Этот путальник меня тоже погрел!
Ручникам зачем спросовый товар даешь?
Подзаборный, недавно в дело наше вникает.
Ну, антирес не велик! Сбиву — сундук, разнокалиберных на десятку, подставных — ящик. Не поймешь, что человек и собирал!
Купили и берегите на здоровье! Это не экземпляр, а конфетка леденистая. Переплет Пушкина помнит… Может, и сам Пушкин ее читал. Ничего нигде не приписал? Посмотрите хорошенько!
Гоголь «Тараса Бульбу» писал, а у меня был еще «Тарас Бульба» Дорошевича.{16} Большой книжный курьез!
Книга колдовства и магии. Фокусы, покусы и иная хреновина! Вы, кажется, их собираете?
Поп лезет. Ах, нечистый его побери, весь день сегодня торговли не будет! На почине нелегкая принесла!
Этого покупателя метлой по затылку! Вчера час битый рылся, все перевернул, а взял на рубль сорок копеек…
Этот не от мира сего! Волосы до плеч, борода до пят, шляпа пирогом, из сапога палец вылез. Все божественные книги продает. Сколько у него их — и не сочтешь!..
Я мозгов сегодня в башку поднабил…
Ну, как «бойцы» твои базарили? Деньги-то на ветру или в кармане?
Ты в таком виде экземпляр сумей у Шибанова купить, он тебе такую цену скажет, что ты побежишь!
Вам какую цену ни скажи, все равно дорого будет! Давайте сто рублей! Ничего не сошел с ума! А вы не рехнулись? Много? Ну, пятьдесят? Опять много?.. Тридцать рублей? Десятку? Пятерку? И то много? Ну, возьмите без торга за свою цену — три рубля. Ну давно бы так! Вот как надо несговорчивых покупателей сговаривать! Веревочку дать вам? Получите два рубля сдачи, с пятерки…
Значит, вы не покупатель на хорошую книгу, вам и цену нечего было спрашивать!
Для вас, сударь, книги у Устьинского моста, если их на пакеты не разобрали!
Сборное, сударь, мне не подходит!
Ну, пора пить чай! Вечевой второй раз звонит… Вместе к Абросимову?
На печенега вчера ходили.
Купи козла на бумагу!..
Павел Федорыч Яковлев — профессорский всю жизнь был поставщик и книгу знал, точно себя. Знал, кто о чем думает. Честное вам слово! А справедливее его в продаже тоже не помню.
Книжники и фарисеи на всех вас насели!..
Я книгу вам потому продаю, что к рукам она пристает. Вижу, как любите и не торгуетесь…
Любитель по старописной книге беспременно, прежде чем листать, в два пальца плюнет. Их сразу узнать можно! А то листик прежде всего на свет смотрит…
Теперь книга в спросе, чтобы переплет и сохранность в ней — первый сорт. Берут не для чтения, а для показа на полке…
Что из того, что у меня куплена? Все равно — дрянь! Я разве хлам-то не стараюсь сбыть таким, как ваша милость?..
Книжечка сборная… Один том, а от трех изданий!
За все рубль, больше не могу заплатить! Все равно что шесть сами дали. И я не дешевле их какому-нибудь чудаку продам!
Пустокарманный ученый! Купит на трешницу в год…
Алексей Васильич и по молитве, и по книге. Его вчера из Исторического музея чуть ангелы на небо не унесли…
Божеский книжник — Владимир Васильевич!
Сергей Аполлонович поклон вам прислал! Говорит, что через три года увидится…
Не книга, а тысяча пакетов под муку… Не хвалитесь, толстая — ума в ней мало!..
Сыровато нутро в ней…
Он книги в ящики забил — и в подвал. А подвал затопило. Через год вернулся и вскрыл. В ящиках, не поверите, папье-маше бродить начало!
Вы ему в глаза, когда покупаете, посмотрите! Если прищурился, так покупочку проверьте, — верных страниц двух нет. А спросить: «Не знаю!» — скажет. Уж такой он по книжному делу новичков благодетель!
Он раз Палладия-мниха лицевого восемнадцатого века за апокалипсис шестнадцатого французу для музея ввернул!..
Левенсоновское издание евангелия в Сибирь староверам за пять тыщ продали. Они с дураков, думали — настоящее. Только оно вышло, так и успели сделать. Знаем и кто! В суд хотели подавать…
В книгу крепко человек вошел!
Горе теперь старое книжное в карман собирает!
Грамота бы интересная — петровская, да подписи самого нет. Отнеси к старику Петрову в Леонтьевский — он подпишет, и цена будет…
Должника книжного в угон по ветру на чистом поле не сыщешь!
Любитель есть такой на книгу злой, что, если денег нет, украсть ее может!
Купить у тебя за полтину норовит, а вот ты у него купи попробуй! Занесется так, что куда Шибанову…
От книги и сыт будешь, и без штанов нагуляешься!
Ест на книгах, спит на книгах, в горнице — проходу нет, а жена сбежала со страху. И впрямь сумасшедший!
Я пришел к одному по адресу лет двадцать назад в Петербурге, а он помирать собрался. Гляжу — первопечатных полка, Олеарий с гравюрами. А он мне: «Нет уж, не продам и дочери не оставлю — она без понятия». Взял и начал их, в постели, при мне, рвать. Я сбежал от такого черта. Вот он, любитель-то!
Был один чудак пяченый. Его в Петербурге «метлой» звали. Чиновник какой-то. Он свихнулся и все задачники Евтушевского{17} покупал. Собрал их до черта! Класть было некуда, денег сколько перевел. Потом его в сумасшедший дом посадили!
Есть покупатель на готовую коллекцию. Это не любитель, не знаток книги, а фантазер, хвастун, или деньги некуда девать! Не умом собирает, а карманом. Каждый дурак в умные хочет пролезть!
Американская распродажа! На выбор по десять и двадцать копеек. За рубль продаю неразобранную связку! Предлагаю желающим узнать счастье!
Любителя сразу узнаешь: с виду чудак чудаком — пальто рваное, шляпа маслом залита, а калоши текут. Денег нет, а нос на все полки пересует!
Всякие бывают — вон один Пушкина в первых оттисках собирал, и дай ему непременно неразрезанного. Платил хорошо!
Егор Егорыч собирал иконы и книги старопечатные. Его раз провести хотели, так он драться на одного торговца полез. Копил книгу и никому всю жизнь не показывал. Просишь показать, а он: «В другой раз когда, прибраны они у меня далеко!» Какой был…