Внутри меня зарождается какая-то обеспокоенность. Действительно, а почему бы и нет? Ведь на девушку, которую ты…любишь? Направлено дуло пистолета. И держу пари, если он и будет стрелять, то сразу в голову, а не в грудь.

— Сначала я думал, что это дохлый номер, ведь Прайс просто терпеть тебя не могла. Как рассказывал Купер, ты хорошенько издевался над ней в Академии, — Джейд крепче обхватывает пистолет, а Лонг приближается к ней, словно готовясь заслонить своим телом.

Впервые в жизни я с ним солидарен. — Но мои опасения оказались лишними, так как уже в первый день заботливая Джейд Прайс попросила изменить твоё имя в новых документах. Казалось бы, зачем? Наслаждайся — твой враг с уродливым именем. Но нет, она выдала себя с головой.

— Должно быть, это единственное дело, которые ты выполнил с гордостью, — бросаю я в сторону Купера.

— Заткнулся бы, долбанный Джон Уик, — фыркает Купер.

Я закатываю глаза, убеждаясь в не меньшей тупости Купера. Не самый подходящий момент, чтобы вспомнить персонажа из фильма.

— Что ж, — Чарльз делает шаг назад, всё еще направляя дуло пистолета на Джейд. — Представление начинается.

В следующую секунду происходит так много действий, что в какой-то момент я теряюсь.

Лонг вырывает из рук Джейд пистолет, выстреливая в Чарльза. Джейд делает шаг назад и падает на пол, прикрываясь руками, а я выстреливаю в Купера, что пытается завершить начатое Чарльзом.

К сожалению, попадаю ему в плечо.

На его лице довольная улыбка.

Почему?

Наверное потому, что на полу лежит Лонг, тихо всхлипывая, а над ним склонилась Джейд, встряхивая его.

Мой взгляд привлекает движение рядом. Чарльз испускает последние вздохи, схватившись за грудь. С губ сам по себе срывается вопрос:

— И ценой чего тебе стоило остаться на месте босса?

— Ценой всего, — булькающий хрип и тишина.

Даже жизнью собственной дочери.

Джейд кричит. Я оборачиваюсь в её сторону.

Падаю на колени, хватая Гэвина за рубашку и разрываю её на груди, глядя на то, как его живот покрывается кровью. Джейд буквально истерит, пытаясь избавиться от крови своей собственной блузкой, которую она только что сняла с себя.

Всё дерьмово — атласная ткань не впитывает кровь.

Хватаю Лонга за лицо, пытаюсь поймать его взгляд на себе, но вижу лишь то, куда направлен его взгляд.

На труп Чарльза.

Искренне улыбнувшись, губы Гэвина шепчут:

— Это тебе за Элизабет, ублюдок.

И плевок. Кровью.

Рядом слышатся поспешные шаги, перерастающие в бег, а затем лицо Виктора, склонившееся над Лонгом. Он достаёт из кармана мобильный и кого-то набирает.

Мне плевать, потому что всё моё внимание на Джейд.

Обхватив ладонями его лицо, она склонилась над Лонгом и что-то беспрерывно шепчет ему на ухо, пока тот молча смотрит в потолок. Размазывая кровь по его лицу, она даже не замечает, как парень поспешно теряет сознание, становясь всё бледнее.

Положив свои руки на плечи Джейд, я всем своим телом ощущал, как она дрожит. Как вздрагивает при каждом всхлипе, а затем тихое:

— Будь умницей, Джейд.

Она поднимает голову, глядя на его бледное лицо и прикрытые глаза. С губ срывается единственное:

— Нет.

Но уже поздно. Он не с нами.

***

Выстрел.

Пистолет, что вырвал у мен из рук Гэвин, падает на пол рядом со мной, когда я всячески стараюсь укрыться от пули.

Прикрыв лицо руками, боковым зрением я замечаю на полу Гэвина. Его голова запрокинута назад, а тело вздрагивает словно в конвульсиях.

Нет.

Ползу по полу к своему напарнику и хватаюсь за его пиджак, пытаясь взглянуть в лицо. Ноль внимания. Я все еще не могу понять, что произошло, поэтому лишь встряхиваю его, надеясь получить ответ на непроизнесенный вопрос.

Он хрипит так, словно захлёбывается.

Я опускаю голову чуть ниже, наблюдая за тем, как белая рубашка окрашивается в алый цвет.

Первое, что срывается с моих губ — это крик.

Я не сразу успеваю понять, как рядом появился Остин и принялся разрывать рубашку Гэвина, открывая взору его ранение. За толстым слоем крови трудно понять, куда именно выстрелил Чарльз, именно поэтому я тут же снимаю свою блузку, обратив внимание на то, как пуговицы посыпались на бетонный пол.

Прикладываю атласную ткань к его животу снова и снова дрожащими руками, хоть как-то пытаясь остановить хлеставшую кровь.

Остин хватает ладонями его лицо, словно пытаясь поймать его взгляд, но Гэвин вовсе не пытается посмотреть на Уэльса. Всё его внимание на трупе Чарльза.

Почти неслышно, хрипом:

— Это тебе за Элизабет, ублюдок.

Плевок.

Он закрывает глаза, а я обхватываю его лицо окровавленными руками и наклонившись шепчу то, что наболело:

— Прошу, не оставляй меня, Гэв. Пожалуйста, я не смогу без тебя.

Боль внутри буквально разрывает меня. Становится тяжело дышать из-за рваных вдохов и выдохов. Мое лицо припухло от слёз, а сердце, буквально, вырывалось из груди.

Гэвин, прошу тебя. Умоляю.

Чьи-то руки ложатся мне на плечи, словно пытаясь успокоить или забрать хоть немного той боли, что я чувствую.

Бесполезно.

— Будь умницей, Джейд.

Я поднимаю голову, в надежде взглянув в чёрные глаза и тихо произношу:

— Нет, — когда он теряет сознание.

Нет, нет, нет!

С губ срывается громкий крик, когда кто-то пытается оттащить меня от тела Гэвина, которое неподвижно лежит, а глаза его хозяина прикрыты.

Прошу тебя.

— Не оставляй меня, Гэвин, — хнычу я, брыкаясь в чьих-то руках. — Прошу тебя.

Рядом с Гэвином появляются двое мужчин в медформе. Один из них прикладывает пальцы к шее, пытаясь нащупать пульс, и опускает руки, поняв, что мы его потеряли.

Навсегда.

***

Два дня спустя

Если бы мне кто-нибудь сказал два месяца назад, что я буду стоять на кладбище, держать за руку Остина Уэльса и прощаться с Гэвином Лонгом…я бы посмеялась, а затем плюнула этому человеку в лицо за столь отвратительную шутку.