Войдя в клуб, я вижу братьев у бара, они играют в бильярд, прохлаждаясь за суконным столом, распивая пиво и изображая из себя святых. Ни одной клубной девчонки в поле зрения. Помещение настолько чистое, что я сомневаюсь, признают ли его старухи. Не говоря уже о Кэпе и Эдже, когда они вернуться.

Тарелки с разнообразной выпечкой и сэндвичами выстроены в линию и занимают половину бара. Хватит, чтобы накормить целую армию. В клубе даже пахнет фантастически. Похоже, корицей, и от одной этой мысли мои вкусовые рецепторы пробуждаются к жизни. Я уверен, что за все это ответственна Куколка, и запах призывает меня найти ее.

Таз преграждает мне путь. Его челюсти крепко сведены, изо рта торчит изжеванная зубочистка, его глаза черные и мечут смертоносные кинжалы. К тому же он сжимает и разжимает кулаки, словно собирается выйти на ринг и провести с кем-нибудь несколько раундов.

По моей спине расползается страх. Вот черт, она ускользнула от него.

— Где она? — шиплю я сквозь стиснутые зубы и смотрю в сторону коридора.

— Если бы я не вытащил Ло из постели Боди две долбаные минуты назад, этот козел был бы пойман с поличным.

Черт. Из меня со свистом вырывается облегчение. Он чуть не наградил меня гребаным инфарктом.

— Я поговорю с ним.

Таз коротко кивает мне, но не выглядит довольным.

Гриз хлопает меня по спине.

— Все девочки заперты в комнате. Никто не выйдет и не войдет.

Я пытаюсь понять, что скрыто за его словами.

— Ты запер Куколку? — я делаю один шаг в сторону коридора.

Гриз кашляет и говорит у меня за спиной.

— Куколка?

У меня сводит челюсть.

— Тыковка.

— Оу… что ж… нет. Не видел в этом необходимости. Прошлой ночью она усвоила урок о нарушении правил, не важно, нарушила она их или нет. К тому же, официально она пока не является клубной девчонкой. И пока не прыгает из постели в постель, так что у старух не должно быть с ней никаких проблем… пока.

Моя кровь закипает. Я даже не знаю, какая часть его комментария вызывает у меня желание заехать кулаком в его самодовольную рожу.

Он поднимает руки вверх, когда я впиваюсь в него гневным взглядом.

— Просто констатация факта, брат.

— Ага… что ж… не в первый раз.

Поднявшись на второй этаж, я замираю возле двери Дозера. За ней стоит мертвая тишина. Я поднимаю руку, чтобы постучать, но пасую прежде чем костяшки пальцев ударяют по дереву. Она, наверно, спит. На самом деле, если учесть все случившееся прошлой ночью, и все, что она сделала, чтобы подготовиться к вечеринке, я бы не сомневался, если бы она спала сейчас без задних ног.

По крайней мере, это — то, в чем я себя убеждаю, чтобы не пришлось набираться мужества и встречаться с ней лицом к лицу прямо сейчас. Чтобы не пришлось мириться с тем, что я сделал, и расплачиваться за содеянное, ведь судя по ее реакции этим утром, она именно это и собирается заставить меня сделать.

В своей комнате я переодеваюсь в обычную одежду, а потом спускаюсь вниз.

— Вижу, Пончик все еще жив, — поддразнивает Ник, пока мы наблюдаем за детьми, играющими во дворе. Ник — точная копия Барби, высокая, с платиновыми волосами и серо-голубыми глазами. Она стройная и сексуальная для пожилой женщины. Но судя по глубоким морщинам, залегающим вокруг ее глаз и рта, видно, что жизнь оставила на ней свои следы.

— Ты, правда, волновалась? — спрашиваю я.

— Да, учитывая, что в прошлый его визит в клуб он вернулся домой пьянее, чем сын проповедника в воскресный день.

— Это был не я. Это стопроцентно был твой старик.

Она смеется:

— Точно. Боже, благослови этого паршивца.

Затем она окидывает меня взглядом и спрашивает:

— Так что с тобой случилось? Ты столкнулся с грузовиком?

Я фыркаю.

— Скорее с бульдозером.

Она приподнимает бровь и смотрит на меня снизу вверх.

— Это Итан с тобой сделал? Не скажешь, почему?

— Нет.

Она пару секунд меня изучает.

— Я много слышала о новой клубной девчонке. Это имеет какое-то отношение к ней?

