Я прошла мимо большого пруда, по поверхности которого беззаботно плавали гуси, и направилась к входной двери. Дверь была огромной – в два раза выше, чем это было необходимо. Она была достаточно большой, чтобы оказаться дверью в Изумрудный город.

Я зажмурила глаза и постучала. Вы поможете мне. Вы поможете мне. Вы поможете мне.

Глава 4

Дверь поместья открылась еще до того, как я успела опустить руку, словно кто-то стоял за ней все это время. Пожилой мужчина, смотревший на меня, был худым и хилым, а от его презрительной усмешки и свирепого взгляда мне захотелось отступить подальше. Мой желудок подпрыгнул. Мужчина не выглядел слишком уж дружелюбным. Он был одет очень старомодно – накрахмаленная белая рубашка, черный пиджак и, только представьте себе – напудренный парик – как у Джорджа Вашингтона или еще кого-то. Он взглянул на мои грязные джинсы и футболку, а затем попытался захлопнуть дверь прямо у меня перед лицом.

– Подождите! – крикнула я и просунула ногу в проход. Дверь ударила по моим стоптанным пальцам и послала волну боли по моей ноге. Да, мои туфли теперь окончательно погибли. – Пожалуйста, ох. Мне н-нужна Ваша помощь, – я заикалась. Это сумасшествие – просить помощи у человека, носящего парик. – Я потерялась и…

– Ребекка? – раздался девичий голос, с чистым, мелодичным британским акцентом.

Я вытянула шею, чтобы заглянуть за наполовину закрытую дверь, пытаясь понять, кто бы это мог быть, однако она примчалась так быстро, что я едва успела увидеть кусочек её каштановых волос и красивой бледной кожи, прежде чем она раскинула руки и обняла меня.

– Это ты! – завизжала она. – Я знала, что это должна быть ты, из-за твоего американского акцента! Мы не ждали тебе еще целый месяц! Я только что получила твое последнее письмо, в котором ты писала, что собираешься приобрести билеты в морской круиз.

Она обняла меня так сильно, что я едва могла вдохнуть. Я приобняла ее в ответ, и, могу сказать, что под ее старомодным платьем был корсет, потому что я чувствовала его ребристую поверхность через свою футболку. Я думаю, что она была почти моего возраста, возможно, ей было даже меньше восемнадцати, но в этой одежде она выглядела старше.

Настоящие фонари, старомодная одежда, карета…размер деревьев…и то, как выглядят звезды…

Нет, нет, нет, это сумасшествие. Англия просто очень сильно отличается от Америки, и это все. Просто в Англии гораздо строже нормы охраны окружающей среды.

Я поняла, что уставилась на девушку, когда она неловко засмеялась.

– Это я, Эмили! Прошло действительно очень много времени, да? Мне кажется, мы не виделись с тех пор, как нам было по семь! О, как я скучала по своей лучшей подруге!

– О, нет, я не… – а затем я остановила себя. Мне нужна помощь, так? Разве это будет совсем неправильно, позволить ей принять меня за эту Ребекку? Всего лишь на час или типа того. Вреда же не будет?

– Я счастлива быть здесь, – закончила я. Вина наполняла меня, но у меня не было выбора. Если кто-нибудь не поможет мне в ближайшее время, мне придется провести ночь в лесу – одинокой и напуганной.

– Заходи, не стой на холоде! О, я так рада, что ты приехала! Моя поездка в Харксбери была весьма глупым решением, видишь ли. Я провела здесь всего 3 недели и уже утомилась от однообразия. Где твои вещи? – она говорила, сильно жестикулируя руками в порыве энтузиазма.

– А? – я увидела, что она смотрит куда-то за меня, и я повернулась, чтобы увидеть пустую веранду.

Ах, да. Я же прибыла прямиком из Америки, у меня должен быть багаж.

– Его, эм, смыло за борт во время шторма. Я потеряла все.

– Какая жалость! Ну, ничего страшного, мы, вроде бы, одного размера. На тебе мужская одежда? Как это должно быть смущает тебя!

Я покраснела, хотя не имела понятия, почему. Лавандового цвета платье с оборками было на ней, а смущаться должна я? И почему они все так одеты? Британцы реально странные. Держу пари, что это одна из таких официальных, старинных семеек. Аристократы или что-то типа того.

