А Суслик и рад стараться. Тут же:

- Рыбка моя, ты моя кисонька!

- Что? - обиделся Хома. - Ещё не родился тот, кто меня слопает!

- Как это? - оскорбился лучший друг за лучшие свои чувства.

- Не знаешь, что такое рыба для кошки? Ты б ещё сказал: «Цыплёночек мой, я твоя лисонька!»

- А что, красиво. Ты обо мне?

- О тебе, о тебе. Комарик мой, я твоя ласточка!

- Ещё лучше! - поразился Суслик.

- Лягушонок ты мой, я твой аист!

- Замечательно!

- Суслик ты мой, я твоя совушка! - распалился Хома.

- Постой, постой, - притих Суслик. - Вот этого не нужно, - испугался он. Дошло наконец.

- Ага! А рыбку кисоньке нужно? Кто первый начал? Рыбка моя, я твоя кисонька! - передразнил Хома.

- Я другое говорил, - всполошился Суслик. - Я сказал: «Рыбка моя, ты моя кисонька!»

- Ещё хуже. Выходит, я и рыба, я и котяра. Сам себя должен слопать?..

Тогда-то Хома вдруг и затаил свою первую, по строгому счёту, обиду. В потайном месте, в норе, положил он один жёлудь. Маленький. Отметил для начала маленькую обиду.

А затем и большие жёлуди появились. Большие обиды.

Но Хома всё-таки справедливым был.

Он решил на всех друзей разом: на Суслика, Ежа и Зайца - обиды таить и копить. Без различия, чтобы каждому не обидно было. В одно и то же место «обидные» жёлуди складывал. Крупные и мелкие.

- Потом посчитаем, - бормотал он, - что плохого мне ненаглядные дружки сделали: все обиды, оскорбления, унижения, огорчения.

Однако Хома был вдвойне справедливым. В другом потайном месте стал класть «приятные» жёлуди, отмечая, сколько раз друзья его порадовали, пожалели, утешили. И словом и делом. Сколько раз похвалили, сколько раз одарили.

- Посмотрим потом, чего больше: хорошего или плохого, - сам себе говорил Хома.

Эта затея далеко его завела. И на врагов он тоже стал «обидные» и отдельно «приятные» жёлуди копить. На Лису, на Волка, на Коршуна.

- Вот и сравним, от кого проку больше: от друзей или от врагов, - прикидывал Хома.

И понеслось!..

Он столько желудей из рощи таскал, что даже пришлый Кабан обозлился. Он считал, что ему меньше останется.

- Кончай ты это, - мрачно предупредил он не в меру прожорливого, по его мнению, хомяка, - а не то я с тобой покончу!

Хома и на него затаил обиду - в норе к желудям врагов ещё один прибавился.

Прошел месяц. Решил, наконец, Хома всё подсчитать. Иначе жёлуди скоро его самого из норы выпрут - так много их накопилось! Придётся тогда на себя обижаться.

Ох-ох-ох! Оказалось, друзья обидели его столько же раз, сколько и враги! А доброго, приятного друзья ему сделали всего на один жёлудь больше, чем плохого, обидного!

Не густо…

«Неужели правильно говорят: «Избавьте меня от друзей, а с врагами я сам разберусь»? - уныло подумал Хома.

Он снова всё тщательно пересчитал. Получилось:

Друзья

Обидное - 100 желудей

Приятное - 101 жёлудь

Враги

Обидное - 100 желудей

Приятное - 0 желудей

Как же он главного сразу не заметил? Это смотря как считать. Вот и сравни теперь.

Действительно, обидного от друзей - всего на один жёлудь меньше, чем приятного. Зато приятного от друзей - аж на 101 жёлудь больше, чем от врагов!

Ни одного «приятного» жёлудя у врагов не нашлось. Разгромный счёт - 100:0 - в нашу пользу!

Ну, бывает, обижают друзья. Пусть у них лишь небольшой перевес доброго над плохим. У врагов и того нет - одни обиды.

На радостях Хома высыпал все жёлуди в мешок и потащил в рощу. Пришлому Кабану в подарок. Пускай съест все обиды и не обиды разом!

Кабан сладко спал и, причмокивая, жевал во сне.

