– Где, блин, тебя носило? – бросил Лейн, глазея на Шейна Макбрайда – защитника, который обязан был оберегать Лейна от Шора. – Ты же понимал, что он охотится за мной.

– Точно, Суперзвезда, – огрызнулся Брайди, на лице отразилась злость. Он облажался, о чем, конечно же, знал, и молча предлагал Лейну расценивать его поступок как угодно. – Может, тебе стоит держать ухо востро?

– Я собирался забить…

– Успокойтесь, мать вашу, – гаркнул тренер Спэнсер, сощурив глаза. – Макбрайд, если еще раз нарочно будешь располагаться не там, где должен, тебя отправят так далеко, что придется искать каток в аду. Мне плевать, насколько тебе неприятен Кортэлл. Ты испоганил золотой голевой момент.

Брайди что–то пробормотал, кивнул и, скользнув на скамью, занялся бутылкой воды. Лейн глянул на тренера Спэнсера, приободряясь от комментария «золотой голевой момент», хотя его вряд ли можно было расценивать как похвалу. Ощущение быстро улетучилось, когда тренер Спэнсер добавил:

– В следующий раз забей, Кортэлл, даже если тебе придется стрелять с колен, как долбаный Алекс Овечкин.

Лейн нервно и разочарованно кивнул. Он наблюдал, как Спаркс доехал до Шора и долбанул его по плечам. О, да пошло оно все.

Тогда–то Лейн и осознал, что нужно делать. Он перескочил через борта на следующую смену, выиграл вбрасывание и помчался прямиком на Шора. От этой незапоминающейся игры оставалось всего девять минут. И Лейн Кортэлл выкинул то, что никогда не делал на льду.

Он снял краги.

Шор уставился на него и разразился хохотом.

– Да ты прикалываешься.

– Ты меня сбил, – злобно рыкнул Лейн, мечтая, чтоб они просто уже начали драться и дело с концом. Свою глупость он уже понимал. От ударов испытываешь боль? Наверно.

– Ага, потому что твой мудацкий напарник тебя не прикрыл. Это хоккей, сосунок. – Шор снял крагу. – Уверен? – спросил он, стягивая и вторую. – Вряд ли тебя хоть раз в жизни били, красавчик.

Лейн выбросил правый хук, попав Шору в челюсть.

– Все бывает впервые.

Шор зло ухмыльнулся, и его улыбка сотворила с Лейном нечто странное.

– Ты идиот, – сказал он и ударил в ответ.

Лейн, который был выше Шора на пять–семь сантиметров, позже не смог припомнить большую часть драки. Он улавливал вой толпы, но в основном слышал лишь звон в ушах, когда Шор треснул его по лицу и в живот.

Вот же дерьмо. Как больно.

Первый удар Лейна мог оказаться единственным достигшим цели, но он не сдавался. Шор пытался натянуть ему на голову свитер и швырнуть на лед, но Лейн неожиданно нашел выход для злости и разочарования из–за своей профессиональной карьеры. И, несмотря на то, что особо урона он не причинял, все равно продолжал махач.

Наконец–то лайнсмены их растащили. Лейн не был в курсе, что у него кровоточила губа, пока не коснулся ее ладонью, и растерянно моргнул, заметив красный мазок на руке. Его тащили на штрафную, или ему так казалось. Но вскоре до него дошло, что лайнсмены вели его по проходу в раздевалку.

Ему дали штраф за ненадлежащее поведение до окончания игры. А значит, остаток мачта он будет вынужден смотреть из раздевалки. Что должно было разочаровать, но когда он подъехал к своим товарищам по команде, они с гордостью стучали клюшками о лед.

– Ты долбанутый, Кортс, – крикнул Ридер.

Спарки поднял большие пальцы вверх. Лейн ухмыльнулся, чувствуя эйфорию. Ощущение могло быть связано с потерей крови, но кому какое дело?

Несколько фанатов хлопнули его по ладони, когда он шел по проходу. С момента, как он впервые надел коньки, позорнее игры у него еще не было. Он профукал возможность забить и недостойно повел себя во время игры. Да еще и заработал штраф за подстрекательство Шора на драку.

Но ему понравилось.

А вот тренеру определенно не понравилось.

Спэнсер орал на Лейна добрых десять минут, объясняя, что «забить гол не означает забить Джареда Шора», и напоминая, что команде пришлось играть в меньшинстве за драку, которую выиграть он просто–напросто не мог.

