Слова его брата были грубо прерваны жестким стуком во входную дверь.
— Лесли, мне страшно. Приди и забери меня, пожалуйста. Ты же знаешь, что я не насиловал его.
— Конечно, я это знаю. Я уже в пути, хорошо? Я выезжаю прямо сейчас, я буду через несколько часов!
— Ллевелин, мы знаем, что ты там! Открой дверь!
— Это заместитель Джемисон, — в панике вырвалось у Лу. — Он ненавидит меня. Он посадит меня за решетку, Лесли.
— Открой дверь или мы ее выбьем! Три! Два!
— Лесли!
— Ллевелин!
Входная дверь разлетелась вдребезги на том месте, где была дверная ручка и заместитель Джемисон, а также два других заместителя ворвались в дом. Направив свое оружие на грудь Лу, они кричали, чтобы тот опустился на пол. Лу был уверен, что еще никогда за всю свою жизнь не был в таком диком ужасе, как сейчас. Даже смерть родителей не была настолько пугающей, потому что рядом с ним все время был Лесли. Теперь он едва различал панические крики своего брата, что раздавались из телефонной трубки, которую пришлось бросить на пол по приказу заместителей шерифа.
— Ложись на землю! Живо! Немедленно, Ллевелин! Не заставляй меня повторять тебе, — орал Джемисон.
— Лу, делай, что они говорят! — кричал ему Лесли из трубки. — Не сопротивляйся, Лу. Я заберу тебя! Ты слышишь меня?
Из широко распахнутых глаз Лу потекли слезы, прокладывая себе путь по его щекам. Он завел руки за голову, как ему было приказано, и упал на колени как раз в тот момент, когда заместитель Джемисон бросился к нему, толкая лицом в пол из твердой древесины. Лу закричал от боли, когда его руки грубо скрутили за спиной, в то время как саму спину придавило двести пятьдесят фунтов веса, потому что сразу несколько человек уперлись в нее коленом, удерживая его на полу.
— Ллевелин Гарднер, Вы арестованы за изнасилование Мосса МакГрегора Шестого. Вы имеете право хранить молчание, все, что Вы скажете, может и будет использовано против Вас в суде. У Вас есть право на адвоката. Если Вы не можете позволить себе адвоката, он будет предоставлен Вам. Вы понимаете права, которые я только что зачитал?
Лу слышал, как говорит Джемисон, но не мог оправиться от реальности происходящего. Его только что арестовали и зачитали его права. Это было так же ясно, как и то, что он знал, все происходящее — огромнейшая ошибка, и в самое ближайшее время это все разрешится, но он по-прежнему был напуган до усрачки.
— Вы понимаете меня? Да или нет, мистер Гарднер? — орал ему Джемисон.
— Д-да, сэр, — запинаясь, наконец, выдавил Лу.
Его подняли на ноги, и он взглянул на остальных четырех офицеров, что находились в доме и рылись сейчас в их вещах. Боже. Они обыскивали их дом. Пока Джемисон осматривал карманы его толстовки и штанов в поисках бог-знает-чего, он не переставал смотреть на него с выражением чистейшего отвращения.
— Я всегда знал, что ты кусок дерьма, Ллевелин. Ты и твой брат. Мне следовало выгнать вас из города много лет назад, но Бейли настаивал на том, что вы хорошие парни. Теперь, когда он увидит бедного мальца МакГрегора и то, что ты с ним сделал, он сам все поймет.
Лу был в состоянии лишь потрясенно качать головой. Они осматривали тело Мосса, видели следы и отметины зубов.
— Нет. Заместитель Джемисон, сэр, клянусь. Я никого не насиловал. Мосс попросил об этом.
Офицер Джемисон сжал кулак и со всей силы ударил Ллевелина в челюсть так, что тот был уверен, ему только что выбили несколько нижних зубов. Лу снова рухнул на пол, вскрикнув от боли. Его руки были плотно скованны наручниками за спиной. Он перекатился на бок, сплевывая кровь, что скопилась во рту. Нижняя губа была разбита прямо по центру и кровь текла из раны, стекая по подбородку на пол. Лу взглянул на других офицеров, но они повернулись спинами, будто не видели, как его только что били.
