— Брось оружие! – повторил Торкел.

Ярон подобрался ближе. Арак встал, прицелился и выстрелил. Покупатели закричали и разбежались кто куда в поисках укрытия. Один из маренианцев, огромный ублюдок с кривым рогом, зарычал и начал беспорядочно стрелять в покупателей.

Ярон выругался и выстрелил в него, пытаясь прикрыть покупателей, но, судя по крикам, было уже слишком поздно. Работорговцы убили четырех человек.

— Сейчас! – прозвучал голос Ярона у него в наушнике.

Гейл и Грегир присоединились к стрельбе, добавив огневой мощи к тем вспышкам, которые уже сверкали в маленькой комнате.

Мужчина закричал в агонии.

— Оставьте одного в живых, – приказал Торкел. – Возьмем его с собой.

Арак выругался:

— Большое спасибо, Торкел. Раньше не мог сказать.

Торкел выдавил мрачную улыбку.

Оставшийся маренианец выбил заднюю дверь и побежал по коридору, пытаясь спастись.

— Не упустите его, – выкрикнул Торкел, преследуя беглеца вместе с Араком.

Голос Ярона прозвучал из наушника.

— Я зайду ему с тыла.

Торкел знал, что маренианец сосредоточился на нем и Араке, поэтому нужно было дать время Ярону, чтобы занять позицию. Прогремел выстрел – прямо над головой Торкела.

— Брось оружие, предатель, – маренианец остановился в конце длинного коридора и держал Торкела на мушке.

Торкел нырнул в неглубокую нишу, когда работорговец открыл лазерный огонь, едва не задевая его.

Прозвучал взрыв, затем раздался крик Ярона. Торкел ускорился. Сломанная дверь свисала с петель. Он и Арак одновременно бросились внутрь. Заброшенные столы и лабораторное оборудование заполняли комнату.

Торкел быстро заполз за низкую стойку. Он выстрелил в сторону работорговца. В комнате раздался низкий хрип, затем – стон. Не уверенный в том, что нанес смертельный выстрел маренианцу, Торкел выглянул из-за угла.

— Чисто! – крикнул Ярон.

Гейл, Грегир и Арак находились в центре комнаты. Торкел подошел к ним, когда Ярон изо всех сил пытался скрутить оставшегося в живых маренианца. Ублюдка с закрученным рогом. Когда работорговец заметил Торкела, то будто сошел с ума, начав выкрикивать всякие непристойности.

Арак подошел и резким движением ударил рукояткой лазера маренианца по голове. Громила свалился на пол без сознания. Ярон открыто рассмеялся:

— Не убивай моего только потому, что убил своего.

Гейл покачал головой, а Грегир присел на корточки возле Ярона и помог ему заковать преступника в наручники. Торкела переполняло удовлетворение.

— А как насчет рабов?

Ярон покачал головой:

— Я заметил клетки внизу.

Торкел почувствовал какой-то неприятный осадок от этих слов.

— И?

— Пусто, – ответил Ярон.

Торкел наполнил воздух проклятиями.

Торкел очень устал. Он отбросил промокшие от пота волосы с лица, но ночь еще не закончилась. Им нужны были ответы, и быстро.

— Он заговорил? – Торкел пристально смотрел сквозь двустороннее зеркало на заключенного, прикованного к простому стулу в комнате для допросов.

Арак обрабатывал маренианца, допрашивая его. Удивительно, но тот держал рот на замке и не выдал ничего, что помогло бы поймать Лотара.

Фарук выругался:

— Ничего. Я думаю, пришло время ему познакомиться с Кайлом.

Торкел вынужден был согласиться. Он надеялся, что заключенный сломается прежде, чем придется отправлять к нему человека, который был крайне опасен вне зависимости от того, находился он на миссии или нет.

— Хорошо. Посмотрим, что Кайл сможет выбить из него. Хотя Арак обычно заставляет рыдать крепких мужиков.

Торкел столько раз видел, как это случалось, что уже просто потерял счет. Один вид клыков и когтей Арака, как правило, заставлял заключенного извергать больше информации, чем любого из инотианцев.