– Могу я воспользоваться телефоном? – выпалила я. Если я смогу дозвониться до миссис Бентли, все это скоро закончится. Я вернусь в свою комнату, приму душ и надену свои теплые пушистые тапочки.

Девушка остановилась и наклонила голову набок, глядя на меня, как собака, когда та пытается лучше тебя расслышать. Ее коричневые кудряшки подпрыгнули вокруг головы, как в рекламе шампуня.

– Что?

– Телефон, – я пыталась, чтобы мой голос не звучал так отчаянно, как я себя чувствовала.

Она поморщила свой милый маленький носик:

– Вряд ли.

Слезы покатились у меня из глаз, но я попыталась их сдержать. Возможно, у нее какой-то супер-навороченный айфон, который она не хочет мне давать. Возможно, она думает, что я его украду.

– А как насчет того, чтобы, эм, съездить в город? – сказала я. – За, эм, вещами. Я же все потеряла, – комок в моем горле рос, пока последние слова не стали граничить с писком.

– В город? В такое время? Мы первым делом поедем туда утром. Я намереваюсь купить новую тесьму. А до тех пор тебе нужно отдохнуть! Его Светлость уже удалился отдыхать, и я как раз собиралась к себе, когда услышала твой голос. Давай мы тебя разместим, а завтра утром поедем в город.

– Но это важно! Пожалуйста. Это будет быстрая поездка, – я ненавидела себя, но мои губы тряслись, как у маленького ребенка, до тех пор, пока я не прикусила их так сильно, что почувствовала привкус крови.

Девушка выглядела смущенной. Она глядела на меня с приподнятой бровью, и мне это не нравилось. У меня было чувство, что она понимает, что что-то не так, что я не Ребекка. Если она поймет, что я обманщица, я окажусь на улице, идя непонятно куда, пытаясь понять эту девушку и ее странное поведение.

– У меня нет возможности послать за каретой прямо сейчас без разрешения его Светлости. Хоть он мне и кузен, но я не осмелюсь будить его. Тебе придется подождать до утра.

Я даже не обратила внимания, что она произнесла слово «карета», а не «машина». Я сглотнула, пытаясь остановить себя от желания начать умолять, и вместо этого кивнула. Я намереваюсь пропустить все веселье этой ночью. А ведь я действительно набралась мужества, чтобы туда пойти.

Но гораздо хуже было то, что, к тому моменту, когда я доберусь утром до отеля, миссис Бентли, возможно, организует поиски и целую спасательную команду. Однако не похоже, чтобы у меня были другие варианты.

– Хорошо, это может подождать до завтра, – сказала я. – Я, эм, счастлива быть здесь.

Она улыбнулась, схватила меня за руку и потянула меня к входу, а я думала «ох, ох, ох» на каждом шагу, до тех пор, пока мы не оказались внутри, и мой мозг полностью не опустел – настолько я была очарована. Холл был огромным, с тридцатифутовыми арочными потолками и невероятной лестницей – такой большой, что она могла вместить сотню человек. На стене позади лестницы висела фреска, по меньшей мере, двадцать футов в длину. На ней были изображены гарцующие лошади на фоне какой-то лесистой местности. Лестница разделялась на полпути наверх, и вела в противоположные стороны, к разным крылам замка.

Это место похоже на музей. Только гораздо больше и красивее. Роскошный пол был выложен из мрамора, или гранита, или чего-то еще, а насечки на нем вели в разных направлениях, вдаль длинного холла, и к впечатляющим дубовым дверям. Элегантные дубовые лепнины и вырезанные из дерева детали были повсюду – на стенах и потолках, а огромные портреты в золотых рамах висели так высоко, что, для того чтобы их повесить, потребовалась бы двадцатифутовая лестница. Носки моих туфелек Прада упирались в цветной, украшенный узором ковер, на краях которого были кисточки.

У этих людей есть деньги. С большой буквы Д. Больше, чем необходимо. Спорю, что у них есть личный самолет, где-нибудь на заднем дворе. И свой собственный аэродром.

– Идем. Следуй за мной.

Я наполовину ожидала, что ее голос отразится эхом в этом свободном пространстве, однако этого не произошло. Я последовала за ней по лестнице, но, как только наступила на первую ступеньку, мой каблук застрял, и я полетела вниз, больно приземлившись на колени.