Лейн кивал, давал надлежащие ответы и ждал, пока тренер остынет. Наконец–то он вздохнул, засунул руки в карманы и уставился в потолок.

– Понимаю, что ты пытался сделать, Кортэлл. Надеюсь, сработало. Знаю, ты можешь играть лучше. Я рад, что ты стараешься, но не ценой попадания в список травмированных. Ясно?

– Да, тренер.

– Забивай голы, Кортэлл. У нас есть парни, которые умеют драться.

Да, у них имелись такие парни. Лейн не стал указывать на то, что они не очень–то торопились за него заступиться. От него не укрылось, что тренер был осведомлен о его проблемах с напарниками. И если тренер Спэнсер до сих пор не помог, то вряд ли станет. Он явно хотел, чтоб Лейн разобрался со всем самостоятельно.

И без кровопролитий.

Входя в раздевалку, Лейн не знал, чего ожидать. Но точно не привычного уже послематчевого игнора. Только вот игнор имел место, и что–то внутри него щелкнуло. Он стоял, не шевелясь, держал клюшку, будто она могла его спасти, и начал… говорить. Громко, но не кричал. Он все еще был канадцем.

– Я прошу прощения за сказанное. Я идиот. Нет, правда. Я в курсе. Но знаете что? – В помещении повисла тишина. Парни пихали друг друга локтями и кивали на Лейна. – Пора уже завязывать. Если вы настолько обижены, что не можете пасануть мне шайбу или… не знаю… быть защитниками, – он зыркнул на Брайди, – тогда проблемы у вас, а не у меня. Я не стану бесконечно извиняться за произнесенные слова. Не стану. Так что прекращайте уже. – Лейн скрестил руки на груди. – Еще я хочу пообедать. Я устал от «Эконо Лодж». Может, кому–то нужен сосед?

На несколько секунд воцарилась тишина, и Лейну подумалось, что он все лишь усложнил. Маловероятно, конечно, но вдруг. А потом Ридер и Спарки начали хлопать, и остальные последовали их примеру. Лейн вспыхнул из–за аплодисментов и «как вовремя», и «мы почти махнули на тебя рукой, Кортс».

«Наконец–то».

Глава 2

После игры Лейн вместе с напарниками отправился в «Крейсер», заказал два чизбургера и картошку с сыром и купался в исходивших от команды волнах тепла. Они больше его не ненавидели.

Райан Слоан, нападающий третьего звена, уселся за столом рядом с Лейном. Он был хорошим и болтливым парнем. Покончив с трапезой, Лейн уже знал о нем все. Родом он был из Торонто, как и Лейн, фанат «Листьев», а во Флориду приехал, потому что не был задрафтован, но любил играть.

– Хоккей – крутой вид спорта. Сплошное удовольствие. То есть, естественно, мы маловато зарабатываем и не особо знамениты, зато можем играть.

– Ну, я пока удовольствия не получил, но поверю тебе на слово, – сухо бросил Лейн.

– Эй. У своей первой команды я спросил, существуют ли ограничения по возрасту. Парни выглядели довольно взросло и могли бы уже тренировать. – Райан поморщился. – Все прозвучало не так паршиво, как та чушь, что ляпнул ты, но все равно полный отстой. Прости, чувак. Хочешь, будем соседями?

И словно по волшебству Лейн нашел место, куда съехать из «Эконо Лодж», получил приглашение поужинать… и команду. Он захмелел, потому что парни продолжали покупать ему пиво, которое по возрасту ему пить было не положено. Но Лейн не собирался отказываться от командного единства, независимо от того, в каком обличии оно явилось. «И насколько сильно пенилось», – похихикивая про себя, подумал Лейн, но вряд ли смог бы кому–то объяснить, в чем был прикол.

Кто–то проводил его до «Эконо Лодж», чтоб он мог проспаться. Ему предстояло провести здесь еще две ночи, а потом он съедет в квартиру Слоана. У Лейна имелась упаковка пончиков из вендингового автомата. Он слопал два, после чего опустошил желудок и уснул на полу в ванной.

Именно такого он и ожидал от игры в профессиональный хоккей. Но никак не ожидал проснуться в половине двенадцатого ночи с диким сушняком и чувством голода. А от мысли о пончиках его затошнило. Он принял душ и почистил зубы, что из–за головокружения заняло много времени. Глупо было напиваться, когда играешь в контактный вид спорта и тем самым зарабатываешь себе на жизни.