ИЗ ГЕРАЛЬДИКИ
Нашли перо
От прусского орла
На золотом песке
Парнидской дюны.
И вспомнились старинные дела.
И давние
Затрепетали струны.
Литовский всадник
Горячил коня
Всего шестнадцать лет
Над этим краем.
Но он умчался,
Шпорами звеня.
И лишь песок летуч,
Но несгораем.
А что забыто,
То вернется впредь.
Нечаянно, непрочно,
Ненадолго.
Вернется,
Чтобы снова умереть,
Как пламенем
Охваченная елка.
А что же вечно?
Вечен только мрак.
И это море,
Что о берег бьется.
И многих стран
Древнейший мудрый знак:
Горячее и радостное
Солнце.
ИЗ НУМИЗМАТИКИ
Здесь пролегали
Древние пути.
Шли корабли,
С волной и ветром споря.
Но все ж не смог я
Талера найти
На берегу
Играющего моря.
Зато вокруг
Блестели серебром —
И на густой хвое
Прибрежной тропки,
И на песчаном пляже
За бугром
Лишь полуталеры —
Пивные пробки.
ПРОКЛЯТЫЙ БАТАЛЬОН
Батальон Импулявичюса.
Ровно тысяча душ.
Души проданы дьяволу
За сомнительный куш.
За кокарды армейские
Довоенной Литвы.
И за форму карателей
Цвета грязной травы.
Автоматы — немецкие.
Жечь и вешать — карать.
Белоруссии помнится
Эта мерзкая рать.
Батальон Импулявичюса…
Он развеялся в прах
В белорусских селениях
И в колымских горах.
Батальон Импулявичюса.
Путь палаческий твой
И дела твои прокляты
И Москвой, и Литвой.
Где ты сам, Импулявичюс?
В ФРГ или США?
Или филином мечется
Твоя злая душа?
И болотные призраки
В гуще черных лесов —
Не твое ль это воинство,
Свора загнанных псов?
За спаленными хатами,
Там, где топь и бурьян,
Все бредут с автоматами,
Превращаясь в туман…
ВО ЧУЖОМ ПИРУ
Правительство ФРГ размещает на своей территории
американские крылатые ракеты, нацеленные на СССР
и его союзников по Варшавскому Договору.
А мне еще громко слышится
Грохот Грюнвальдского боя.
Хотя с тех пор пролетело
Без малого шесть веков.
А мне еще ясно видится,
Как знамена колышутся
Над копьями наших литовских
И наших смоленских полков.
Целых полгода пили —
Праздновали победу —
Во славу Польши, России
И Великой Литвы.
В старинном городе Бонне
Про этот пир не забыли —
До нынешних дней похмелье
Не вышло из головы.
ПИСЬМО ЛЕСНИЧИМ НЕРИНГИ
Ваша литовская ива
Не переносит солености.
Сохнет, не приживается
На прибрежном балтийском песке.
Не огорчайтесь,
Это — не самые страшные горести,
Когда жизнь
Всего человечества
Качается на волоске.
И я сегодня все пристальней
Всматриваюсь в историю.
Думаю о Грюнвальде…
Слышу боль последней войны…
И вспоминаю ивы —
Кусты и деревья, которые
Растут на бескрайних просторах
Великой нашей страны.
Их перечесть невозможно —
Растения рода Salix —
Гораздо более сотни
Разного вида ив…
Из заросли сосен выпрыгнул
Чуть рыжеватый заяц.
Белый туман опустился
На тихий Куршский залив…
На Куршской косе вспоминается
О многих веках и потерях.
А ветер ломает сосны.
А в берег стучит волна.
Посадками ивы извечно
Мы укрепляем берег.
Но вот ведь — не приживается! —
От крови вода солона.
Мы снова умрем за Родину,
Как пращуры умирали.
Лишь бы зло не селилось
В наших братских сердцах…
Мне ясно припоминается,
Что где-то на Южном Урале
Есть мелкая ива, растущая
Даже на солонцах.
Я туда съезжу осенью,
Хоть этот путь неблизкий.
И мы одолеем вместе
И злую волну и пески.
Я вам привезу весною
От горькой ивы российской
Чуть розоватые, теплые,
Словно слеза, черенки.