— Никто не станет просить о таком, ты, больной ублюдок. Но продолжай говорить, засранец. Тогда у нас будет больше того, что мы сможем использовать против тебя в суде, — рявкнул Джемисон, поднимая Лу обратно на ноги.
Дерьмо. Лу вывели из дома и его тут же ослепило вспышками камеры, а уши атаковали проклятия, оскорбления и вздохи. О Господи, он прямо сейчас нуждался в своем брате. Происходящее становилось все реальнее с каждой минутой. Он скосил взгляд и заметил, что все вышли из домов, наблюдая за ним, а те, кого здесь не было, непременно узнают о произошедшем из новостного канала городка, потому что его путь позора только что засняли на камеру.
Глава четвертая
— Гарднер!
Выкрик офицера исправительного учреждения заставил Лу проснуться, резко дернувшись от испуга. Он не думал, что сможет уснуть. Драка с отцом Мосса, бег через лес домой, до смерти пугающий момент его ареста и, наконец, вся процедура снятия отпечатков пальцев и обыска, прежде чем его бросили в эту крохотную камеру, не оставили в нем и малейших сил, чтобы продолжать бодрствовать хоть минутой дольше. Он радовался только тому, что в камере, кроме него больше никого не было. В Эмпории был низкий уровень преступности, поэтому небольшая тюрьма в округе Лайон предназначалась для тех, кто ожидал суда или переводился из одной тюрьмы в другую.
— У тебя посетитель.
Лу по привычке глянул на запястье, прежде чем понял, что его часы отобрали. Должно быть, Лесли уже здесь, чтобы забрать его отсюда. Охранник приказал ему протянуть руки через решетку и как только на них застегнулись наручники, громкий лязгающий звук отпираемого железного замка камеры заставил Лу содрогнуться. Это не то, к чему он смог бы когда-нибудь привыкнуть. У него невольно вырвался вздох облегчения, когда он, наконец-то, вышел оттуда. Пока Лу шел по промозглому коридору, то через маленькое окно на приличной высоте смог разглядеть зарождающийся рассвет. Он поклялся, что когда весь хаос происходящего прояснится, он ни за что не встанет на путь преступника, потому что для него все это было уж слишком. Человек не должен жить вот так, в клетке размером шесть на восемь футов… это бесчеловечно.
Охранник вел Лу уже по другому длинному коридору, и он старался не смотреть в глаза нескольким заключенным, которые шли колонной по одному навстречу с противоположной его стороны. Ему это было не нужно, Лу был уверен, что никого из нихне знает. Сильный удар твердого плеча, который по ощущениям напоминал столкновение со стволом дерева, заставил Лу дернуться назад и споткнуться. Он посмотрел в темно-карие злые глаза.
— Насильник, — прорычал мужчина.
— Двигай! — рявкнул охранник.
Заключенный не сводил пристального взгляда с Лу еще несколько секунд, прежде чем снова продолжил свой путь.
— Иисусе, — прошептал Лу.
Охранник остановился у очередной двери и схватил его за локоть. Лу повернулся лицом к стене, как ему было велено, а когда двери открылись, то увидел своего брата, ожидавшего его с каким-то мужчиной, которому на вид едва исполнилось тридцать. Его старший брат встал и бросился к нему, когда Лу вошел. Он едва успел обнять его, но охранник крикнул, что любые физические контакты запрещены. Лесли быстро отступил назад, бросив на того взгляд через плечо Лу, прежде чем вновь сосредоточить свое внимание на младшем брате. Лу мог только догадываться, как он сейчас выглядел со стороны с рассеченной бровью и разбитой губой, но его брат тоже выглядел не лучшим образом. Лесли выглядел так, будто не спал всю ночь. Его лицо покрывала хорошо заметная щетина, которая прекрасно гармонировала с темными мешками под его грустными глазами. На нем была та же одежда, что и накануне, когда он вышел из дома. Было ясно, что его брат добирался к нему без каких-либо остановок. Эмоции забурлили в душе Лу, и он отвернулся, чтобы попытаться взять себя в руки.
— Все хорошо, Лу.
Хрипота в голосе брата разбила ему сердце, слезы затуманили взгляд и пролились быстрее, чем Лу смог сдержать их. Лесли схватил его за запястье, но быстро отдернул руку, вспомнив, что им нельзя прикасаться друг к другу.