добраться. Почему бы не позволить мне существенно облегчить тебе задачу?

Да, это был неплохой трюк, и я чувствовал себя полным идиотом. Можно было, конечно, кое-что предпринять по этому поводу, но я решил не торопиться.

Итак, я шeл за ним до самого обеда. Огонeк вежливо ждал, пока я покончу с едой. Так же он поступил и вечером, во время ужина.

Однако, вскоре огонeк вновь изменил линию поведения. Он отплыл куда-то влево и исчез. Я остановился и с минуту стоял неподвижно, так как успел привыкнуть к нему. Может, кто-то предполагал, что у меня уже выработался условный рефлекс, и я невольно последую за ним, отклоняясь от выбранного мной направления? Что ж, не исключено.

Я подумал, как далеко завeл бы он меня, представь я ему эту возможность.

Тем не менее, решив рискнуть, я расстегнул кобуру и стал ждать повторного приглашения. Никто не помешает мне повернуть обратно минут через двадцать, если не произойдeт ничего интересного.

Вскоре огонeк появился и повторил свой трюк. Я последовал за ним. Он парил впереди, время от времени замирая, чтобы подождать меня.

Минут через пять заморосил мелкий дождик. Хотя стало ещe темнее, я всe ясно видел без фонарика. Скоро я промок насквозь и, дрожа от холода, тихо ругался.

Примерно через полмили, когда стало ещe холоднее, а чувство присутствия чего-то чуждого усилилось, я остался в одиночестве. Огонeк исчез. Я терпеливо ждал, однако он не возвращался.

Я осторожно вернулся на то место, где я его видел в последний раз, с пистолетом в руке, настороженный и готовый ко всему.

Я случайно задел сухой сук и тот с треском сломался.

— Стой! Ради бога, не надо!

Я бросился на землю и откатился в сторону.

Крик раздался откуда-то справа, примерно с расстояния двадцати футов от меня.

Крик? Кричал ли кто-то на самом деле или это продукт моего воспалeнного разума? Я не знал.

Вдруг кто-то всхлипнул, причeм так тихо, что я не смог точно определить источник звука. Я медленно осмотрелся, но никого не заметил.

— Кто здесь? — негромко спросил я, чтобы моe местоположение было так же сложно определить.

Молчание. Однако всхлипывания не прекратились. Я попробовал мысленно коснуться его, но не ощутил ничего, кроме боли и растерянности.

— Кто здесь? — повторил я свой вопрос.

И снова тишина. Затем чей-то голос произнeс: — Фрэнк?

Теперь уже замолчал я. Но, выждав с минуту, решил всe-таки назвать себя.

— Помоги мне, — застонал голос.

— Кто ты? Где ты?

— Здесь…

Когда я понял, кто это, мурашки побежали у меня по спине, а рука сама сжала рукоять бластера.

— Данго! Данго-нож!

Теперь я понял, что произошло, но никак не мог собраться духом и включить фонарь, чтобы хорошенько всe разглядеть. Хотя в этом уже не было необходимости — именно в этот момент мой блуждающий огонeк решил вернуться.

Он проплыл мимо меня, поднимаясь всe выше и разгораясь всe ярче, пока, наконец, не замер на высоте 15 или 20 футов, сияя как сигнальная ракета. Прямо под ним стоял Данго. У него не было выбора, он мог только стоять.

Корни держали его на месте…

Его худое треугольное лицо обрамляла длинная чeрная борода, пряди волос неразрывно переплелись с ветками и листьями. Глаза у него были ввалившиеся и измученные. В стволе, который являлся частью его тела, виднелись червоточины и дупла, а у подножья чернели следы кострища. Я видел, как со сломанной мной ветки капает кровь.