Вывалил Хома жёлуди из мешка прямо перед его носом. Кабан сразу учуял лакомство и раскрыл глаза.

- Давно бы так, жадина, - захрюкал он.

Хома быстро отложил один жёлудь в сторону. По привычке.

- Положь на место, жмот! - разъярился Кабан.

Так… Вторая обида. Хома и другой жёлудь отложил.

Но тут, к счастью, вспомнил всё и усмехнулся. Зачем вновь считать? Разве от врагов чего-то путного дождёшься! И, размахивая пустым мешком, весело побежал к Суслику. К лучшему другу.

- Рыбка моя, ты моя кисонька! - громко напевал он.

Как Хома Зайца откармливал

- Слышь, а куда косой пропал? Соскучился я по нашему толстуну, - внезапно вспомнил Хома про Зайца.

Хома всегда внезапно о друзьях вспоминал. Жизнь такая. Опасная. Иногда о каждом приходится по нескольку раз в день беспокоиться. А то и чаще. Живы ещё или нет?..

- Я его и вчера не видел, - призадумался Суслик.

Хома знал, что Суслик напрасно думает. От этого Заяц не появится. И потому сказал:

- Пошли искать.

Ох, кого только в своей жизни они не искали. Кто только не пропадал. К счастью, всегда находили: кто-то кого-то. И всегда вовремя!

Тут уж любое время годится. Быстро найдёшь - хорошо. Не скоро - отлично. Днём или ночью - всё равно замечательно. И вообще, чем позднее отыщешь, тем лучше. Изведёшься весь, а тут радость такая!

Без друзей не проживёшь. Хуже того, долго не протянешь.

И в голод, и в холод - в любой беде друг выручит. Поворчит, разумеется, обругает за что угодно, но непременно поможет. Вернее, сначала поможет, а потом обругает. Так-то приятней.

Вот однажды Суслик из-за своего глупого любопытства в колодец упал. Тот, что на краю деревни.

Он хотел убедиться: точно ли, жарким днём облака в колодце купаются? Дурень! Это всем известно.

Кто ему тогда вдогонку ведро с тяжеленной цепью кинул? Хома, друг. Кто ведром в него не попал? Тоже Хома, тоже друг. А кто его оттуда вытащил? Какая-то бабка. Уж как она ругалась!

Хома его тоже отругал. За то, что он, Хома, не смог лучшего друга в ведре поднять. Трудно было, что ли, Суслику всю воду из ведра вычерпать?

Нет, без друзей пропадёшь. Ни за понюх табаку!

Тот же Заяц-толстун нашёл как-то окурок на тропе. Понюхал, балбес, и так расчихался - громче некуда!

Пришлось Хоме ему по-дружески нос зажать, чтобы Лиса не услышала. Она как раз поблизости с пустой корзиной гуляла.

Правда, Заяц тогда чуть не задохнулся. Но табак при Хоме никогда больше не нюхал. Видать, крепко запомнил ту дружескую услугу!

А самому Хоме разве друзья не помогали?

Заболел он недавно свинкой. И что же? Суслик и Заяц-толстун бережно отвели его под руки далеко за луг. И показали на огромную свинью на сельской околице.

А затем заботливо сказали:

- Не выздоровеешь, таким же будешь!

Сразу у него всё прошло.

И старого Ежа сколько раз друзья выручали - не счесть!

Вот неделю назад он в чужой сад забрался. Его извиняло только то, что своего сада нет. Он столько яблок себе на иголки насадил - не мог с места сдвинуться. И снять их тоже не мог.

Пришлось тогда Хоме, Зайцу и Суслику его от тяжёлой ноши спасать. Не отошли от него, пока все яблоки не съели. Отборные. С иголочки.

Так что да здравствует дружба!

…Итак, отправились Хома и Суслик на поиски Зайца-толстуна.

Сначала зашли к старине Ежу.

- Не видел Зайца? - спросили они. - Привет!

- А почему вы сперва спрашиваете, а потом здороваетесь? - забрюзжал он.

- Мы-то хоть потом, но здороваемся. Не то что ты, - пожурили они его за невоспитанность.

- Привет! - сконфузился он. - Не видел я Зайца и не слышал о нём, - воспитанно доложил он. - А почему вы ко мне пришли, а не к самому Зайцу?