Я наблюдаю за детьми, позволяя вопросу повиснуть между нами.

Ник довольно хорошо меня знает и должна понимать, если я не хочу говорить об этом, она ничего из меня не вытянет. Она вздыхает и меняет тему. Но не к лучшему.

— Ты выглядишь уставшим. Наверно, слишком много женщин липнут к тебе и не дают спать по ночам теперь, когда ты управляешь клубом?

— Не больше, чем обычно, — я провожу рукой по своей голове. Мой ход. — Как Кэп?

Она хмыкает в ответ на мою хитрость.

— Также. Мы только что оттуда. Подождем, пока Эджу представится возможность увидеть его, затем врачи начнут действовать. Он либо выкарабкается, либо… отправится в последний путь. Я сделала для него все, что смогла.

Я кладу руку ей на плечо и притягиваю к своему боку.

— Я знаю. Ты все сделала правильно. Он крепкий, Ник. Он выкарабкается.

Она хлопает меня по груди и отстраняется.

— Да? Лучше бы ему и правда, черт подери, поправиться. Тогда я лично подстрелю его задницу за то, что заставил меня пройти через это.

Безумие в том, что… она говорит серьезно. Если Кэп выкарабкается, она ему устроит ад как расплату за то, что обманул ее и чуть не убил. Я видел, как испугана она была в больнице, когда они привезли его туда. Я видел, как ее задело, когда полицейский сказал ей, что он был не одни, а с женщиной. Бекка была не просто клубной девчонкой. Она была с Кэпом. Его девушкой. Думаю, в тот момент Ник хотела развернуться и уйти, оставив Кэпа лежать прикованным к постели. Но она этого не сделала. Не смогла.

Возможно, это из-за Тэффи и Дозера. Или из-за нас. Кэп для нас как отец. По крайней мере, для большинства парней, а также наш брат. Из чего следует, что Ник — королева этой кучки маргиналов. А вместе мы одно целое.

Ник, может быть, и не самая милая женщина в мире, но не передать словам, как я ее уважаю за то, что поддерживает Кэпа и клуб в течение всех этих лет. Я даже еще больше уважаю ее сейчас за то, что она отодвинула свою боль в сторону и сделала все, что в ее силах, чтобы обеспечить Кэпу лучший уход и дать ему возможность жить. То, чего он, вероятно, не заслуживает.

— Кого мне благодарить за приготовленную еду? — спрашивает она.

Хлопает задняя дверь, и мы поворачиваемся. К нам направляется Птичка, ее обычно уверенная походка бесследно исчезла.

— Извините, я опоздала. Один из наших барменов не пришел…

— О, я и не знала, что ты придешь. Не волнуйся. По тебе не скучали, — перебивает ее Ник. Это звучит грубо и бесцеремонно. Впрочем, так, как и задумывалось.

Лил замирает и бросает взгляд в мою сторону. С ее лица сходят все краски, чего я раньше никогда за ней не замечал.

Похоже, Ник нашла себе новую боксерскую грушу. Черт. Это плохо.

У Лил никогда не возникало проблем с тем, чтобы поставить сучку на место. Но это совсем другое. Чтобы старухи приняли ее в свой круг, она нуждается в одобрении Ник. Я не сомневаюсь, что дополнительная доля стервозности от Ник достается Птичке за то, что она была с Кэпом и большинством других братьев.

— Тыковка, — говорю я, чтобы отвлечь Ник. — Вот кто навел чистоту и приготовил угощения.

— Их приготовила новая домовая мышь?

Лил заламывает руки.

— Да. О, она — моя подруга. Я хотела познакомить ее с Бетани. Она здесь? — Лили озирается, а затем хмурится. — Бетани искала новую няню для Медды, а Тыковка ладит с детьми. К тому же она отличный повар. Она научила меня готовить несколько простых блюд…

— Лил. Боже, девочка. Передохни, — отчитывает ее Ник.

— Извините, — бормочет Лил. На ее лице появляется затравленный взгляд. Она отходит от нас и находит Кендру.

— Ник, — с предупреждением в голосе шепчу я.

— Что? — невинно спрашивает она.

— Ты еще долго собираешься ее мучить?

Она пожимает плечами.

— Какое-то время, — она указывает подбородком в сторону коридора. — Итак, эта девушка… Тыковка… Я слышала, Дозеру она очень нравится. Почему бы тебе не пойти и не привести ее? Я хотела бы познакомиться с ней.