— Я вызову его. Он, Ярон и Райдак планировали пересмотреть каждый шаг миссии сегодня вечером и, может быть, найти какой-то намек на то, как маренианцы узнали, что нужно переместить свой груз, за несколько минут до нашего прибытия.

Торкел кивнул. Его это тоже озадачило. У их команд никогда не было проблем в прошлом, но теперь им катастрофически не везло, независимо от того, сколько хитростей они применяли. Никто не должен был знать об изменении времени решающей миссии.

Он не сводил глаз с маренианца, которого им удалось поймать. Арло. Его файл, в системной базе данных находящихся в розыске, выдал им его имя и целую уйму предъявленных ему обвинений, но работорговец на удивление крепко держал язык за зубами. Возможно, ему нужна была правильная мотивация, чтобы заговорить.

— Я захожу. Пришли Кайла, если я не закончу.

Фарук искоса посмотрел на него:

— Ты думаешь, что он будет говорить с лидером подразделения воинов Жутак, которого его народ ненавидит?

Он знал, что для маренианцев он был невыносим. Торкел надеялся надавить именно на это. Он прошел через двери и вошел в допросную, зная, что Фарук мог слышать и видеть все, что происходило.

При виде Торкела Арло дернулся в своих наручниках. Его губы скривились в рычании.

— Посмотрите, кто решил заглянуть к нам на огонек. Предатель своего народа.

— Рабство незаконно вне пределов Марении, – ответил Торкел и прислонился к стене напротив одинокого стула, где Арло был прикован к своему месту. Он прекрасно осознавал, как маренианцы воспринимали Торкела и его должность среди воинов Жутак.

— Если бы могло, правительство объявило бы незаконным все, что приносит прибыль, – высмеял его Арло, откидывая голову назад, на спинку стула. Его черные глаза горели жаждой задеть Торкела любым способом. – Ты позволил им изувечить себя. У тебя нет чувства собственного достоинства?

Торкел издевательски улыбнулся и потер гладкую кожу на висках.

— Да, довольно-таки мило, что мои родители заботились обо мне достаточно, чтобы убрать рога. – Он сложил руки на груди. – Таким образом, мне не нужно ходить с постоянным напоминанием о моем неудачном происхождении, встречающим меня каждое утро, когда я смотрю в зеркало.

Арло зарычал и начал дергаться на стуле, борясь с наручниками. Торкел не волновался. Покрытые тканью стальные канаты были созданы специально для того, чтобы сдерживать взбешенных маренианцев в боевом режиме. Торкел лично проверил их.

Когда он успокоился, Торкел покачал головой, как будто был глубоко разочарован:

— Видишь. Вот почему я рад считать Инотию своим домом.

— Твоя биологическая мать должна была утопить тебя, вместо того, чтобы бросить тебя на свалке.

В юности Торкел сам задавался этим же вопросом. Маренианцы не знали, что такое милосердие. Его мать не только не утопила его, она или его отец оставили его на мирной, любящей Инотии. На планете, полной людей, которые дорожат детьми.

Будучи уже взрослым, он больше не беспокоился обо всех «почему» и «как» в его жизни. Торкел пожал плечами:

— Сейчас я здесь, а вот тебя надолго запрут, если только у тебя нет чего-нибудь интересного о местонахождении Лотара.

Арло фыркнул и тихонько засмеялся:

— Разве ты еще ничего понял, Жутак?

— Почему бы тебе не просветить меня? – Он отклонился от стены и подошел к Арло. – Правительство может решить смягчить тебе наказание. Может быть, двадцать вместо сорока лет заключения в тюрьме Дорло. – Торкел специально упомянул название самой суровой тюрьмы строгого режима из существующих. Туда, куда Арло, несомненно, будет отправлен за все свои преступления против планетарного альянса и нарушение законов о работорговле в районе Катлона.

— Не всем на твоей драгоценной Инотии нравится иметь маренианцев в своих элитных войсках Жутак, – насмехался Арло.

Торкел медленно и лениво улыбнулся.

— Имена, Арло, или ты просто заигрываешь со мной.

Маренианец покраснел и бесполезно дернулся в наручниках:

— Твои дни сочтены. Когда все закончится, ты будешь мертв. Или, может быть, они позволят тебе жить. Страдать.