Я закурил сигарету и задумался.

Приглушенный звук хлопнувшей двери прервал ход моих мыслей. Вскоре послышались чьи-то шаги в коридоре, и в комнату Сэмми вошла женщина.

На вид незнакомке можно было дать лет сорок. Выглядела она довольно привлекательно и несколько внушительно. На ее спокойном и невозмутимом лице выделялись большие голубые глаза. Она была в шляпке и, очевидно, только что вошла в дом. Не выразив никакого удивления при виде меня, она произнесла мягким мелодичным голосом:

— Добрый вечер. Могу я быть вам чем-либо полезной?

— Благодарю вас. Я пришел сюда повидать моего друга.

— Вы имеете в виду мистера Кэрью? — спросила она, снимая шляпку.

— Совершенно верно. Мне хотелось бы повидать мистера Кэрью. Я звонил, стучал, звал, но никто мне не ответил. Дверь оказалась открытой, и я вошел сюда, надеясь, что он спит у себя в комнате. Но здесь его не оказалось. Не знаете ли вы, где он? Мне он нужен крайне срочно!

— Крайне срочно? — переспросила она ровным голосом, в котором не звучало ни удивления, ни любопытства.

— Вот именно! — сказал я. — Его тетя была убита сегодня после полудня бандитами.

Это было первое, что пришло мне в голову.

— Понятно, — произнесла она тем же ровным, без всяких интонаций голосом. — А я и не знала, что у него есть и другая тетя. Но если вы так говорите…

— Что значит «другая тетя»? — перебил я ее.

— Другая — это значит не я, — объяснила она мне любезно. — Я полагала, что у Сэмми только одна тетя…

— Я, очевидно, что-то напутал, — попытался выкрутиться я, — та женщина, о которой он мне говорил, возможно, была его кузиной.

— Возможно, — согласилась она.

— Но меня интересует только один вопрос: не знаете ли вы, где он может быть в настоящее время?

— Нет, не знаю. Все, что мне известно, так это то, что он пришел сегодня утром в таком состоянии опьянения, что я опасалась любого несчастья с ним. Он лег в кровать, а я ушла по своим делам. Вернулась я вот только что и думала, что застану его спящим. Теперь для меня и для вас ясно, что он уже встал и ушел. Но куда он ушел я, разумеется, не знаю.

— Выходит, что вы не знаете и когда он вернется?

— Вы очень догадливы.

— А нет ли здесь поблизости какого-либо кафе, бара или чего-нибудь в этом роде под названием «Пух», «Пушок», «Перья» или «Перо» или что-нибудь в этом роде?

— Как же! Есть, есть! Это мысль. Он вполне мог пойти туда опохмелиться.

— А как называется это заведение?

— «Пучок перьев».

— Далеко отсюда?

— Нет, сразу за углом на Малбри-стрит.

— Очень вам благодарен. Если я его разыщу, то сейчас же приведу домой и притом в отличном виде.

Кивнув ей, я направился в коридор.

— Я думаю, — сказал я, оборачиваясь, — что Сэмми весьма счастлив, имея такую тетю, как вы. До свидания, тетушка!

Я вышел из дома и направился на Малбри-стрит.

Начало розысков Сэмми мне весьма не понравилось. Целый ряд мелочей настойчиво указывал на то, что дело здесь далеко не в порядке, что я могу столкнуться с совершенно непредвиденным оборотом событий.

Невольно я ускорил шаги.

Малбри-стрит обладала особой, присущей только ей одной специфической атмосферой, которая сразу охватывала всякого вступающего в ее пределы и воздействовала на него совершенно своеобразно. Если человек раньше ничего не знал об этой улице и даже ничего не слышал о ней, то, попав на нее, сразу же ощущал, что что-то задело таинственные струны его памяти — давно забытые картины, смутные образы, манящие видения прошлого. Малбри-стрит расположена почти в самом центре Лондона, в нескольких минутах ходьбы от Пикадилли, но здесь было так спокойно и тихо, как если бы эта улица находилась где-то в отдаленном уголке страны, в маленьком городке.

Здесь было целых четыре небольших второразрядных бара с вывесками у входной двери. Еще издали я легко мог прочесть на одной из вывесок «Пучок перьев».

