Я отворачиваюсь, продолжая сверлить дыру в сиденье напротив и скрещиваю руки на груди.

Анализировать её поступок у меня уже просто не было сил. За эти три дня я заебался, как за весь месяц. Недосыпы, почти постоянный стояк, и попытка разобраться в ней просто выжали меня, как лимон.

В ней.

Ёбаный бред.

Судя по тому, как она опасливо смотрит на меня, а иногда и вздрагивает от моих движений, я сомневаюсь, что дело только в ней.

Дело не может быть только в моём хамском поведении. На хамство можно ответить хамством или промолчать. На удар можно ответить ударом или отойти.

Отойти.

Она вздрагивает так, будто я причиню ей физический вред.

Или…кто-то другой уже сделал это?

Чтобы понять всю эту чёртову херню, мне нужно увидеть её с другим мужчиной. Увидеть её реакцию на его присутствие.

И как ты себе это представляешь, Холланд?

Хмурюсь.

Холланд?!

Какое-то отвратительное сочетание имени с фамилией. Мой отец был явно не в себе, когда придумывал мне имя. Мать бы точно так не извращалась над сыном.

Перевожу взгляд на Джейд. Она уже закрыла глаза и наклонила голову к окну, словно уснула. Её плед съехал на пол, оголяя эти чёртовы, мать их, привлекательные ноги.

Было большой ошибкой надевать это облегающее платье. Короткое, эффектно выделяющее каждый рельеф её тела.

Облизываю губы, вспоминая о том, как она стонала мне на ухо, а затем, выгнувшись, наблюдала за каждым моим действием в зеркале.

Думала, я не видел? Как же!

Блять, да как вообще можно после этого спокойно сидеть рядом со мной и…разговаривать? Да я бы прямо сейчас положил её на свои колени и отшлепал как школьницу. А затем трахнул бы на задних сиденьях самолёта.

Тяжело выдохнув, вытягиваю руку и поднимаю её плед с пола. Накрываю и убеждаюсь в том, что она действительно спит. А затем вновь возвращаюсь к своим извращённым мыслям.

***

В очередной раз опускаю голову, глядя на свои сцепленные ладони и надеюсь, что в мою сторону больше не полетит ни одного вопроса. Я не в настроении отвечать на них, и он…кажется, тоже.

Таксист заворачивает направо и останавливается у дома Остина, когда моё сердце пропускает удар.

Гэвин?

Какого чёрта он здесь? Какого чёрта он стоит прямо у машины и резко оборачивается, как только Остин открывает заднюю дверь машины.

Я поворачиваю голову вправо, вцепившись рукой в сиденье, и наблюдаю за тем, как пару человек из нашего отдела стоят возле дома и что-то бурно обсуждают.

Хватаюсь за ручку и открываю дверь, выходя из машины. Гэвин уже направляется к Остину и хватает его за руку, что-то на полном серьёзе проговаривая.

—…туда, сэр, — заканчивает Гэвин.

— Что происходит? — мой голос звучит взволнованно.

— Дом Мистера…Холланда попытались ограбить, — поясняет Гэвин.

Остин хмурится, а затем делает шаг вперёд, но рука Гэвина тут же возвращает его в прежнее положение.

— Вам туда нельзя, мистер Холланд.

— Можно, — он вырывает руку, и я замечаю, насколько сильно напряжена его челюсть.

Это плохо. Это очень плохо.

Он делает ещё одну попытку сорваться с места, но Гэвин снова принимается за своё. Остин оборачивается, сверля того яростным взглядом.

— Вы меня не поняли? — впервые я слышу настолько серьёзный тон своего напарника. — Ваша квартира временно опечатана.

Уэльс щурится, глядя в глаза мужчины напротив, а затем выплёвывает то, что вертелось у него на языке последних пять секунд:

— Слушай ты…твоё ёбаное лицо кажется мне знакомым, — словно ядом. Вырывает руку в очередной раз, потирая запястье.

— Не заговаривайтесь, мистер Холланд, — Гэвин вытянул шею и положил ладонь на ремень брюк, указывая на свой полицейский значок.

Боже правый, где он успел его достать?

— И что ты мне, блять, сделаешь? — насмешка. Кривая, искренняя.

По телу пробегает дрожь от того, насколько он похож на прежнего себя.

— Посажу за решётку? — по сравнению с Уэльсом, Гэвин держится достаточно хорошо.

— И? Судя по всему тому, что происходит, мне всё равно пойти некуда, так что, хули и нет?

Вызов. Шаг вперёд.

Остин определённо выше Гэвина.

— Остин, — шепчу я, и он тут же переводит взгляд на меня. Всем своим видом пытаюсь показать, что он ведёт себя отвратительно, и получаю в ответ лишь фырканье.

— Нахуй, — раздражённо.

— Что, простите? — переспрашивает Гэвин.

Да ты серьёзно?

— Нахуй всё, — повторяет он. Больше для себя, чем для меня или Гэвина.

Разворачивается и уходит к таксисту, который в этот момент уже начал закипать.

Как только Остин оказывается у машины, я оборачиваюсь к Гэвину и сквозь зубы цежу:

— Какого чёрта здесь происходит? — моя ярость действует на него куда убедительней.

— Они были здесь, Джейд. Перерыли весь его дом…

— Что они искали?

— Доказательства того, что он жив. И они их нашли — его документы.

Твою мать!

Твою грёбаную мать!

— Что нам делать…куда его теперь?

— Пока мы не подыщем ему новый дом, он поживет у тебя.

Бам!

От внезапности я опешила и сделала шаг назад, врезавшись взглядом в чёрные глаза Гэвина.

Не лучшая идея.

Нихрена не лучшая идея.

— Как ты себе это представляешь?! — раздражение выдавало меня с головой. — У меня квартира усыпана оружием!

— Джейд…

— А в одной из комнат всё ещё находятся мониторы, по которым мы наблюдали за его домом. Как ты представляешь это себе, чёрт бы тебя побрал?!

Горячая рука хватает мою кисть, и я оказываюсь позади высокого мужского тела. Выглядываю из-за спины Уэльса, и вижу полное недоумения лицо Гэвина.