Разумеется, я далек был от того, чтобы испытывать радость по поводу приближения к цели моих розысков.

Чувство беспокойства не только не оставляло меня, но, наоборот, заметно возрастало. В бар «Пучок перьев», расположенный между двумя небольшими домиками, вели пять каменных ступенек. Бар был очень мал. За столиками сидели с полдюжины каких-то людей.

Молодой человек с черными волосами и тонким бледным лицом сидел за столиком у окна и, видимо, решал какой-то кроссворд. Его костюм был модным и щеголеватым. «Анютины глазки», — подумал я о нем.

Угрюмого вида мужчина, сидевший за другим столиком, лениво потягивал маленькими глотками пиво.

Довольно привлекательной наружности блондинка, наряд которой был слишком тугим и коротким, разместилась на высоком стуле, выставляя напоказ превышающую дозволенную стандартом часть своих ног. Она была совсем пьяна и казалась счастливой в связи с этим.

В противоположной от «Анютиных глазок» стороне сидел мужчина в костюме из голубого сукна со значком торгового флота на отвороте пиджака.

За ближайшим от входа столиком два джентльмена вели оживленную беседу о скачках.

Но Сэмми в баре не было.

Из внутренней двери в помещение бара вошла улыбающаяся женщина и вопросительно взглянула на меня.

Я уселся за столик и попросил ее принести кружку пива. Когда она принесла мой заказ, я любезно спросил:

— Не смогли бы вы оказать мне услугу?

— С удовольствием.

— Я надеялся встретить здесь своего друга. Его имя Кэрью. Сэмми Кэрью.

— Я не знаю такого.

— Он высок, хорош собой, светловолосый, у него довольно тонкое лицо. Я думаю, что вы обязательно должны были видеть его. Возможно, он оставил и записку для меня…

Она покачала головой, подумала и сказала:

— Мне припоминается один посетитель, похожий на ваше описание. Возможно, это и есть ваш друг. Как будто, если мне память не изменяет, я его видела вчера. Сегодня же он здесь не был.

— Благодарю вас.

Я был в полном разочаровании.

Покончив с пивом, я двинулся к выходу. Я был уже в дверях, когда «Анютины глазки» обратились ко мне:

— Простите, но мне кажется, что я мог бы помочь вам. Ваш друг был здесь около часа назад.

Его высокий и тонкий фальцет звонко прозвучал в баре.

— Да, — подтвердила женщина, подававшая мне пиво. — Возможно, что он и мог быть в это время. Я была наверху и не могла его видеть.

Затем, повернувшись к «Анютиным глазкам», она спросила:

— Не оставил ли он какой-нибудь записки?

— Не думаю. Он ушел с Джаниной.

Улыбаясь я подошел к женоподобному молодому человеку:

— Я вам очень обязан, к сожалению, я не думаю, что вы знаете, куда отправился мистер Кэрью с Джаниной.

Он цинично улыбнулся.

— Да, но я могу догадываться.

— А именно?

— Полагаю, что они отправились на квартиру Джанины.

— Превосходно! А где-находится квартира Джанины?

— Я думал, что это всякий знает, — рассмеялся он.

— Во всяком случае, не я.

— О, вы легко найдете. Идите до конца Малбри-стрит и поверните направо. Там будет площадь, которая называется Дези-плэйс. Пройдите через нее, по ту сторону попадете на маленькую уличку Берити-стрит.

При этом он почему-то хихикнул, а затем продолжал:

— Это очень приятная улица: старые дома, клумбы и все такое. Джанина живет в номере 16, кажется.

— Очень вам благодарен, — сказал я.

— Рад вам помочь.

— Не хотите ли чего-нибудь выпить? — предложил я.

— Это очень мило с вашей стороны. Но только я имею склонность к тому, что дорого стоит. Мне нравится бренди с содовой.

— У вас превосходный вкус. Я с удовольствием выпью с вами.

Я заказал два бренди и содовую. Когда он брал стакан, я заметил, что он носит на мизинце левой руки кольце с печатью. Но кольцо было повернуто так, что печать оказывалась внутри, а снаружи был виден только золотой обруч. Этот обруч был плоским, и на нем была такая отметка, как будто кто-то пробовал надпилить его.

— Бренди исключительное. Весьма благодарен вам за угощение, — сказал он, приятно улыбаясь.